- Трауб налил ему кофе. Он не…

    Все остальные одновременно запротестовали. Трауб даже встал с кресла.

    Билл слегка покраснел и, не обращая на них внимания, упрямо продолжил.

    - Раз уж вы начали рассказывать, то лучше рассказать всё до конца, - настаивал он.

    - Ты не можешь утверждать, что это был Нэт, - твёрдо сказала мисс Коппел.

    - Я абсолютно уверен. Вы прекрасно знаете, что так оно и было! Все мы, за исключением Лины, видели, что Орчард взял её бутылку. Конечно же Трауб дал её ему, потому что Трауб - единственный, кто не знал о полоске. К тому же я это видел! Всё было именно так, мистер Вулф! Но когда полицейские взялись за нас, мы все пришли к одной и той же идее - забыл, кто это придумал, - что было бы лучше не помнить, кто поставил бутылку перед Орчардом. Вот мы и запамятовали. Теперь, когда вы знаете о ленте, я всё вспомнил, и если остальные - ещё нет, то им необходимо это сделать.

    - Прекратите, Билл. Не старайтесь защищать меня, - остановила его мисс Фрейзер. - Это была моя идея - ничего не помнить. Я начала это.

    Снова несколько человек заговорили одновременно. Вулф сделал знак рукой замолчать.

    - Прошу вас! Мистер Трауб, очевидно, ваше "да" или "нет" не имеет никакого значения, поскольку только вы не знали о различии в бутылках. Но, чтобы соблюсти формальность, я спрашиваю вас: это вы поставили бутылку перед мистером Орчардом?

    - Не знаю, - воинственно сказал Трауб. - И меня это не волнует. Медоуз тоже не знает.

    - Но вы помогали передавать бутылки и стаканы?

    - Да, я уже говорил вам. Для меня это было развлечение. - Он вскинул вверх руки. - Развлечение!

    - Ещё одно, - вставила мисс Фрейзер, обращаясь к Вулфу. - Мистер Медоуз сказал: все, кроме меня, видели, что моя бутылка находится у мистера Орчарда. Это лишь частично правда. Сначала я ничего не заметила, но когда я поднесла стакан к губам и почувствовала запах "Хай спота", то поняла, что мой стакан у кого-то другого. Я сделала вид, что пью, и, продолжая следовать сценарию, увидела, что бутылка с наклеенной лентой стоит немного ближе к Орчарду, чем ко мне. Он сидел напротив. Я начала думать, что предпринять, не потому, что у меня был "Хай спот", а потому, что у него был кофе. Вдруг он выпалит, что содержимое его стакана напоминает по вкусу кофе, особенно после того, как он сделал два больших глотка. Я почувствовала облегчение, когда поняла, что он не собирается этого делать Но тут он вскочил с этим жутким криком… Поэтому то, что сказал мистер Медоуз, - правда лишь отчасти. Полагаю, что он продолжает меня защищать, но я уже устала от чьей-либо защиты.

    - Он не слушает, Лина, - заметила мисс Коппел.

    Действительно, можно было сделать такое заключение, но это не соответствовало действительности. Вулф откинулся в своём кресле и закрыл глаза. Даже мне могло показаться, что он задремал, если бы не две детали. Во-первых, приближалось время ужина, а во-вторых, кончик указательного пальца его правой руки снова и снова вычерчивал маленькие круги на подлокотнике кресла. Пауза продлилась полминуты, минуту, вторую.

    Кто-то что-то сказал.

    Вулф приоткрыл глаза и выпрямился.

    - Я могу, - сказал он, обращаясь скорее к себе, чем к ним, - пригласить вас на ужин. Или попросить приехать после ужина. Но, если мисс Фрейзер устала находиться под защитой, то я устал от того, что меня обманывают. Есть вещи, которые мне необходимо узнать, но я не собираюсь вытягивать их из вас клещами. Если вы готовы дать мне факты, то я готов их принять. Вы столь же хорошо знаете, что мне нужно, как и я сам. Возникает предположение, что это была попытка убить мисс Фрейзер. Какие существуют доказательства? И какие факты могут опровергнуть эту гипотезу? Кто хотел смерти мисс Фрейзер и почему? В особенности кто из тех, у кого был доступ к кофе, начиная с момента, когда он наливался в бутылку в её квартире, и до того, когда он наливался ей в студии? И так далее. Я не хочу задавать все эти вопросы, вы знаете, что мне нужно. Расскажет ли мне кто-нибудь про это?

    Вулф осмотрел присутствующих. Никто не произнёс ни слова.

    - Кому-то, - сказал Вулф, - может не захотеться говорить в присутствии остальных. В таком случае, может быль, вы вернётесь позднее сегодня вечером?

    - Если бы у меня было что сказать, - заверил Билл Медоуз, - я бы сказал сейчас.

