- Его! - подтвердил бармен. - Он просиживает у нас с восьми утра до восьми вечера. И за весь день обычно заказывает два кофе со сливками.

    Мегрэ подошел к двери бара и увидел, как Жозеф Эртен вскочил с места и замер. Он не сводил глаз с полицейских, уводивших любителя икры. Лица его Мегрэ не мог рассмотреть - сумерки быстро сгущались. Когда полицейские и рыжеволосый отошли шагов на сто, Эртен повернулся и пошел в другую сторону. Бригадир Люкас двинулся за ним на небольшом расстоянии.

    - Уголовная полиция! - бросил комиссар, вернувшись в бар. - Кто этот человек?

    - По-моему, его фамилия Радек. Он получает письма на наш адрес: у нас есть специальная витрина. Он чех.

    - Чем он занимается?

    - Ничем. Сидит в баре целыми днями. Что-то пишет, о чем-то мечтает.

    - Знаете, где он живет?

    - Нет.

    - У него есть друзья?

    Я еще ни разу не видел, чтобы он заговорил хоть с кем-нибудь.

    Мегрэ расплатился, вышел и подозвал такси.

    - В районный комиссариат.

    Когда он туда приехал, Радек уже сидел на скамье, дожидаясь, пока освободится комиссар. Кроме него в помещении находились несколько иностранцев, пришедших получить вид на жительство. Мегрэ без стука вошел в кабинет комиссара, который слушал молодую женщину, объяснявшую на смеси из нескольких языков Средней Европы, что у нее украли драгоценности.

    - Вы здесь, коллега? - удивился комиссар.

    - Сперва закончите с дамой.

    - Она рассказывает уже полчаса, а я ни слова не могу понять из ее объяснений.

    Мегрэ даже не улыбнулся. Иностранка сердилась, снова и снова повторяла свой рассказ и растопыривала пальцы, на которых не было колец.

    Когда она наконец вышла, Мегрэ сказал:

    - К вам сейчас приведут некоего Радека, или как его там зовут. Я побуду здесь. Сделайте так, чтобы ночь он провел у вас, а потом отпустите.

    - А что он сделал?

    - Наелся икры и отказался платить.

    - В каком кафе?

    - В "Куполе".

    Комиссар позвонил.

    - Давайте Радека.

    Рыжеволосый вошел в кабинет как к себе домой. Держа руки в карманах, остановился против стола комиссара и посмотрел в глаза полицейским выжидательным взглядом. На губах его блуждала смутная улыбка.

    - Вас задержали, потому что вы отказались платить?

    Рыжеволосый подтвердил и достал из кармана сигарету. Взбешенный комиссар вырвал ее у него из рук.

    - Что имеете заявить?

    - Ровно ничего.

    - Где вы живете? На что существуете?

    Рыжеволосый достал из кармана засаленный паспорт и положил на стол.

    - Вам известно, что вы можете получить пятнадцать суток тюрьмы?

    - Условно! - уверенно поправил комиссара рыжеволосый. - Вы легко установите, что я никогда прежде не привлекался к суду.

    - Здесь написано, что вы студент-медик. Это верно?

    - Вам, вероятно, известно имя профессора Гролле? Он, безусловно, подтвердит, что я был его лучшим учеником.

    Радек повернулся к Мегрэ и сказал с едва уловимой издевкой:

    - Я полагаю, этот господин тоже из полиции?

    Г-жа Мегрэ лишь вздохнула, когда муж ее ушел из дома в семь утра, но не сказала ни слова. Мегрэ проглотил свой кофе, даже не заметив, что тот немного подгорел. Накануне он вернулся около часу ночи и молча лег спать. А утром ушел, храня на лице упрямое и сосредоточенное выражение.

    Войдя в коридоры префектуры, Мегрэ сразу заметил, что все, кто попадается ему навстречу, - полицейские, инспекторы и даже служители, смотрят на него с любопытством, смешанным с восхищением, а может, и состраданием.

    Мегрэ пожимал руки так же рассеянно, как перед уходом поцеловал в лоб жену. Войдя к себе в кабинет, он помешал угли в печке и развесил на спинках двух стульев отяжелевшее от дождя пальто. Затем подошел к телефону.

    - Соедините меня с комиссариатом квартала Монпарнас, - попросил он телефониста, попыхивая трубкой и раскладывая по местам разбросанные на письменном столе бумаги.

