ПравилаРегистрацияВход
НАВИГАЦИЯ

Рекс Стаут- Одна пуля-для одного.

Архив файлов » Библиотека » Собрания сочинений » Рекс Стаут

Одна пуля - для одного


Рекс Стаут
"Одна пуля - для одного"

    Цвет лица у нее был такой, что поверить в ее испуг, о коем она без устали твердила, было трудно.
    - Может быть, вам не все еще ясно, - повторяла она, заламывая руки, хотя я и просил оставить это занятие. - Я ничего не выдумываю, ну правда же, ничего. Но поймите: если они оклеветали меня один раз, это доказывает, что они и дальше будут действовать в том же духе.
    На меня больше повлияла бы парфюмерия: щеки в пятнах краски внушили бы наблюдателю трогательную истину: сердце перебрасывает избыточную кровь с места на место. А так ее вид заставил меня вспомнить картинку из календаря на стенке таверны "Обеды у Сэма": круглолицая девица, одна рука держит ведро, другая возлежит на боку у коровы, которую героиня только что выдоила или вот-вот начнет доить. Это была она, один к одному: и по цвету лица, и по комплекции, и по девственной наивности.
    Перестав заламывать руки, она воздевала ввысь крепенький кулачок.
    - Неужто он и впрямь надутый индюк? - восклицала она. - Они появятся через двадцать минут. До той поры я должна его повидать. - Тут она вдруг вскочила со стула. - Где он? Наверху?
    Подозревая, что она способна на нервные вспышки, я предусмотрительно занял позицию на подступах к прихожей.
    - Перестаньте, - посоветовал я ей. - Стоит вам встать - и сразу заметно, что вы дрожите. Я это увидел, как только вы вошли. Садитесь. Хотел бы объяснить вам следующее. Эта комната - контора мистера Вулфа, а вот все остальные части этого здания - это обитель. С девяти до одиннадцати утра и с четырех до шести пополудни он всецело поглощен домашними утехами, преимущественно орхидеями, там, наверху, в оранжерее. И, между прочим, куда более солидные люди, чем вы, вынуждены с этим считаться. Ну ладно, хоть я и мало с вами общался, а вы мне симпатичны. Поэтому я сделаю вам поблажку. Присядьте - и уймите дрожь. Сейчас я поднимусь к нему и расскажу о вас.
    - Что же именно?
    - Напомню, что человек по имени Фердинанд Поул позвонил нынче утром и выговорил себе аудиенцию - себе и еще четверым; они должны явиться к мистеру Вулфу, то есть сюда, к шести часам, то есть через шестнадцать минут. А еще я скажу ему, что вы, мисс Одри Руни, одна из упомянутой четверки, что вы очень хороши собой, а в придачу к этому еще и милы - разумеется, время от времени. Ну, и добавлю, что вы перепуганы до смерти, потому что они камуфляжа ради кивают на Талботта, но на самом деле намерены повесить все на вас…
    - Не все они…
    - Ладно, пускай кое-кто из них. И конечно же я скажу ему, что вы неслись сюда наперегонки со временем, дабы повидать его один на один и оповестить, что не убивали никого на свете, в особенности же Зигмунда Кейса, и поручить ему установить над этими вонючками строгий ястребиный контроль.
    - Неужто я выгляжу такой дурочкой?
    - Ладно-ладно, в свой доклад я вложу максимум чувства…
    Она вновь выпрыгнула из своего кресла, в три прыжка настигла меня, припечатала ладони к моим лацканам, откинула голову, чтоб перехватить мой взгляд.
    - Что ж, вы тоже временами милы, - сказала она с оттенком надежды.

    - Вы меня ко многому обязываете, - отпарировал я, направляясь к лестнице.
    Говорил Фердинанд Поул.
    Я созерцал его, сидя на стуле, развернутом спиной к моему столу; на левом фланге от меня, за своим столом, пребывал Вулф. Поул был почти вдвое старше меня. Он сидел в кресле красной кожи впритык к торцу Вулфова стола; ноги он скрестил, задравшаяся штанина открыла взгляду пять дюймов голой кожи и носки без подтяжек - а так в нем не было ничего, на чем могло бы задержаться внимание, ну, разве морщины на лице, и, кстати, ничего, на что можно было бы обратить симпатию.
    - Итак, вот момент, всех нас объединивший, - говорил он высоким, визгливым голосом, - и собравший всех вместе здесь: единодушное, убеждение: Зигмунда Кейса убил Виктор Талботт, а также наша уверенность…
    - Не единодушная, - послышалось возражение.
