- Сейчас же свяжись с Солом. Пусть немедленно выяснит, есть ли у нее машина, а если есть, ездила ли она в ней в тот вечер. Возьми блокнот.

    Выполняя наши поручения Сол Пензер получал десять долларов в час, причем мы оплачивали в такие дни все его расходы. Вот почему я вежливо, но твердо пытался возразить:

    - А я, по-вашему, уже стал инвалидом?

    - У тебя будет другое поручение: мистер Остер и мистер Уиппл. Где твой блокнот? Для завтрашней прессы… можно ограничиться "Газетт". Одна колонка, скажем, в два дюйма. Заголовок крупным шрифтом: "ТАКСИСТ", а дальше обычным газетным шрифтом: "…который отвез из района Шестидесятых улиц на Сто двадцать восьмую улицу в понедельник вечером второго марта интересную, хорошо одетую женщину лет тридцати, получит хорошее вознаграждение, если свяжется со мной". Ниже должна следовать моя фамилия, адрес и номер телефона. Печатать три дня подряд: завтра, в понедельник и во вторник. У тебя есть замечания?

    - Одно. Нужно указать: "Из района Восточных Шестидесятых улиц".

    - Добавь.

    - Она может увидеть заметку. Это имеет значение?

    - Нет. Если она боится, то чем больше будет напугана, тем лучше. Снова возьми блокнот. Запиши, о чем спросить Остера и Уиппла. Нам не нужно, чтобы тут у нас собралась целая армия. Только те, кто…

    - Я должен вначале передать объявление в газету, - перебил я и набрал соответствующий номер.

    Весь уик-энд мне не везло. Встречу с Остером и Уипплом, назначенную на субботу, пришлось отменить так как Остера вызвали в Вашингтон на какое-то совещание в министерстве юстиции. Предполагалось, что он вернется лишь в воскресенье вечером. Сол Пензер - отличный детектив, но ему осталось только беспомощно развести руками, когда выяснилось, что служащий гаража, где стояли оба "герона" Кеннета Брука, дежуривший вечером в тот понедельник, уехал на уик-энд, причем никто не мог сказать, куда именно.

    В субботу, в четыре часа дня, меня вызвали в прокуратуру для обсуждения некоторых деталей отчета, переданного мной в уголовную полицию. Помощник прокурора, некий Мандель, явно изнывал от желания поговорить со мной через тюремную решетку при условии, что я буду находиться внутри, а он снаружи. Этот самый Мандель так долго продержал меня в прокуратуре, что я часа на два опоздал во "Фламинго", где мы с друзьями собирались потанцевать.

    В субботу и дважды в воскресенье звонил Лон Коэн. Некоторые ловкачи журналисты, а возможно и сам Лон, прочитав объявление в газете, припомнили, что Кеннет, брат Сюзанны Брук, проживает как раз в районе Восточных Шестидесятых улиц; адрес на Сто двадцать восьмой улице был известен многим, ну и Лон, разумеется, захотел узнать, в чем дело. В субботу я уклонился от ответа, но он не отставал и два раза звонил в воскресенье, допытываясь, явился ли к нам таксист.

    Таксист, к сожалению, не приходил.

    К Остеру мне удалось попасть только в понедельник. В первой половине дня я пришел в канцелярию Комитета защиты гражданских прав, занимавшего целый этаж в одном из зданий на Тридцать девятой улице, около Лексингтон-авеню. Обстановку здесь я бы не назвал роскошной но и бедной она не была. Я несколько удивился, обнаружив, что телефонистка (она же дежурная по приемной) обладала кожей такого же цвета, что и я, если не светлее. Это была женщина с седеющими волосами, двойным подбородком и длинным острым носом, словно взятым с другого лица. Позже я узнал, что во всем аппарате насчитывавшем тридцать четыре человека, белых было пятеро, причем четверо из них работали безвозмездно, ради того, чтобы "творить добро", как выразился мистер Воун.

    Остер занимал маленькую комнату с одним окном, но уже вскоре после начала нашего разговора провел меня в кабинет директора-распорядителя комитета Томаса Хенчи. Я оказался в большой комнате со шкафами, полками и несколькими десятками фотографий на стенах. Мне довелось видеть Хенчи раза два по телевидению - широкие плечи, полноватые, но не отвислые щеки, короткая шея, кожа цвета крепкого кофе со сливками. Он поднялся, готовясь пожать мне руку, и я вовремя принял меры, чтобы сохранить в целости свои пальцы, - люди с таким вот короткими шеями могут шутя раздавить их.