    - Алло!.. Кто у аппарата?.. Дежурный бригадир?.. Говорит комиссар Мегрэ из уголовной полиции. Вы отпустили Радека?.. Что?.. Час назад?.. А вы не знаете, инспектор Жанвье отправился следом за ним?.. Да?.. Говорите, совсем не спал?.. Выкурил все свои сигареты?.. Так, благодарю вас… Спасибо, не стоит… Не беспокойтесь. Если мне понадобятся дополнительные материалы, я приеду сам.

    Мегрэ вытащил из кармана паспорт Радека, который накануне взял с собой. Все страницы серой книжечки были испещрены штампами и визами.

    Ян Радек, двадцати пяти лет, родился в городе Брно, отец неизвестен. Судя по визам, жил в Берлине, Майнце, Бонне, Турине и Гамбурге.

    В бумагах он значился студентом медицинского факультета. Мать его Елизавета Радекова, умершая два года назад, была приходящей прислугой.

    - На что ты живешь? - спросил Радека накануне вечером Мегрэ в кабинете комиссара квартала Монпарнас.

    - Позволите и мне говорить вам "ты"? - спросил задержанный, криво усмехнувшись.

    - Потрудитесь отвечать.

    - Пока была жива мать, она посылала мне деньги, чтобы я мог учиться.

    - Из заработка прислуги?

    - Да! Я был у нее единственный сын, она продала бы для меня и обе свои руки. Это вас удивляет?

    - Она умерла два года назад. На что вы жили с тех пор?

    - Дальние родственники иногда присылают мне небольшие суммы. Знакомые тоже время от времени помогают. Иногда занимаюсь переводами.

    - А иногда сотрудничаете в "Сиффле"?

    - Не понимаю, что вы хотите сказать.

    Он произнес это с издевкой, и понимать его надо было так: "Можете продолжать - ничего у вас не выйдет".

    Мегрэ решил уйти. Он вернулся к "Куполу". Ни Жозефа Эртена, ни бригадира Люкаса не было видно. Они вновь затерялись в шумном Париже, скованные друг с другом невидимой цепью. Комиссар сел в такси и крикнул шоферу:

    - Отель "Георг Пятый"!

    Мегрэ вошел в вестибюль как раз в тот момент, когда Уильям Кросби, в смокинге, разменивал у дежурного стодолларовую бумажку

    - Вы ко мне? - спросил он, увидев комиссара.

    - Нет. Но, может быть, вы знакомы с Радеком?

    По холлу в стиле Людовика XVI сновали люди. Служащий считал стофранковые бумажки, сложенные пачками по десять билетов.

    - С Радеком?..

    Мегрэ напряженно следил за лицом американца, но на нем ничего не отразилось.

    - Нет. Но все же спросите у миссис Кросби, она сейчас спустится: мы обедаем в городе, с друзьями. Какой-то благотворительный обед у Рица…

    Из кабины лифта, зябко кутаясь в горностаевый палантин, вышла м-с Кросби и с некоторым удивлением посмотрела на комиссара.

    - Что-нибудь случилось?

    - Нет, нет, не беспокойтесь. Просто я ищу некоего Радека.

    - Радека? Он живет в этом отеле?..

    Кросби засунул деньги в карман и протянул комиссару руку:

    - Извините, комиссар. Мы опаздываем.

    Роскошная машина, ожидавшая их у отеля, плавно понеслась по асфальту.

    Настойчиво зазвонил телефон.

    - Алло!.. Следователь Комельо просит комиссара Мегрэ…

    - Скажите, что я еще не приходил.

    В столь ранний час следователь мог звонить только из дома. Сейчас он, конечно, накинув халат, завтракает и просматривает утренние газеты. Как всегда, должно быть, его тонкие губы нервно дергаются.

    - Эй, Жан!.. Больше никто не звонил?.. А следователь что сказал?

    - Чтобы вы позвонили ему, как только приедете. Он будет дома до девяти часов, а потом - в прокуратуре… Алло?.. Подождите!.. Комиссара Мегрэ?.. Передаю трубку, господин Жанвье.

    Мегрэ взял трубку.

    - Это вы, комиссар?

    - Он, конечно, исчез?

    - Исчез… Ничего не понимаю! Я был в двадцати шагах от него.

    - Так… Дальше!

    - Сам не знаю, как это могло случиться. Я совершенно уверен, что он не видел меня…

    - Дальше.

    - Сначала он бродил по улицам без всякой цели. Затем пошел на вокзал Монпарнас. В это время как раз прибывают пригородные поезда, я подошел ближе, чтобы не потерять его в толпе.

    - А он все-таки потерялся?

    - Да, но не в толпе! Он вскочил в вагон, хотя билета не брал. Пока я спрашивал у контролера, куда идет поезд, он, очевидно, вышел из другой двери, потому что, когда я вошел в вагон, его там не было.

    - Черт возьми!

    - Что мне теперь делать?

    - Отправляйся в бар кафе "Купол" и жди меня там. Ничему не удивляйся. И главное - не волнуйся.

    - Клянусь вам, комиссар.."

    Инспектору Жанвье было всего двадцать пять. Голос его дрожал, словно инспектор готов был разрыдаться, как мальчишка.

    - Ну ладно, ладно. Сейчас я приеду. Мегрэ дал отбой и снова снял трубку.

    - Отель "Георг Пятый"… Дежурный?.. Мистер Уильям Кросби у себя?.. Нет-нет, не беспокойте его… Простите, в котором часу он вернулся?.. Около четырех?.. Вместе с миссис Кросби и просил не будить их раньше одиннадцати?.. Так, большое спасибо… Нет, передавать ничего не нужно, я увижусь с ним днем.

    Мегрэ не торопился. Он набил трубку и проверил, достаточно ли угля в печке. Человеку, мало знающему комиссара, могло бы сейчас показаться, что Мегрэ уверен в себе и неуклонно движется к намеченной цели.

    Расправив плечи, он пускал в потолок клубы дыма. Когда письмоводитель принес газеты, Мегрэ встретил его бодрой шуткой. Но как только остался один, схватил трубку телефона.

    - Алло!.. Бригадир Люкас не звонил мне?

    - Пока нет, господин комиссар.

    Мегрэ стиснул зубами черенок трубки. Было девять утра. Вчера в пять пополудни Жозеф Эртен ушел с бульвара Распайль, и бригадир Люкас отправился за ним.

    Неужели Люкас не мог найти возможности позвонить или передать записку с каким-нибудь полицейским?..

    Отогнав зародившиеся было опасения, Мегрэ позвонил Дюфуру. Взял трубку сам Дюфур.

    - Как дела?

    - Спасибо, комиссар. Я уже хожу по квартире. Завтра думаю выйти на службу. Шрам у меня все же останется здоровый. Вчера доктор снял повязку, и я наконец мог посмотреть. Непонятно, как он не проломил мне голову… Вы нашли его?

    - Не волнуйся, найдем. Разъединяю, а то меня может вызвать коммутатор: я жду звонка.

    В кабинете было нестерпимо жарко, железная печка раскалилась докрасна. Мегрэ не ошибся: почти тотчас же раздался звонок, и он услышал в трубке голос бригадира Люкаса:

    - Алло! Это вы, шеф?.. Не разъединяйте, мадмуазель… Полиция?.. Алло!.. Алло!..

    - Слушаю, Люкас… Где ты находишься?

    - Я в Морсане.

    - Где?

    - Есть такая деревушка на берегу Сены, в тридцати Пяти километрах от Парижа.

    - А тот?

    - Не беспокойтесь. Он у себя дома.

    - Морсан неподалеку от Найди?

    - В четырех километрах. Я не хотел звонить из Найди, чтобы не вспугнуть его. Ну и ночка была, шеф!

    - Рассказывай.

    - Сначала он водил меня по Парижу, и я уж думал, что это никогда не кончится. Он, видимо, сам не знал, куда идти. В восемь вечера решил встать в очередь за бесплатным супом на улице Реомюра. Простоял почти два часа.

    - Значит, денег у него больше нет.

    - Поев, он потопал дальше. Это поразительно, но парень, видимо, просто влюблен в Сену. Он ни на шаг не удалялся от нее… Алло!.. Не разъединяйте, мадмуазель… Вы слышите меня, шеф?

    - Продолжай.

    - Он дошел по берегу до Шарантона. Я думал, он уляжется спать под мостом - он ведь еле держался на ногах. Но он, наверно, двужильный. От Шарантона направился к Альфорвилю, а оттуда двинулся по дороге на Вильнев-Сен-Жорж. Стемнело, дороги были размыты дождем. Через каждые полминуты нас обгоняли машины. Словом, если еще когда-нибудь такое повторится…

    - …ты проделаешь то же самое. Дальше.

    - Вот и все. Мы отмахали тридцать пять километров! Представляете себе? А дождь все усиливался. Но парень ничего не замечал. Я так измучился, что возле Корбейля чуть было не сел в такси. В шесть утра мы все еще шагали. Правда, мы уже пересекали лес, что между Морсаном и Найди…

    - Он вошел в дом через дверь?

    - Вы знаете эту харчевню? Самое обычное заведение для шоферов: там кормят, продают табак, газеты и выпивку. Думаю, что даже галантерею…

    Он свернул в узенький переулочек и перелез через стену. Потом вошел в сарайчик, куда, очевидно, на ночь загоняют скотину.

    - Это все?

    - Почти. Через полчаса старик Эртен закрыл ставни и отпер свою лавочку. Он был совершенно спокоен. Я зашел выпить стаканчик, и он ничем не выдал своего волнения. Тут мне повезло, я встретил местного жандарма на велосипеде. Я приказал ему продырявить шину и оставаться под этим предлогом в харчевне, пока я не вернусь.

    - Молодец!

    - Вы находите?.. Вам хорошо там сидеть в тепле, а я вымазался в грязи по самые уши. Ботинки промокли насквозь. Рубашка сопрела… Что мне делать?

    - Чемодана у тебя, конечно, нет.

    - Только чемодана мне не хватало!

    - Возвращайся в харчевню. Наври там что хочешь. Что ты ждешь товарища, с которым вы договорились встретиться…

    - Вы приедете?

    - Пока не знаю. Но учти, если Эртен скроется от нас еще раз, я могу полететь ко всем чертям.

    Мегрэ положил трубку и растерянно огляделся вокруг. Затем приоткрыл дверь и позвал служителя:

    - Слушай, Жан. Как только я уйду, позвонишь следователю Комельо и скажешь… Хм… Скажешь, что все идет благополучно и что я буду держать его в курсе событий. Понятно?.. И повежливей. Как можно больше почтительных слов.

    В одиннадцать часов комиссар вылез из такси у кафе "Купол". Войдя в бар, он сразу же увидел инспектора Жанвье. Как все начинающие, Жанвье, стремясь принять непринужденный вид, прикрылся газетой, однако заметно было, что он ее не читает.

    В противоположном углу Ян Радек небрежно помешивал ложечкой кофе со сливками.

    Радек был свежевыбрит, в чистой рубашке, и его курчавые волосы причесаны тщательнее, чем вчера. Лицо светилось сдержанной радостью.

    Бармен Боб узнал Мегрэ и хотел было сделать ему предостерегающий знак. Жанвье за своей газетой тоже выразительно гримасничал. Однако Радек свел на нет все их маневры. Он обратился прямо к Мегрэ:

    - Присядьте ко мне. Чем вас угостить?

    Радек вежливо привстал. Он еле заметно улыбнулся, каждая черта его худого лица говорила о незаурядном, остром уме.

    Мегрэ, большой и грузный, приблизился к столу Радека. Он схватился за спинку стула с силой, которая могла бы его сломать, и уселся.

    - Вас уже отпустили? - спросил комиссар, глядя в сторону.

    - Эти господа были очень любезны со мной. Перед мировым судьей я предстану не раньше чем через две недели, там и без меня много дел. Однако для кофе уже поздновато. Что вы скажете о стопке русской водки и сандвиче с икрой? Бармен!

    Бармен покраснел до ушей: он не решался обслужить этого странного клиента.

    - Надеюсь, вы не заставите меня платить вперед? Как видите, сегодня я не один, - продолжал Радек. Он повернулся к Мегрэ. - Эти господа ничего не понимают. Когда я пришел сюда полчаса назад, они не хотели меня обслуживать, представляете?.. Официант немедленно пригласил управляющего, а тот предложил мне убираться. Пришлось показать им деньги. Не кажется ли вам, что это очень смешно?..

    Он говорил серьезно и задумчиво.

    - Заметьте, будь я каким-нибудь мелким актером или платным танцором из тех, кого вы вчера здесь видели, мне предоставили бы неограниченный кредит. Но я человек достойный. Вы меня понимаете, комиссар? Надо будет нам с вами как-нибудь поговорить об этом поподробнее. Может быть, вы и не поймете всего, но мне кажется, что вы относитесь к немногочисленному разряду мыслящих людей.

    Бармен принес сандвичи с икрой, он не мог удержаться и бросил на Мегрэ многозначительный взгляд.

    - Шестьдесят франков.

    Радек усмехнулся. В углу инспектор Жанвье продолжал укрываться за спасительной газетой.

    - Пачку сигарет "Абдулла", - распорядился Радек.

    Когда официант принес сигареты, он небрежно вытащил из наружного кармана пиджака скомканный тысячефранковый билет и бросил его на стол.

    - Так, комиссар, о чем мы говорили?.. Впрочем, извините, я вдруг вспомнил, что должен позвонить своему портному.

    Телефонные будки стояли в глубине бара, где был второй выход. Мегрэ не шелохнулся. Зато Жанвье как по команде встал из-за стола и отправился за Радеком. Через минуту оба возвратились: впереди Радек, за ним Жанвье. По глазам инспектора Мегрэ сразу понял, что Радек действительно звонил портному.