    Мягкий голос был приятен для ушей, а внешность его обладательницы - для глаз. Ее подбородок, например, напрашивался на всяческие похвалы, откуда б вы его ни изучали. Единственной причиной, почему я не усадил ее на стул в соседстве с собой, были недоуменно воздетые брови, коими она ответила по прибытии на мою радушную улыбку; тогда я, естественно, решил игнорировать ее, пока она не усвоит правила приличия.
    - Нет, не единодушная, Ферди, - повторила она.
    - Но вы ведь сказали, что солидарны с нами, одобряете цели нашего приезда сюда, - еще более визгливо произнес он.
    - Из чего отнюдь не следует, будто я приписываю Вику убийство моего отца. У меня нет определенного мнения на сей счет, потому что нет нужных сведений.
    - Но какую-нибудь точку зрения вы предпочитаете другим?
    - Хотела бы предпочесть. Как и вы. Согласна с вами: полиция ведет дело крайне глупо.
    - Если не Вик убил, то кто же?
    - Не знаю, - брови опять взметнулись. - Но наследство, доставшееся мне от отца, и то, что я обручилась с Виком, и другие вещи - все это обязывает меня знать правду. Вот почему я оказалась в вашем обществе.
    - Я не настаиваю, что вы принадлежите к нашему числу. - Морщины Поула заиграли. - Я утверждал и продолжаю утверждать! Мы вчетвером явились сюда с единственной целью: чтоб Ниро Вулф доказал - вашего отца убил Вик! - И тут Поул внезапно пригнулся, всматриваясь в лицо Дороти Кейс, и негромко, но зловеще проговорил: - А может, вы ему помогли?
    Еще три голоса зазвучали одновременно.
    Один:
    - Опять они не о том.
    Второй:
    - Пускай обо всем скажет Бродайк.
    Третий:
    - Надо вышвырнуть отсюда кого-нибудь из них.
    Потом высказался Вулф.
    - Если, мистер Поул, вы ограничиваете предстоящую работу предварительными условиями: необходимостью доказать, что убийство совершил человек, вами поименованный, ваше путешествие потерпело неудачу. А вдруг не он?
    Много разных событий случалось в этой конторе на первом этаже серого кирпичного особняка по Западной Тридцать пятой улице, неподалеку от реки, за те годы, что я на его владельца Ниро Вулфа работал - пятницами, субботами, воскресеньями, понедельниками, вторниками, средами и четвергами. И была эта территория оплотом многого самого лучшего. Ниро Вулф был самым лучшим частным сыщиком в Нью-Йорке. Фриц Бреннер - лучшим поваром и дворецким, по совместительству. Теодор Хорстман - лучшим знатоком орхидей, а я, - Арчи Гудвин лучшей стенографисткой. Словом, местечко было прелюбопытное.
    Ну, а нынешнее сборище обладало еще и специфической сенсационностью. В прошлый вторник был убит Зигмунд Кейс, выдающийся дизайнер современности. Я прочитал об этом в газетах и услышал в частных беседах от своего друга и врага сержанта Пэрли Стеббинса из отдела по расследованию тяжких преступлений.
    Под профессиональным углом зрения история эта казалась полным абсурдом.
    У Кейса была привычка: пять раз в неделю он в шесть тридцать утра отправлялся на прогулку по парку - причем наинелепейшую: мало ему было для этой цели двух ног, так нет же, он предпочитал четыре. Эти четыре ноги, под общим названием Казанова, имели в его лице владельца, а пристанище - в Академии верховой езды Стиллвелла, на Девяносто восьмой улице, к западу от парка.
    В этот вторник он, как обычно, ровно в шесть тридцать взгромоздился на Казанову и отправился на прогулку. Через сорок минут, в семь десять, его видел полицейский из конного патруля посреди парка, в районе Шестьдесят шестой улицы. Приблизительно там ему и надлежало быть согласно обычному графику. Через двадцать пять минут, в семь тридцать пять Казанова вынырнул из парка с пустым седлом и прогарцевал к Академии.
    Естественно, сей факт породил любопытство, которое и было удовлетворено через три часа, когда парковый полицейский наткнулся на тело Кейса среди кустарника, ярдах в двадцати от глухой тропинки. Девяносто восьмой улицы. Позже из его груди выудили револьверную пулю 38-го калибра. Полиция заключила - судя по следам, что, вышибленный выстрелом из седла, он прополз вверх по склону, туда, где пролегала мощеная дорожка для пешеходов, но силы оставили его.
    Наездник, застреленный прямо в седле, чуть ли не у подножия Эмпайр Стейт Билдинг, - газеты этот факт проглотили как самый что ни на есть естественный. Оружия не нашли, и свидетели - те, что наблюдали зрелище из-за кустиков, пока помалкивают.