    - Это точно, - согласился Трауб.

    - Не думаю, - мрачно сказал Вулф. - Чтобы что-нибудь вытянуть из вас, понадобится ещё одна мисс Шеперд. Даю ещё один шанс: если вы не хотите в присутствии остальных договариваться о встрече со мной, у меня всегда кто-нибудь ответит на телефонный звонок. Но я советую не оттягивать. - Он отодвинул кресло и выпрямился. - Вот всё, что я могу сказать.

    Им это не очень понравилось. Они хотели знать, что он намерен предпринять. Особенно они хотели знать, что будет с секретом. Услышит ли мир о том, что делает глоток "Хай спота" с Мадлен Фрейзер? По этому поводу Вулф отказался взять на себя какие-либо обязательства. Наиболее упрямым из всей компании был Трауб. Когда остальные наконец ушли, он всё ещё оставался, не желая проигрывать боя, и даже пытался пройти за Вулфом на кухню. Чтобы отвязаться от него, мне пришлось быть грубым. Когда Вулф появился из кухни, он, вместо того чтобы завернуть налево к столовой, вернулся в кабинет, хотя ужин был готов.

    Я пошёл за ним.

    - В чём дело? Нет аппетита?

    - Свяжись с Кремером.

    Я подошёл к своему столу и набрал номер. Вулф взял трубку.

    - Здравствуйте, сэр. - Он был вежлив, но не подобострастен. - Да. Нет. Конечно, нет. Если вы приедете ко мне после ужина, скажем часов в девять, я расскажу вам, почему вы так и не продвинулись в деле Орчарда. Нет, не только это. Я думаю, что вы сочтёте это полезным. Нет, лучше в девять часов.

    Он повесил трубку, сердито посмотрел на меня и направился в столовую. К тому времени, как он уселся, заправил салфетку в вырез жилетки и снял крышку с кастрюли лукового супа, его лицо абсолютно прояснилось, и он уже был готов замурлыкать.

    Инспектор Кремер, удобно расположившись в кресле из красной кожи, с пивом, стоящим на маленьком столике у подлокотника, произвёл движения челюстью так, что незажжённая сигара приняла почти вертикальное положение в левом углу его рта.

    - Да, - признал он. - Дело дрянь. Можете купить всё за двадцать пять центов. Или я старею, или убийцы становятся ловчее.

    На самом деле он поседел, и его талия, хотя она никогда не сравнится с талией Вулфа, начала расползаться. Но глаза его были, как всегда, проницательны, его сильные широкие плечи не собирались опускаться под бременем лет.

    - Но, - продолжал он, и голос его звучал более свирепо, чем был на самом деле, потому что он пытался говорить сквозь зубы, а во рту у него была сигара, - от вас мне не нужно двадцати пяти центов. У вас такой вид, будто вы не нуждаетесь ни в чём. Вы так довольны, словно вам только что подарили герань.

    - Я не люблю гераней.

    - Тогда почему такая радость? Вы что, уже дошли до того момента, когда готовы приказать Арчи отослать клиентам счета?

    На самом деле он не только не был свирепым, но явно подлизывался. Обычно он называет меня Гудвин. Он говорит "Арчи", только когда хочет создать впечатление, что является членом семьи, что совершенно неверно.

    Вулф покачал головой:

    - Нет, до этого ещё далеко. Но я действительно доволен. Мне нравится положение, в котором я нахожусь. Похоже, что вы и ваши вышколенные люди, а их, по моим подсчётам, около тысячи, в таком серьёзном деле, как это, собираетесь как следует потрудиться, чтобы помочь мне заработать гонорар. Разве этого мало, чтобы я самодовольно улыбался?

    - Вы несёте чушь. - В голосе Кремера было уже меньше сахара. - Судя по газетам, до гонорара ещё далеко.

    - Конечно, - согласился Вулф. Он откинулся и удовлетворённо вздохнул. - У вас слишком хорошее зрение, чтобы не видеть ситуации, которая весьма необычна. Не хотите ли, чтобы я вам её описал?

    - С удовольствием. У вас это великолепно получается.

    - Полагаю, что да. Вы не продвинулись вперёд и после десяти дней завязли в болоте, потому что существует решающий факт, которого вы не обнаружили. Я узнал его, разговаривая с теми же самыми людьми, которых вы и ваши ребята допрашивали по многу раз. Они не сообщили мне его добровольно. Только благодаря напряжённым и настойчивым усилиям я его раскопал. Так почему же я должен отдавать его вам? Почему бы мне не использовать его самому?

    Кремер опустил стакан с пивом.

    - В самом деле почему?

