- Так им и скажите. Другого выхода нет. Ну, а если они поинтересуются, зачем вы приезжали, что вы ответите? Она покачала головой, посмотрев сначала на меня, потом на Вульфа: - Вы не научите меня, что ответить? - Этого я и ожидал, - удовлетворенно кивнул Вульф и обернулся ко мне. - Арчи, на чем основаны твои выводы? Я снова уселся в кресло. - Тут есть и личное, и профессиональное. Личное: первое впечатление, когда я открывал дверь. Ее улыбка. Профессиональное: два момента. Во-первых, если она сначала договорилась с вами о встрече, потом застрелила мужа и как ни в чем не бывало явилась к нам, то она либо не в своем уме, либо невероятно хитра. Я не верю ни в то, ни в другое. Второй момент более важен. Это выражение лица, когда она узнала о гибели мужа. Можно симулировать обморок, истерику, шатающуюся походку, но ни одна женщина не может по заказу побледнеть. Я утверждал, что мне нужны факты, чтобы сказать определеннее, виновата она или нет. На самом деле мне нужны факты, и самые надежные, чтобы снова заняться гаданием. На это Вульф только хмыкнул и мрачно спросил ее: - Если встать на точку зрения мистера Гудвина, что тогда? Когда в полиции узнают, что вдова убитого ночью заявилась утром ко мне, меня возьмут в оборот. Я вам ничем не обязан. Вы не являетесь моим клиентом, вы только заплатили за полчаса моего времени, которые уже превратились в час с лишним. Вы освободили меня от данного вам обещания, так что вопрос снят. Хотите, чтобы я научил вас, как отвечать полицейским, если они спросят, зачем вы ко мне пришли? Но ведь они и мне могут задать такой вопрос. А что если вы не последуете моему совету, и наши версии будут расходиться? Зачем мне рисковать? У меня нет выбора, кроме… Что вы делаете? Миссис Хейзен опять открыла сумочку и опять достала ручку и чековую книжку. - Хочу выписать чек, - пояснила она. - И тогда я стану вашим клиентом. Сколько я вам… Вульф кивнул головой: - Не пойдет. Этого я тоже ожидал. Я не вымогатель. Я беру деньги за работу, а не за терпение. К тому же вам могут и не понадобиться мои услуги. Но, если вы в них нуждаетесь, дело другое. Вы готовы ответить на ряд вопросов? - Ну да. Но я отняла у вас больше, чем полчаса, и должна… - Нет, если вы не убивали вашего мужа, мы оба жертвы обстоятельств. Но сначала не вопрос, а сообщение: револьвер вы не получите. Он останется здесь. Теперь вопрос: где и когда вы… - Но я положу револьвер на место… - Нет. Я готов принять гипотезу мистера Гудвина, но не могу позволить вам забрать револьвер. Где и когда вы в последний раз видели вашего мужа? - Вчера вечером. Дома. К нам на обед пришли люди. - Поподробнее. Сколько человек? Их имена? - Клиенты Барри. Все очень солидные, кроме одного. Миссис Виктор Оливер. Энн Тальбот - миссис Генри Льюис Тальбот. Потом Джулз Кури. Амброз Пердис, Тед… Теодор Уид. Это не клиент, а сотрудник Барри. Всего семеро, считая меня и Барри. - Когда ваши гости разошлись? - Точно не могу сказать. Барри дал мне понять, что у них дела, и мое присутствие не обязательно. После кофе я их оставила. Тогда я видела его в последний раз - вместе с ними. Я отправилась к себе. - Вы слышали, как он ложился спать? - Нет. Между нашими комнатами еще одна спальня. А я сильно устала. Я впервые за последний месяц смогла уснуть. - А сегодня утром вы не виделись? - Нет. Я его не застала. Он рано встает. Наша горничная… - Что вы? - Нет, ничего, мистер Вульф. Ничего существенного. Просто я недовольна собой. Я сказала, что он рано встает. Но мне следовало бы сказать: рано вставал. И мне хочется петь от радости. Нехорошо, конечно, радоваться, если кто-то умер, но я никогда не любила его. Я и замуж-то вышла лишь потому… - Подождите, - перебил ее Вульф. - Об этом после. Вы заговорили о служанке. Она сжала губы и судорожно сглотнула: - Извините. Служанка, которая живет у нас и готовит завтрак, сказала, что утром он не спускался вниз, а когда она поднялась наверх, то увидела, что дверь в его комнату открыта, а кровать застелена. Похоже, он не ночевал дома. Такое с ним бывает пару раз в месяц. - Он не сообщает в таких случаях, где он был? - Нет. - У вас есть какие-то соображения