    Городские власти вынуждены были начинать с другого конца - поисками мотивов и возможностей. За истекшую неделю множество имен выплыло на поверхность и множество людей получило официальные приглашения; в результате луч подозрения задержался на шести точках. Самая соль сцены в конторе: здесь находились сейчас пять пунктов сего списка, причем, по-видимому, каждый жаждал, чтобы Вулф уберег его от этого слепящего прожектора, нацелив внимание на шестую точку, на отсутствующего…
    - Позвольте высказаться мне, - предложил Фрэнк Бродайк нарочито благородным баритоном. - Мистер Поул обрисовал ситуацию неточно. Суть дела в том, что каждый из нас так или иначе безосновательно ущемлен. Мало того, что его подозревают в преступлении, которого он не совершал, полиция за неделю ничего не добилась да и вряд ли способна добиться, а мы так и останемся под грузом ложных наветов.
    Бродайк сделал соответствующий жест рукой. Нарочито благородным был не только его баритон, но и сам он с ног до головы. Он был несколько моложе Поула и в десятки раз элегантнее. Его манера всячески подчеркивала то обстоятельство, что ему трудно быть самим собой, потому что (а) он находится в конторе у частного сыщика, а это вульгарно, потому что (б) он обречен на общество лиц, с которыми обычно не общается, а это конфузно; наконец, потому, что (в) предметом дискуссии должна стать его связь с убийством, а это абсурдно. Он между тем продолжал:
    - Мистер Поул предложил обратиться к вам за советом и помощью. Меня лично интересует одно: устранение несправедливых придирок. Если для этого нужно поймать преступника и найти улики, отлично, ловите преступника и находите улики. Если виновным окажется Виктор Талботт - отлично, это меня также вполне устраивает.
    - Какие там "если", - брякнул Поул. - Это работа Талботта, и ее просто надо связать с самим работником.
    - И с его помощницей, Ферди, не забудь, - тихо подсказала Дороти Кейс.
    - Бросьте!
    Все взгляды обратились к говорившему, чье участие в беседе до сих пор ограничивалось единственной репликой: "Опять они не о том!" Головы пришлось повернуть, потому что он сидел у самого изгиба арки. Его пронзительный голос соответствовал его громкому имени, Вейн Саффорд, и, соответственно, противоречил достаточно тусклой внешности.
    Вулф кивнул:
    - Согласен с мистером Саффордом, - глаза Вулфа проделали дугу, и он назидательно воздел палец. - Мистер Поул за свои деньги хочет получить непомерно много - не по деньгам. Леди и джентльмены, меня можно нанять, чтоб я поймал рыбу. Но нельзя указывать, какую рыбу конкретно. Вы вправе указать мне, что моя конечная цель - поимка убийцы, но вправе ли вы говорить мне, кто он, не имея никаких улик: тогда зачем тратить на меня деньги?
    Все промолчали.
    - У вас есть улики, мистер Поул?
    - Нет.
    - Откуда же вы знаете, что это сделал Талботт?
    - Знаю - и кончено. Мы все знаем. Даже мисс Кейс знает, только слишком она упряма, чтоб признать это вслух.
    Вулф снова прочертил взглядом дугу.
    - Это правда? Вы все так думаете?
    Молчание.
    - Значит, идентифицировать рыбу предстоит мне. Возражений нет? Мистер Бродайк?
    - Да.
    - Мистер Саффорд?
    - Да.
    - Мисс Руни?
    - Да. Только все равно, по-моему, это сделал Вик Талботт.
    - Никак вас не перевоспитаешь… Мисс Кейс?
    - Да.
    - Мистер Поул?
    Нет ответа.
    - Мне нужны официальные полномочия, мистер Поул. Если подтвердится кандидатура мистера Талботта, у вас будет возможность выплатить мне надбавку. Так или иначе, я нанят для установления фактов?
    - Разумеется, реальных фактов.
    - А других не бывает. Даю гарантию обходиться без нереальных фактов. - Вулф нажал кнопку у себя на столе. - Да будет вам ясно, что вы несете ответственность, равно: коллективную и индивидуальную - по договору со мной. А сейчас…
    Дверь холла отворилась, вошел Фриц Бреннер и приблизился к Вулфу.
    - Фриц, - сообщил ему Вулф, - обед рассчитывай на пятерых гостей.
    - Да, сэр, - ответил Фриц, не моргнув глазом. Таков уж Фриц - и учтите, что он сумеет выкрутиться, не опускаясь до омлета или консервированного супа. Когда он открывал дверь, Фрэнк Бродайк вдруг заявил протест:
    - Лучше имейте в виду четверых. Я скоро уйду - у меня свидание за обедом в другом месте.
    - Отмените! - гаркнул Вулф.
