Маккефри Энн -Белый дракон(Всадники Перна - #3)fb2

    Лесса подумала о том, сколько горьких морщинок прибавилось у него на лице – морщинок, которых она раньше как-то не замечала. Он смотрел вслед Д'раму, и глаза его были печальны, а губы сурово сжаты. Но руки были по-прежнему сильными, а тело – сухощавым и крепким, ведь засиживаться ему не приходилось. И у него хватило сноровки отбить нападение безумца. Лишь один раз довелось Ф'лару испытать пугающую физическую слабость – после той схватки в Телгаре, когда рана от ножа так медленно заживала, а потом к ней добавилась еще и жестокая лихорадка, ведь он почти сразу сунулся в Промежуток, как будто там, на другом конце, в самом деле не могли обойтись без него.

    В тот раз он получил хороший урок и с тех пор позволял другим делить с ним ответственность и труд Первого Всадника: в Бендене – Ф'нору и Т'геллану, а в масштабах всего Перна – Н'тону, Р'марту, да и ей. Лессе!

    Лесса хорошо знала, насколько сильно нуждался в ней Ф'лар. И прижалась к нему с такой отчаянной нежностью, что он, наклонившись, улыбнулся ей, и морщины усталости пропали с его лица.

    – Я с тобой, любимая. Я всегда буду с тобой! – И он крепко поцеловал ее, словно желая развеять ее малейшие опасения за свою жизнь и здоровье.

    Звук торопливых шагов, донесшийся снаружи, из коридора, заставил их отодвинуться друг от друга. Себелл, запыхавшийся после быстрого бега, влетел в комнату – и замер на месте, остановленный повелительным жестом бенденской Госпожи.

    – Как он?

    – Он спит, но ты можешь заглянуть и удостовериться, Себелл, – ответила Лесса и указала ему на задернутый занавеской вход во внутреннюю комнату.

    Себелл заколебался, желая хоть одним глазком взглянуть на своего Мастера – и до смерти боясь потревожить его.

    – Иди, не бойся, – махнул рукой Ф'лар. – Только тихо.

    Две золотые ящерки влетели в комнату из коридора. Заметили Лессу, испуганно пискнули и пропали.

    – А я и не знала, что у тебя две королевы, – удивилась она.

    – Вторая – не моя. – И Себелл оглянулся через плечо в поисках исчезнувших ящерок. – Это Красуля, золотая Менолли. Менолли не разрешили приехать! – Себелл жалобно сморщился, и Предводители поняли, как тяжело переживала Менолли этот запрет, – Пусть они возвращаются. Я не ем файров! – обуздывая охватившее ее раздражение, сказала Лесса. Что было тому виной – сами ящерки или то, как все вокруг раболепствовали перед ней, когда речь заходила о ее отношении к ним? – Маленький бронзовый Робинтона проявил сегодня достаточно здравого смысла, – продолжала она. – Так что пускай Красуля возвращается и ничего не боится. Надеюсь, Менолли поверит, что Мастер жив, если ее королева увидит все собственными глазами!

    Себелл с явным облегчением улыбнулся и поднял руку. Тотчас появились две королевы; глаза у обеих неистово мерцали от волнения. Одна из них – Лесса не поняла чья, ибо все они казались ей одинаковыми, – чирикнула, словно благодаря. Обе они устроились у Себелла на плечах, и он ушел с ними за занавеску, ступая очень осторожно, чтобы они, чего доброго, не заверещали.

    – Себелл примет Зал арфистов? – спросила Лесса.

    – Да, и он вполне способен на это.

    – Если бы Робинтон побольше опирался на него, прежде чем это случилось…

    – Я сам отчасти повинен в этом. Лесса. Бенден слишком многого требовал от Зала арфистов… – Подойдя к столу, Ф'лар налил себе еще вина и оглянулся на Лессу. Она кивнула, и он наполнил ее бокал. Не сговариваясь, они подняли тост:

    – За бенденское вино!

    – За вино, которое спасло ему жизнь!

    – Чтобы Робинтон отказался от кружки вина? Да никогда! – И Лесса быстро опорожнила бокал, стараясь проглотить застрявший в горле комок.

    – И он опустошит еще много, много бурдюков, – послышался тихий голос Мастера Олдайва. Он приблизился к столу легкой, плавной походкой – маленький горбун с руками и ногами, слишком длинными для короткого торса. Прекрасное лицо его было безмятежно. Он налил себе вина, полюбовался темно-алым напитком, по примеру Лессы поднял бокал – и выпил до дна. – Вот редкий пример того, как порок помогает сохранить жизнь человеку.

    – Так ты уверен, что Мастер Робинтон полностью выздоровеет?

    – При условии покоя и надлежащего ухода – непременно. Уже сейчас ему лучше. Сердце бьется ровно, хотя и замедленно. Другое дело, что ему совершенно нельзя волноваться. Я ведь и раньше предупреждал его, чтобы он умерил свою деятельность, но мог ли я мечтать, чтобы он меня послушался! Себелл, Сильвина и Менолли помогали ему чем могли, но потом Менолли заболела.. А сколько еще предстоит сделать и для Зала, и для всего Перна! – Олдайв улыбнулся, светлея лицом, потом взял руку Лессы и вложил ее в руку Ф'лара. – Вы здесь больше не нужны. