Книжный мир
Анонсы книг, интервью, рецензии!
Morik (off) VIP [1755]
21 января 2010, 21:35
«Кровь пить любой клоп может»
Пожалуй, самым скандальным, вызывающим диаметрально противоположные толкования романом Олега Дивова до сих пор остаётся «Выбраковка». Одни считают её страшной антиутопией, другие — описанием рая на земле. Вы с самого начала стремились добиться от читателей подобной реакции?
Безусловно. Я только планировал деление 50 на 50 и совсем не ожидал, что 90% сочтут её утопией и готовой социальной программой. Маркеры, расставленные по тексту, чтобы подтолкнуть читателя к мысли о том, насколько мир «Выбраковки» неуютен и опасен для жизни, — увы, не сработали. Их попросту не заметили. Или вытеснили из сознания. Большинство читателей не раскусили даже простейшую обманку с выдуманным персонажем, этим несчастным Птицыным. Тут, конечно, образ главного героя очень сильно на аудиторию повлиял. Харизма «суперагента Пэ Гусева» давит всё, включая логику, читатель верит тому, что Гусев рассказывает. И неспроста, ведь Гусев во вторую очередь выбраковщик, а в первую — гений рекламы. Он вообще талантливый мужик. Настоящий русский интеллигент, просто вооружённый и очень опасный. Было интересно разрабатывать его образ.
Я делал «Выбраковку» как книгу-соблазн, книгу-провокацию. А вышла книга для умных, отважных и, главное, честных перед собой. Разглядеть в себе «крошечку-хаврошечку», существо униженное и оскорблённое, легко. Увидеть в зеркале банального фашиста, уверенного, что людей можно загнать в светлое будущее решением Политбюро, что счастье одних можно купить несчастьем других, — очень трудно.
Ещё я не понимаю, отчего все убеждены, что им-то лично выбраковка не грозит? Или они втайне надеются, что вот АСБ припрётся и увезёт в закрытый дом престарелых, откуда возврата нет, их слабоумную бабушку? Ну-ну. То, что АСБ попутно может папу прихватить, да и маму за компанию, а тебе выбьют лишние зубы, если вякнешь, людям в голову не приходит... С АСБ не шутят, ребята. Я сейчас открою свою френдленту в «Живом журнале» и пальцем покажу, кто из вас схлопотал бы как минимум «предупреждение». Это примерно каждый третий. А многих бы сразу вывели в «труповозку». И можете оказывать сопротивление. Имеете право.
Но сейчас я скажу главное. Восторженное отношение к «Выбраковке» — это не вина наших людей, а их беда. По всплескам продаж книги в регионах можно точно установить, где народ уже окончательно изнасилован. И согласен на что угодно, лишь бы пришли ребята, «имеющие право», и поубивали сначала всех бандитов, потом всех чиновников, потом всех милиционеров, а ещё, если вам не трудно, товарищ уполномоченный, моего соседа и собаку его гнусную до кучи...
Чего вы вообще хотите, если мне однажды целый полковник милиции сказал: «Хорошую ты сказку написал. — Почему «сказку»? — Потому что, к сожалению, никогда у нас не будет таких защитников...»
Роман «Ночной смотрящий» развивает модную тему об «истребителях вампиров», но, прямо скажем, кровососы на страницах этой книги далеко не так гламурны и кавайны, как у большинства авторов «вампирбургеров». Зачем понадобилось выворачивать наизнанку образ обаятельного, «готишного» вампира, уже прижившийся в отечественной литературе?
Во-первых, затем, что лично я не вижу в кровососах ничего обаятельного. Обыкновенные клопы, возомнившие о себе. Во-вторых, чтобы сказать: хочешь стать высшим существом — ну и становись им. Оставаясь человеком. Да, это трудно. Велик шанс, что на пути к вершине основательно переродишься. Вот посмотрите хотя бы на главных героев «Мастера собак» и «Стального сердца». По-своему обаятельные ребята, особенно Мастер. Только у них система ценностей фактически не человеческая. А они ведь просто бились за право остаться самими собой. Чтобы им дали спокойно жить. Но даже на этом пути, казалось бы, таком простом, растеряли человечность почти без остатка. Один хотя бы собаку любит. Другого иногда заедает ностальгия. Всё!
И все-таки выход есть. Сейчас процитирую по памяти. «Глядящий на мир в свете высшей истины не способен ненавидеть. Ибо видит себя во всём и всё в себе». Ощущение сопричастности ко всему. Понимание, что бога носят в сердце, а не дергают за подол его рубахи в церкви. Вот чего нам не хватает.
А кровь пить любой клоп может.
«Выбраковка» стала первым произведением Дивова, которое было отмечено литературными наградами. С тех пор писатель получает по несколько фантпремий каждый год. В их числе — дюжина «Росконов», по три «Кадуцея» и «Интерпресскона»,а также больше десятка других призов.
«Премии — овеществлённое «спасибо»
Вы лауреат уймы литературных наград. Каково ваше отношение к премиям? Изменилось ли оно за последние годы?
Когда я был совсем молод, мало кто меня читал, и поэтому премий не давали, я оценил механизмы их вручения и понял: мне просто не хватит. Слишком много хороших авторов. И сразу успокоился. Тут как раз фэндом вчитался в мои тексты — и началось... Чтобы брать премии, надо регулярно, на протяжении лет, выдавать яркие и интересные тексты. Учитывать, что «старшие товарищи» тоже не дремлют и высоко держат планку. Наконец есть «инерция брендов», и у Лукьяненко всегда больше шансов, чем у Пупкина, потому что Серёгу многие читают, а Васю — единицы.