    - Боюсь, ничего не получится…
    - Что ж, тогда я не смогу взяться за это дело, - отрезал Вулф. - О чем вы думаете? Запущенная история недельной давности… - Он посмотрел на стенные часы. - Вы все нужны мне - на целый вечер, а возможно, и на большую часть ночи. Я должен знать о мистере Кейсе и мистере Талботте все, что знаете вы. К тому же, коль вы хотите, чтоб я очистил ваш облик от несправедливых подозрений в глазах полиции и толпы, я должен начать с самого себя. На что потребуются часы и часы тяжкого труда.
    - О! - воскликнула Дороти Кейс, и брови ее взметнулись. - Вы подозреваете нас?
    Не обращая на нее внимания, Вулф переспросил Бродайка:
    - Итак, сэр?
    - Мне надо будет позвонить, - пробормотал Бродайк.
    - Пожалуйста, - согласился Вулф, как бы ставя точку. Его глаза вновь прочертили дугу слева направо, потом опять налево, пока не остановились на Одри Руни, та сидела на заднем плане, чуть в сторонке от Вейна Саффорда. - Мисс Руни, - кивнул он, - вы весьма уязвимы… Когда мистер Кейс уволил вас и за что?
    Одри, прямая и неподвижная, произнесла только:
    - Ну, значит… - И тут ее речь была прервана новыми обстоятельствами. Прозвенел звонок, на который пришлось вместо меня среагировать Фрицу. Потом дверь холла распахнулась, вошел Фриц, закрыл за собою дверь и объявил:
    - Там, сэр, к вам джентльмен. Мистер Виктор Талботт.
    Это известие спикировали на нас, подобно парашютисту, приземлившемуся в эпицентре пикника.
    - О господи! - воскликнул Вейн Саффорд
    - Черт побери! Откуда бы он?.. - начал было Фрэнк Бродайк - и оборвал себя на полуслове.
    - Значит, вы ему сказали?! - Поул чуть не забрызгал слюной Дороти Кейс.
    Дороти в ответ всего только подняла брови. Эта тактика мне уже малость поднадоела - захотелось чего-нибудь посвежей.
    Глаза Одри Руни выглядели как пара блюдец.
    - Пусть войдет, - приказал Вулф Фрицу.
    Как и миллионы моих сограждан, я имел возможность прицениться к Виктору Талботту по его изображениям в газетах и секунд через десять после его появления в конторе решил, что ярлычок, прежде за ним закрепленный, может оставаться на своем месте. Парень из тех, кто на званом обеде обносит всех закусками на подносе, заглядывая каждому в глаза и расточая налево и направо свои шуточки. Если не брать в расчет меня, он был самый привлекательный кавалер в нашем обществе.
    Едва появившись, он одарил взглядом и улыбкой Дороти Кейс, прочих же проигнорировал, прошествовал к столу Ниро Вулфа, притормозил и произнес любезно:
    - Вы, разумеется, Ниро Вулф. Ну а я - Вик Талботт. Полагаю, вы предпочтете обойтись без рукопожатий при сложившихся обстоятельствах - ежели, конечно, вы беретесь за дело, которое эти люди вам предлагают. Ну, как?
    - Приветствую вас, сэр, - прогромыхал Вулф. - Боже мой, скольким убийцам я пожимал руки, а, Арчи?
    - Эдак сорока, - прикинул я.
    - По меньшей мере. Кстати, это мистер Гудвин, мистер Талботт.
    Вик кивнул мне. И тотчас встал лицом к лицу с нашими гостями.
    - И что же, друзья? Удалось вам подрядить великого сыщика?
    Фердинанд Поул покинул свой стул, взявши курс на пришельца. Я вскочил на ноги в полной боевой готовности. Но Поул ограничился минимумом: хлопнул Талботта по плечу и проурчал:
    - Послушай-ка, мой мальчик. Здесь твой номер не пройдет. К твоим розыгрышам мы уже все попривыкли, - и Поул оборотился к Вулфу: - Зачем вы его сюда впустили?
    - Дозвольте мне заметить, - вмешался Бродайк, - таковы, кажется, издержки гостеприимства.
    - Между прочим, Вик, - послышался голосок Дороти, - Ферди утверждает, будто я твоя сообщница.
    Замечания всех прочих не произвели на него сколько-нибудь заметного впечатления. А вот слова Дороти!.. Он мигом повернулся к ней, и это выражение лица вполне могло бы стать целой главой в его биографии, Он принадлежал Дороти целиком, если только окулисты не переоценивают мое зрение. Его глаза рассказали ей обо всем, затем - разворот, и теперь уже и ход пошли слова:
    - Знаете, что я о вас думаю, Ферди?
На страницу 1, 2, 3, 4, 5, 6 След.
Страница 1 из 6
Часовой пояс: GMT + 4
Мобильный портал, Profi © 2005-2023
Время генерации страницы: 0.076 сек
Общая загрузка процессора: 47%
SQL-запросов: 2
Rambler's Top100