    Я провел у Хенчи больше часа, причем беседа наша протекала, в общем-то, довольно мирно и спокойно. Я объяснил ему, что выражение Вулфа "весь аппарат" не следует понимать буквально. Он хотел бы повидать только тех сотрудников комитета, которые общались с Данбаром Уипплом, или с Сюзанной Брук, или с обоими вместе и могли сообщить нам какие-нибудь полезные сведения. С моей помощью Остер и Хенчи тут же отобрали таких людей. Вернувшись домой, я сейчас же перепечатал для Вулфа составленный нами список, дополнив его своими наблюдениями. Выглядел он так:

    Томас Хенчи: около пятидесяти лет; директор-распорядитель; держится вежливо, но не сказал бы, что дружественно; понимает, что вся эта история очень вредит КЗГП, и очень переживает; видимо, не исключает, что Сюзанну Брук убил Уиппл.

    Гарольд Р. Остер: юрисконсульт; кажется, сообщил Хенчи, что совещание созывается по его предложению, чего я опровергать не стал.

    Адам Юинг: лет сорока; негр; руководит отделом информации и работал в тесном контакте с Уипплом; умный, энергичный человек; думает, что знает все и, возможно, не так далек от истины; держался весьма вызывающе.

    Кэсс Фэйзон: лет сорока пяти; негр; руководит сбором пожертвований в фонд комитета; непосредственный начальник Сюзанны; судя по всему, Сюзанна ему нравилась, а Данбар нет. (Я ни на что не намекаю.)

    Мисс Рей Кольман: примерно того же возраста, что Сюзанна; белая; помогала устраивать митинги и благотворительные вечера; к работе привлечена самой Сюзанной, которая выплачивала ей жалованье из своих средств; намерена продолжать работа в комитете. Лично с ней я не встречался, но со слов других у меня сложилось впечатление, что она не одобряла увлечения Сюзанны Данбаром. Детали я не выяснял, так как это не входило в мои задачи.

    Мисс Бет Тайгер; негритянка; двадцати одного года; секретарь Хенчи; из-за нехватки людей в комитете иногда записывала под диктовку Данбара. Еще одно впечатление, возникшее в результате брошенного Хенчи замечания: Тайгер была неравнодушна к Данбару. Я лично с ней не разговаривал.

    Мисс Моуд Джордан: белая; лет пятидесяти или больше; телефонистка и дежурный секретарь; включена в этот список главным образом потому, что в тот вечер разговаривала с Сюзанной, по ее просьбе написала и положила Данбару на письменный стол записку о том, что Сюзанна не сможет вернуться на квартиру ранее девяти часов; работает безвозмездно; большая энтузиастка борьбы за гражданские права - очевидно, тоже относится к числу "творящих добро"; располагает солидными средствами, так как, по словам Хенчи, пожертвовала однажды пятьсот долларов в фонд помощи детям убитого расистами Меджера Иверса; старая дева, из тех, что обязательно на чем-то помешаны (всего лишь мое личное впечатление, основанное на безошибочном понимании натуры женщин моложе девяноста лет).

    Все они знали о квартире Сюзанны Брук в Гарлеме, а Хенчи, Юингу, Фэйзону и Кольман был известен ее точный адрес. По словам Остера, он адреса не знал. Джордан знала номер телефона. Что знала Тайгер, выяснить не удалось.

    Вернувшись в шесть часов из оранжереи, Вулф сразу же взял список, дважды прочел его, минуты две хмурился, потом спрятал бумагу в ящик стола и взялся за очередную книгу - на этот раз не Роуза о Шекспире, а адвоката Кунстлера "Священник и хорист". Я уже прочитал ее и счел необходимым рекомендовать Вулфу. В книге рассказывалось о расследовании одного преступления. Мы обсуждали произведение Кунстлера во время обеда и пришли к выводу, что нью-йоркская полиция и окружная прокуратура провели следствие из рук вон плохо.

    Вечер начался не очень обещающе. В тех случаях, когда у нас в послеобеденные часы собирается больше четырех человек, я снаряжаю в кухне портативный бар на колесиках и ставлю его в кабинете. Так я сделал и на этот раз, однако прошло уже минут двадцать, а никто из присутствующих не изъявил желания выпить. Это меня удивляло. Следовало ожидать, что вот в такой обстановке, в девять часов вечера, в компании из восьми человек непременно найдутся двое или трое настолько взвинченных, утомленных или просто жаждущих, что обязательно попросят чего-нибудь спиртного. Но никто и не взглянул на бар.

    Присутствующие расселись по группам, но в основе этой "сегрегации" лежал не цвет кожи, а пол. Вулф заранее сказал мне, чтобы я посадил Уиппла, как нашего клиента, в кресло, обитое красной кожей. Остер сидел в переднем ряду стульев, в дальнем от меня конце комнаты, рядом с ним Хенчи, затем Юинг из отдела информации, потом Фэйзон. Во втором ряду разместились Рей Кольман, Моуд Джордан и Бет Тайгер, Кольман и Тайгер я увидел впервые. Кольман - особа с чрезмерно напомаженными губами - еще сохраняла неплохую фигуру, но уже начинала полнеть. Тайгер относилась к числу тех экземпляров, которые невозможно обрисовать двумя-тремя словами, настолько все у них было своеобразным. Могу лишь упомянуть, что природа наделила ее кожей цвета того шара из старинного золота, который Вулф держал у себя в комнате, не позволяя Фрицу даже прикасаться к нему, и что если бы Тайгер играла роль Клеопатры в одноименной картине вместо Элизабет Тейлор, я бы просто не вылезал из кинотеатра. В течение всего вечера я не мог оторвать от нее взгляда, хотя Вулф вменил мне в обязанность наблюдать за выражением лиц и поведением всех присутствующих.

    В начале десятого я позвонил Вулфу по внутреннему телефону и сообщил, что все в сборе. Он вошел почти сразу же и, стоя у своего стола, молча слушал, пока я называл фамилии собравшихся. Потом повернулся ко мне и спросил:

    - Арчи, ты предлагал гостям выпить?

    - Предлагал, но все отказались.

    - Налей мне, пожалуйста, пива.

    Вулф повернулся к Уипплу:

    - Тогда, в гостинице "Эшпур павильон", вы пили имбирный эль.

    - Как, вы до сих пор помните? - удивился Уиппл.

    - Конечно. Но на днях вы пили у меня мартини. Может быть, снова хотите имбирного эля? Я предпочитаю пиво и приглашаю каждого из присутствующих выпить что-нибудь по вкусу.

    - Тогда мне, пожалуйста, виски с содовой.

    - А вам, мистер Хенчи?

    - Я не располагаю лишним временем, - ответил директор.

    - Что вы! Неужели вы так цените свое время? Я тоже свое ценю, но не настолько, чтобы удерживать себя от некоторых соблазнов.

    - Резонно, - согласился Хенчи, улыбаясь одними глазами. - Виски без содовой.

    Согласие, достигнутое между главными действующими лицами, воодушевило остальных. Рей Кольман предложила мне свою помощь, и это ускорило ход дела. Только Моуд Джордан ничего не заказала, но когда у всех в руках оказались стаканы, она попросила воды. Себе я налил джина с тонизирующей водой, поскольку то же самое заказала мисс Тайгер, и мне из чувства симпатии захотелось последовать ее примеру.

    Вулф наполовину отпил из стакана, поставил его на стол и обвел присутствующих взглядом.

    - Как всем вам, надеюсь, известно, - начал он, - я исхожу из предпосылки, что Данбар Уиппл не имеет никакого отношения к убийству Сюзанны Брук. Не вижу необходимости обсуждать эту предпосылку, если, конечно, кто-нибудь из присутствующих не найдет нужным выдвинуть против нее возражения. Они у вас есть?

    Возражений ни у кого не оказалось.

    - Но все же давайте внесем полную ясность. Тех, кто в этом вопросе согласен со мной, прошу поднять руки.

    Масс Тайгер, поднимая руку, повернула голову вправо, словно проверяя, как поведут себя остальные. Кэсс Фэйзон и Рей Кольман хотя и выполнили просьбу Вулфа, но не без колебания. Хенчи ограничился тем, что слегка приподнял кисть руки, а Юинг заявил:

    - Но мы не присяжные заседатели, а вы не судья.

    - Все мы, полагаю, хотим, чтобы дело не дошло до присяжных заседателей и судей. - Вулф снова обвел присутствующих взглядом. - Каждого из вас в отдельности, за исключением мистера Остера, уже допрашивали в полиции. Для достижения нашей обшей цели - собрать доказательства невиновности мистера Уиппла - коллективная дискуссия была бы предпочтительнее, но порядка ради я начну с вопросов каждому из вас персонально. Прошу вас будьте внимательны и, если услышите, что кто-то сказал нечто такое, с чем вы не согласны или чего не понимаете, сейчас же заявите об этом. Итак, мистер Гудвин доложил, что все вы знали о квартире, где произошло убийство, и я допускаю, что все вы (опять-таки за исключением мистера Остера) знали, где она находится. Есть возражения?

    - Я не знала, - заявила Бет Тайгер.

    - И я тоже, - присоединилась к ней Моуд Джордан. - Я знала номер телефона, знала, что квартира находится в Гарлеме, но не знала, по какому именно адресу.