насчет того, где он провел вчерашнюю ночь и с кем? - Нет, понятия не имею. - Я по-прежнему исхожу из вашей невиновности, но в вашей позиции много слабых мест. Вы все время были дома? Кстати, у вас свой дом, не квартира? - Да. - Если бы вы ночью решили уйти из дома, услышала бы это ваша служанка? Вы могли бы незаметно выйти, а потом вернуться? - Вполне. Ее комната в подвальном этаже. Вульф снова кивнул: - Ваша позиция весьма уязвима. Когда вы ушли из дома сегодня утром? - В пять минут двенадцатого. Я хотела быть у вас ровно в половине двенадцатого. - Когда вы взяли револьвер из спальни мужа? - Перед самым уходом. Я решила забрать его, чтобы доказать вам, в самый последний момент. - Сколько человек знало, что вы презираете мужа? Она пристально, не мигая, посмотрела на Вульфа и промолчала. - Презирать - ваше слово, миссис Хейзен. По-моему, оно не совсем тут уместно. Людей не убивают или, по крайней мере, не желают смерти только потому, что они вызывают у кого-то презрение. Но не будем углубляться дальше. На это может уйти целый день. Кто знал, что вы презираете мужа? - Кажется, никто. - Я еле-еле услышал ответ, а слух у меня отменный. - Я никогда никому не говорила об этом. Даже моей лучшей подруге. Правда, она могла догадываться. Да, она явно догадывалась. - А! - Вульф махнул рукой. - Конечно, об этом знает ваша служанка, которую сейчас, наверно, допрашивают в полиции. Ваш муж был богат? - Точно не знаю. Но зарабатывал много. Наверное, Барри был богат. Он легко тратил деньги. Дом принадлежал ему. - У вас есть дети? - Нет. - Значит, все наследство достается вам? Она сверкнула глазами. - Мистер Вульф, это смешно! Мне ничего от него не надо! - Я просто пытаюсь понять ситуацию. Итак, вы его единственная наследница? - Да, он так говорил. - Он знал, что вы его презираете? - Барри не мог даже вообразить, что кто-то его презирает. По-моему, он был психопат. Я смотрела в энциклопедии, что такое психопатия. - Очень за вас рад. - Вульф взглянул на свои часы. - А теперь вам лучше поехать домой. Раз вы все равно расскажете полиции о визите ко мне, заодно сообщите им, что услышали о смерти мужа по радио. Это избавит вас от необходимости прикидываться изумленной или шокированной печальной новостью. - Вульф не спускал с нее глаз. - Я предупреждал, что вы можете попасть в тяжелое положение. Так оно и вышло. Если меня спросят, чего вы от меня хотели, я отвечу, что вы просили конфиденциального совета, и умолчу, о чем именно была речь. Им это не понравится, но даже если вас арестуют по подозрению в убийстве, их нажим можно будет выдержать. Так что говорите им только то, что сочтете необходимым. Она открыла сумочку. - Я хочу выписать чек. Вы должны его взять. Просто обязаны! - Нет. Может оказаться, что вам ничего не грозит. А вдруг они найдут убийцу сегодня или завтра? Если это случится, я вам вышлю счет за лишний час моего времени. Ну а если убийца не отыщется и гипотеза мистера Гудвина останется неопровергнутой, мы посмотрим. Вульф оттолкнул кресло и встал. Она тоже встала, на этот раз совершенно спокойно. Я подошел и подал ей пальто. 3
Проводив ее, я вернулся в кабинет. Вульф чуть подался вперед и, склонив голову набок, принюхивался. Сперва мне показалось, что он намекает на духи миссис Хейзен, осквернившие благородную атмосферу дома, но потом я понял, что шеф силится уловить запахи с кухни, где Фриц запекал гребешки в раковинах. А может быть… Поскольку я чувствовал запах и не принюхиваясь - он хотел понять, положил ли Фриц в соус только лук-шалот или добавил репчатый. Когда я уселся, он, похоже, решил эту задачу и обратился ко мне. - Я не собираюсь выгораживать убийцу, - заявил он. - Как насчет выражения лица миссис Хейзен? А то сбоку было не видно. - Один шанс из пятидесяти, что убила она, - сказал я. - Вы слышали, как она еле выговорила, что я "в-в-все придумал". Затем, когда я уточнил, что нет, его застрелили, и до нее дошло, что он действительно убит, она побелела как мел. Причем мгновенно. Можно научиться шевелить ушами, но такое вряд ли кому-то под силу. Это нельзя сыграть. - Очень хорошо. Звони Коэну и узнай детали. - Что именно? - Пусть