    - Всё это риторические вопросы. Проблема в том, что без этого факта вы даже не можете начать работать, да и, зная его, должны очень потрудиться. Что, в свою очередь, потребует дальнейшего, более углублённого изучения лиц, причастных к этому делу, их биографий и взаимоотношений. Я продвинулся достаточно далеко и продвинусь ещё, если найму целую армию помощников. У вас уже есть такая армия. Эта работа потребует немалых усилий, для которых ваши люди вполне пригодны. Так почему же им не сделать этого? Ведь именно на полиции лежит ответственность за поимку убийц.

    Кремер насторожился.

    - Что, ещё один вопрос, - сказал он. - Опять риторический?

    - О нет. Этот заслуживает ответа. Вы, я уверен, ответили бы утвердительно, и газеты бы согласились. Поэтому я выдвигаю предложение. Я даю вам факт, а вы ловите убийцу. Когда это будет сделано, мы с вами обсудим: был ли этот факт важен для успеха, смогли бы вы добраться до правды и получить доказательства без него. Если мы согласимся, что не смогли бы, то проинформируйте потом об этом моих клиентов, и я получу гонорар. Не потребуется никаких документов, хватит и устного свидетельства. Естественно, оно будет сделано только моим клиентам. Меня не волнует, что вы скажете журналистам и вашему начальству.

    Кремер хмыкнул. Он вынул сигару изо рта и с подозрением посмотрел на её откусанный конец, как будто ожидал увидеть там ползущего клопа, затем вернул её на место и, прищурившись, посмотрел на Вулфа.

    - Вы не могли бы повторить?

    Вулф повторил, как будто читал по бумажке, не изменив ни слова.

    Кремер опять хмыкнул.

    - Вы сказали "если мы согласимся". Что вы имеете в виду? Если вы согласитесь со мной или я с вами?

    - Пф! Не может быть ничего яснее!

    - Да. Но когда всё ясно, неплохо было бы перейти к сути. Что, если я уже знаю о вашем замечательном факте?

    - Два часа назад вы его не имели. Если сейчас он у вас появился, то мне нечего дать и, соответственно, я ничего не получу взамен. Если, когда я оглашу этот факт, вы заявите, что он у вас уже есть, то расскажите, когда и от кого вы его получили. - Вулф нетерпеливо заёрзал. - Это, конечно, связано с фактами, которые уже есть в вашем распоряжении, например, что в той бутылке вместо "Хай спота" был сладкий кофе.

    - Конечно, они рассказали вам об этом.

    - Или с тем, что ваша лаборатория обнаружила следы определённого вещества в виде полоски шириной полдюйма вокруг горлышка бутылки.

    - Этого они не могли вам рассказать. - Глаза Кремера сузились. - Это могли вам рассказать шесть или семь человек, и все они получают зарплату от муниципалитета Нью-Йорка. Заклинаю вас, прежде чем мы продолжим, скажите, откуда это стало вам известно.

    - Вздор! - раздражённо сказал Вулф. - Я могу найти лучшее употребление деньгам моих клиентов, чем покупать информацию у полицейских. Чем вам не нравится моё предложение? Честно говоря, я надеюсь, что вы примете его, и немедленно. Если не согласитесь, я буду вынужден нанять два десятка людей и снова начать заниматься с этой компанией.

    - Хорошо. - Кремер не расслабился. - Чёрт возьми, я сделал всё, чтобы спасти вас от этого! Я слушаю. Ваше предложение, как вы уже дважды заявляли, предусматривает, что я получу от вас информацию в полном объёме, здесь и сейчас.

    - Так всё и будет. Мистер Гудвин даст вам машинописную копию. Но вначале - маленькая деталь. Я обещал одному из моих клиентов потребовать, чтобы один пункт, если это будет возможно, остался в тайне.

    - Я не могу утаивать доказательства в деле об убийстве.

    - Знаю. Поэтому и сказал "если это будет возможно".

    - Понимаю, но ничего обещать не могу. Даже если я дам обещание, то, скорее всего, не выполню. В чём дело? Расскажите сначала об этом.

    - Конечно. Мисс Фрейзер не может пить "Хай спот", потому что он вызывает у неё несварение желудка.

    - Какого чёрта! - Кремер выпучил на него глаза. - Орчард не пил "Хай спот", он пил кофе. Он не вызвал у него несварения желудка, он убил его.

    Вулф кивнул:

    - Я знаю. Но таковы факты, и от имени своих клиентов прошу вас, по возможности, их не разглашать. Нам потребуется некоторое время, возможно час, а ваш стакан и бутылка пусты. Арчи?