    - Тем не менее я исхожу из того, что вы знали и адрес. Вам, мисс Тайгер, мог сообщить его Данбар Уиппл, вы же виделись с ним каждый день. А вы, мисс Джордан, раз уж номер телефона был вам известен, легко могли установить, где находится квартира. Вообще-то говоря, мистер Остер, я не исключаю даже вас. Каким бы невероятным ни казалось предположение, что кто-то из вас проник в квартиру Сюзанны Брук и убил ее, нельзя начисто отрицать такую возможность. Во всяком случае, я не забываю о ней, так сказать, - держу ее в резерве. Полицейские уже выяснили, чем занимался каждый из вас в тот вечер, я не стану касаться этого вопроса, хотя вообще-то алиби редко бывает безупречным. Я…

    - Одну минуту, - прервал его Хенчи. - Когда вы спросили, согласны ли мы, что Данбар Уиппл не убивал ее, я тоже поднял руку. Я снова подниму руку, если вы спросите, согласны ли мы с тем, что никто из присутствующих не убивал Сюзанну Брук. - Он с силой ударил себя кулаком по колену. - Вы хотите доказать невиновность Уиппла? Прекрасно. Желаю успеха, но учтите, у вас ничего не получится, если вы попытаетесь пришить убийство кому-то из нас.

    - Я ничего и никому не собираюсь "пришивать", мистер Хенчи. Я лишь хочу найти человека, который сам себе "пришил" это дело неделю назад… Почти неделю назад. Я начну с вас, мисс Джордан.

    - С меня?! - спросила мисс Джордан, раскрыв рот от удивления.

    - Вот именно. Исключительно важными обстоятельствами являются телефонный звонок мисс Брук и записка, которую Данбар Уиппл нашел у себя на письменном столе незадолго перед шестью часами. Это вы положили записку?

    - Да. И я рассказала об этом в полиции.

    - Конечно, конечно! Это вы разговаривали по телефону с мисс Брук?

    - Да. Я дежурила на коммутаторе.

    - В какое время она позвонила?

    - В четверть шестого. Я так и указала в записке: пять пятнадцать.

    - Что она вам сказала?

    - Она хотела переговорить с мистером Уипплом. Я ответила, что он на совещании, и мисс Брук попросила передать ему, что сможет прийти на квартиру не раньше девяти часов, а возможно, и позже.

    - Вы не могли бы припомнить точно, что она вам сказала?

    Мисс Джордан нахмурилась, и мне почему-то показалось, что ее длинный нос стал еще длиннее.

    - Я уже пыталась, когда меня допрашивали в полиции. После того, как я сняла трубку и произнесла: "Комитет защиты гражданских прав", - мисс Брук сказала: "Моуд, - говорит Сюзанна. - Пожалуйста, соедини меня с мистером Уипплом". Я ответила: "Он сейчас на совещании у мистера Хенчи с представителями Филадельфии и Чикаго". Тогда она попросила: "Ты могла бы сказать ему, что я смогу быть там не раньше девяти или даже немного позже?" Я сказала: "Мой рабочий день заканчивается в половине шестого. Ничего, если я оставлю ему на столе записку?" Она ответила: "Ну конечно, конечно!" - и положила трубку.

    Вулф бросил на меня взгляд, убедился, что я записываю весь разговор в блокнот, и вновь повернулся к мисс Джордан.

    - Теперь я задам вопрос, на который, несомненно, вы уже отвечали в полиции. Сочувствую, но ничего не поделаешь. Очевидно, вы скажете то же самое, что уже говорили там. Вы уверены, что с вами разговаривала действительно мисс Брук?

    Мисс Джордан кивнула:

    - Это была она. Полицейские спросили, готова ли я подтвердить свое показание под присягой, но я отказалась. Ведь я не видела, с кем разговаривала. Но, если кто-то подражал ее голосу, мне нужно услышать его вторично, чтобы убедиться, она это говорила или нет.

    - И мисс Брук обычно называла вас по имени?

    - Да.

    - Во время вашего разговора с ней по телефону вы не заметили ничего странного?

    - Нет. Конечно, нет.

    - Мисс Джордан, вы говорите "конечно" потому, что уже дали однажды такой ответ и теперь находите нужным его придерживаться. Что ж, у меня пока нет оснований сказать вам, что вы ошибаетесь. - Вулф перевел взгляд на обращенные к нему лица. - Этот разговор имеет исключительно важное значение. Очень жаль, что я не смог переговорить с мисс Джордан до того, как ее допросили в полиции. Если, как я предполагаю, мистер Уиппл невиновен, в таком случае я должен предположить, что звонила не мисс Брук. Или это, или…

    - Нет, - прервал его Остер. - Вовсе не обязательно. Мисс Брук могла позвонить, но вернулась на квартиру раньше, чем предполагала. Вернулась ли она на квартиру раньше Уиппла и насколько раньше - вот в чем вопрос. Кое-какие сведения у нас есть: ее видели недалеко от квартиры, в магазине и кафе, еще до восьми часов, то есть, вероятно, за час до прихода Уиппла. Весьма важное обстоятельство.

    Вулф покачал головой.