выложит все, что у него есть. А главное - найдено ли оружие или хотя бы пуля. - Коэн был счастлив получить сенсацию типа: "Сегодня утром вдова убитого посетила Ниро Вульфа". Может, сообщить ему об этом, она все равно расскажет полиции. - Ладно. Я взял телефон, позвонил в "Газетт" и вскоре ужа говорил с Лоном Коэном. Когда я кинул ему кость - миссис Хейзен у Ниро Вульфа, - он тут же захотел весь скелет, не говоря уже о мясе. Но я сказал: - Пока все, как насчет услуги за услугу? Коэн не стал упрямиться и выложил мне все, что знал. Я поблагодарил его, повесил трубку и повернулся к Вульфу. - Труп был найден водителем грузовика в десять восемнадцать утра. Он уже окоченел, значит, смерть наступила несколько часов назад. Хейзен был полностью одет - даже в пальто, и его шляпа валялась на земле рядом. В карманах - обычные пустяки, в том числе пара долларов мелочью. Правда, отсутствовали часы, бумажник и ключи. Конечно, их мог прикарманить кто-то, кто натолкнулся на труп раньше, но запамятовал сообщить. В карманах были письма с адресом и фамилией Хейзена, поэтому бумажник взяли вовсе не для того, чтобы помешать установить личность. Убит выстрелом в спину. Пуля застряла в ребрах. Ее извлекли. Калибр 0,32. Оружия не нашли. Если у полиции и есть кое-какие догадки насчет убийцы, то они предпочитают помалкивать. Впрочем, труп обнаружили всего три часа назад. - Я посмотрел на свои часы. - Точнее, два сорок пять. А Коэн добавил, что отвалил бы мне пять тысяч, если бы я задержал миссис Хейзен, пока он не пришлет человека сделать снимок. Я сказал, что в следующий раз буду иметь в виду. - Значит, пуля у них есть? - Да. - Когда же к нам пожалует полиция? - Скорее всего, это будет Кремер собственной персоной. Можете представить, как он повел себя, узнав, что она у нас побывала. Заявится часа через два, а то и раньше. - Как по-твоему, она скажет, что была у меня? - Нет. Вульф чуть скривил рот: - Потому-то я и работаю с тобой. Ты ответил одним словом, а другой разразился бы пятьюдесятью. - Вот как? А я-то удивлялся. А почему я с вами работаю? - Это для меня загадка. Теперь мне нужна пуля из револьвера. И ждать тут некогда. У нас двадцать минут. Если ты прав насчет миссис Хейзен, револьвер не улика. Правда, убийца мог сделать свое черное дело, прокрасться в дом Хейзена и положить револьвер на место. Если это улика, надо проверить ее. Займусь-ка я ею. - Нет, вы прострелите себе ногу. Я взял револьвер из ящика, извлек из барабана один патрон, потом отпер ящик, где мы храним наши пушки (разрешение имеется), вынул из коробки с патронами один, калибра 0,32, вложил в барабан "дрекселя" и отправился сначала в холл, а затем вниз, в подвал. Включил свет, подошел к столу, на котором лежал сложенный вдвое матрац. Я и раньше использовал его для подобных целей. Я навел револьвер на матрац на расстоянии трех дюймов и нажал спуск. Вы, наверное, думаете, что все револьверы калибра 0,32 посылают пулю в одном направлении. Ничего подобного. Мне понадобилось четверть часа, чтобы ее разыскать, а когда я поднялся наверх, Вульф уже сидел в столовой, расположенной через холл от кабинета. Прежде чем присоединиться к нему, я извлек стреляную гильзу, вставил на место вынутый мной патрон и положил револьвер в сейф, а стреляную гильзу в конверт, который спрятал в свой стол. Затем мы снова пошли в кабинет. Вульф диктовал, я записывал. Тут-то нас и прервали. Я оказался прав по всем пунктам. Инспектор Кремер прибыл собственной персоной, и в дверь он позвонил в четырнадцать часов тридцать пять минут. Прежде чем открыть, я глянул в глазок. Он стоял на пороге, распрямив могучие плечи. В рамке из поднятого воротника пальто и низко надвинутой серой фетровой шляпы - круглое красное лицо. Шляпу, кстати, давно следовало отправить на заслуженный отдых. Поскольку Кремер заявился без предупреждения, я вполне мог бы приоткрыть дверь, насколько позволяла цепочка, и пообщаться с ним через щель. Но я поработал над вещественными доказательствами, и это могло всплыть. Потому-то я решил показать, что во мне есть кое-что хорошее, и сразу открыл дверь. Кремер не только не поздоровался, но даже не