    Я поднялся и без особого энтузиазма выполнил роль бармена. Мне не нравилось, какой оборот начали приобретать обстоятельства. Если Вулф начал какой-нибудь хитрый манёвр и просто скармливал Кремеру какие-то крохи, чтобы взамен получить большую буханку, - это одно, и, если бы у него это получилось, я готов был аплодировать. Если он на самом деле открывает сумку и хочет всё из неё вывалить на стол, давая возможность Кремеру распоряжаться всем по своему усмотрению, - это совсем другое. В этом случае Вулф играет честно, а это может означать только, что он сыт по горло и действительно собирается читать стихи или рисовать лошадей, в то время как полицейские будут зарабатывать ему гонорар. Мне это не нравилось. Может быль, деньги - действительно всё. Но существует разница, каким образом ты их зарабатываешь.

    Он открыл сумку и вывалил её содержимое. Он дал Кремеру всё, что у нас было. Он даже процитировал по памяти телеграмму, посланную мамаше Шеперд. Пока он это делал, я сжал челюсти, чтобы не сделать четыре или пять язвительных замечаний. Я, а не он составил эту телеграмму. Но я промолчал. Иногда я критикую его в присутствии посторонних, но крайне редко при Кремере. И уж не в тех случаях, когда меня обуревают эмоции.

    У Кремера возникло множество вопросов, и Вулф, как овечка, ответил на все. Мне пришлось уступить свой стул Кремеру, чтобы он смог плюхнуться на него своим могучим задом, звоня себе в офис.

    - Роуклифф? Запиши, но не передавай для печати. - Кремер говорил твёрдым, начальственным голосом. В нём до мозга костей чувствовался полицейский инспектор. - Я у Вулфа. У него кое-что есть для нас, и сейчас, я полагаю, мы заключим с ним сделку. Необходимо начать всё сначала. Это как раз из тех случаев, чёрт бы их побрал, когда убили не того человека. Яд предназначался Фрейзер. Всё расскажу, когда приеду, - через полчаса или чуть позже. Собери всех, кто участвует в расследовании. Выясни, где находятся комиссар и окружной прокурор. Привези Элинор Венс и Натана Трауба, а также кухарку Фрейзер. Когда я приеду, эти трое должны уже быть. Остальными займёмся утром. Кто-то уехал в Мичиган. Я вспомнил - Дорст. Не потеряй его, я хочу его увидеть…

    И так далее. Ещё один десяток или около того приказаний. Кремер повесил трубку и вернулся в кресло из красной кожи.

    - Что ещё? - требовательно спросил он.

    - Это всё! - провозгласил Вулф. - Желаю успеха.

    Проходя мимо моего кресла, Кремер бросил свою изжёванную сигару в корзину для бумаг, достал новую и не глядя засунул себе в рот.

    - В общем, так, - сказал он. - Без сомнения, вы дали мне информацию, но я впервые вижу, чтобы вы выворачивали все карманы. Поэтому я снова сажусь. Прежде чем я уйду, я хочу посидеть здесь пару минут и задать себе вопрос: для чего?

    Вулф хихикнул:

    - По-моему, я только что слышал, как вы приказали вашим людям начать работать на меня.

    - Да-да. - Сигара приобрела вертикальное положение. - Всё, что я от вас услышал, кажется правдоподобным, но и раньше вам удавалось быть правдоподобным. Клянусь Господом, что если в этом и есть какой-то подвох, то он зарыт слишком глубоко, чтобы я мог его отыскать. Вы что-то затеяли. В чём ваша хитрость? Что бы вы хотели, чтобы мы сделали? Какие ваши пожелания?

    - У меня их нет.

    Это очень смахивало на правду. Я не удивлялся, что Кремер подозревает Вулфа, основываясь на своём опыте прошлых лет, но для меня было абсолютно ясно, что Вулф сыграл в открытую для того, чтобы не перетруждать свои мозги и сэкономить время и энергию. Я много часов провёл с ним в этом кабинете и видел много спектаклей, которые он разыгрывал перед разной публикой. Так что мне ли не знать, когда он загадывает шараду? Конечно, я не всегда знаю, чего он хочет. Но я знаю, когда он не хочет ровным счётом ничего. Он просто собирался позволить городским властям сделать всё самим.

    - Быть может, арестовать мисс Фрейзер за лжесвидетельство? - поинтересовался Кремер. - Или остальных за обман правосудия?

    Вулф покачал головой:

    - Мой дорогой сэр, вы охотитесь за убийцей, не за лжесвидетелями или теми, кто мешает правосудию. В любом случае суд вряд ли признает кого-либо виновным по таким обвинениям, и вы об этом прекрасно знаете. Вы намекнули, что не в моём характере подставлять клиента под такое обвинение, но неужели вы её арестуете? Нет. Я надеюсь, вы займётесь выяснением того, кто хотел убить её. Что вам посоветовать? Вы знаете об этом гораздо больше, чем я. В подобных случаях существуют тысячи способов расследования, в которых я ничего не понимаю, а вы, без сомнения, изучили их досконально. Не буду приводить вам весь список. Если вы захотите со мной переговорить, я у себя - как всегда.

    Кремер поднялся и вышел.