«Демократические» премии фэндома по сути все до единой призы читательских симпатий. Все эти статуэтки, камушки, они — овеществлённое «спасибо» тех, кто тебя прочёл. Так к ним и надо относиться, на мой взгляд. Премии, вручаемые закрытым жюри, — разные. «Филигрань» — средняя температура по больничной палате критиков. Ценный приз. «Премия Булычёва» — та же средняя температура в палате писателей. Тоже серьёзный знак. «Фантаст года» — просто чистая победа по результатам продаж. А вот что такое, например, «Лучший фантаст Европы», я уже рассказывал когда-то. Просто дружеский подарок хорошему человеку.
Некоторые эксперты до сих пор называют вашими лучшими произведениями повести и рассказы. В чём для вас разница между «малой» и «крупной» формой, над чем работается легче, а над чем — тяжелее? И, кстати, с чего разумнее начинать молодому писателю: с цикла романов или с небольших новелл?
Я объективно сильнее всего в средней форме: четыре-шесть авторских листов. Максимум десять. Рассказы удаются иногда — так ведь и учился их делать очень долго. Но это не значит, что я пишу хоть что-нибудь «легко». Сам процесс написания вещи может быть весьма скоротечным, но «вынашивание» текста, подготовка к нему затягивается на годы. И не всегда заканчивается текстом. Бывает, заканчивается ничем. Полный компьютер набросков, к которым потерян интерес.
А начинать надо с того, к чему душа лежит. Главное — не бросаться стремглав это публиковать. Даже в интернете. Пусть сначала материал «вылежится». Полгода, а то и год. Потом вы его прочтёте — и крепко подумаете. Дальше уж дело ваше.
Кроме премий за повести и рассказы, на вашем счету немало наград за критику и публицистику. Что помогло вам обойти на поворотах и вдумчивых литературоведов вроде Михаила Назаренко, и авторов острых, полемических текстов, вроде Романа Арбитмана?
Во-первых, та самая инерция бренда: если Дивов сделал статью, это интересно очень многим. А если Миша Назаренко — это в фэндоме интересно Дивову и ещё десятку-другому экзотов, способных отличить «апологию» от «аналогии». Во-вторых, я обычно проговариваю вслух то, что у всех наболело. С моей интерпретацией можно не соглашаться, но наболело-то однозначно. Ну и сама подача текста у меня, как правило, такая, что читать не скучно.
Традиционный вопрос: какое из своих произведений вы сами выше всего оцениваете? Что вообще вам нравится и не нравится в собственном творчестве?
Из крупной формы — «Толкование сновидений». Как я взял такую планку в тридцать лет, сам не знаю. Ольга Славникова меня тогда ругала: зачем ты это издал, я бы сначала отнесла в «Новый мир»... Из средней — «У Билли есть хреновина» и «К-10». Лучший мой рассказ однозначно «Когда начнётся муйня» (кстати, нигде и никем не премированный).
Что знаю за собой худого — подолгу зависаю на собственных шаблонах. Если приглядеться, в моей писанине заметны циклы, когда все главные герои исповедуют почти идентичную систему ценностей. Поэтому они выдают шаблонные реакции. Несколько лет кряду одни герои, несколько лет другие... Отсюда, кстати, взялся идиотский штамп: «Дивов пишет героев с себя». Скорее уж персонажи на меня влияют, я ведь некоторые роли отыгрываю по-актёрски...
Вы активно поддерживаете молодых писателей — Дмитрия Колодана, Карину Шаинян... Вам не кажется, что вы несколько торопитесь? Может быть, стоит подождать, пока каждый из этих авторов выпустит по пять-шесть романов, как дебютировавшие на переломе тысячелетий «Стиратели»?
Активно? Не уверен. Просто сказал пару слов. Никогда не «поддерживаю автора», поддерживаю строго текст. Вижу яркий и качественный текст — одобряю. Личность самого писателя меня при этом волнует слабо. Вот, например: дебютные книги «Стирателей» оставили меня равнодушным. Но я не забываю, что Роман Афанасьев — автор редкого, штучного по задумке и исполнению рассказа «Воин Света». «Заповедник» Гаркушева-Егорова ужать до размеров повести — цены б ему не было. Только его не купил бы тогда никто. Хотя остальные упражнения этой пары в намеренной графомании мне скучны. Экстремизмом занимаются, право слово.
Колодан способный автор, только я его вообще не хвалил, напротив, как открыл его дебютную книгу — сразу пошел задавать Диме неприятные вопросы. С Шаинян другая история, я её давно заметил, ещё на каком-то сетевом конкурсе рассказов. Талант Карины своеобразен, редкий дар у неё, таких авторов можно и нужно поощрять хотя бы добрым словом. Главное — не перехвалить.
А ругать их ещё будут зверски, если станут популярны. Жестоко ругать, несправедливо, и все, кому не лень. Это нормально.
Олег Дивов — не только состоявшийся фантаст со своим читательским кругом, но и активный деятель фэндома. Он часто посещает конвенты, участвует в дебатах и проводит мастер-классы. «Живой журнал» Дивова долгое время был одной из самых горячих дискуссионных интернет-площадок для русских любителей фантастики.
-------
Книжный мир
Список форумов
На главную
0.021 сек
SQL: 3