кивнул. Шагнув через порог, он прямиком проследовал через холл, ворвался в кабинет и, подойдя к столу Вульфа, спросил: - Во сколько к вам сегодня утром пришла миссис Барри Хейзен? Вульф поднял голову и, оглядев инспектора, поинтересовался: - Это у вас снег на шляпе? Я вернулся в кабинет и, проходя мимо Кремера, тоже взглянул на его шляпу. На ней не было ничего, кроме следов дряхлости. К тому же на улице вовсю сияло солнце. Многие смутились бы, когда им тем или иным способом намекают, что, входя в дом, надо снимать шляпу, но Кремер не из их числа. Особенно когда видит Вульфа. Он и бровью не повел. - Я вам задал вопрос! - пролаял он. - В половине двенадцатого, - ответил Вульф. - А когда ушла? - Примерно в час. Кремер стянул пальто, пропустив мимо ушей мое предложение помочь повесить его, и бросил на ручку красного кресла. - Значит, полтора часа назад, - сказал он хриплым голосом. Когда Кремер имеет дело с Вульфом, у него всегда голос делается хриплым. - Что она сказала? - спросил он. Шляпа по-прежнему красовалась у него на голове. Вульф повернулся к нему, откинувшись на спинку кресла. - Мистер Кремер, - начал он. - Мне известно, что мужа миссис Хейзен застрелили. Она была у меня как раз, когда об этом объявили по радио. Стоит человеку, в той или иной степени связанному с жертвой насилия, обратиться ко мне, вы автоматически полагаете, что у меня есть сведения, необходимые для вашего расследования. Иногда ваши предположения справедливы, иногда нет. На сей раз нет, по крайней мере, мне так кажется. Миссис Хейзен говорила со мной конфиденциально. Если я сочту, что, скрывая полученные от нее сведения, препятствую правосудию, я немедленно все вам расскажу. Кремер извлек из кармана сигару, покатал между ладоней, потом сунул в рот и прикусил зубами. Он так поступает в те моменты, когда другие начинают считать до десяти, потому что с языка уже готовы сорваться слова, способные вызвать осложнения. Кремер вынул сигару и сказал: - Когда-нибудь вы сорветесь и грохнетесь оземь. И сильно ушибетесь. Возможно, это случится сейчас. Если окажется, что из-за вашего молчания я не смог вовремя найти убийцу, пощады не ждите. Меня никто и ничего не остановит. Я еще раз спрашиваю вас: что вам сказала миссис Хейзен через девять часов после того, как был убит ее муж? Вульф покачал головой: - Я отказываюсь отвечать. По-моему, в данных обстоятельствах это не имеет отношения к вашему расследованию. Может, я изменю свое мнение - не исключено, что с вашей помощью. Арчи, где та пуля? Я вынул из стола конверт, извлек из него пулю и вручил Вульфу. Колючий взгляд Кремера впился в меня. Потом его глазки уставились на Вульфа и пулю. Вульф взял ее, бегло осмотрел и вернул мне со словами: - Передайте ее мистеру Кремеру. Я так и сделал. Вульф обратился к Кремеру: - Это представляет для вас интерес, если вы нашли оружие, из которого убили Хейзена. Вы располагаете им? - Нет. - И еще вам нужна пуля, убившая его. Она у вас есть? - Да. - Тогда я предложу следующее, пусть ваши криминалисты сравнят обе пули, и, если окажется, что они выпущены из одного оружия, дайте мне знать, я сообщу вам кое-что полезное. Разумеется, мне нужно будет взглянуть на заключение экспертов. - Вы его получите. - Глаза Кремера превратились в щелочки, а губы крепко сжались. - Откуда у вас пуля? - Я скажу вам об этом, а может и не скажу, когда увижу заключение. - Господи! - Кремер стал хрипеть еще сильней. - Это вещественное доказательство. Я арестую вас обоих и… - Ерунда. Доказательство чего? Ни вы, ни я этого не знаем. Если пуля выпущена из того же оружия, из которого стреляли в Хейзена, тут вообще не о чем говорить. Это не мои фокусы, мистер Кремер. Возможно, пули совпадут, и тогда моя станет вещественным доказательством. Пожалуйста, дайте мне знать в этом случае. Кремер открыл рот, чтобы что-то сказать, но затем наложил на заготовленный ответ вето, сунул пулю в карман, швырнул сигару в мусорную корзинку, промазал, взял пальто, не позволил мне помочь ему надеть его и вышел. Я выглянул в холл удостовериться, что, когда хлопнет дверь, он окажется по ту сторону от нее. Когда я вернулся, Вульф проворчал: | 
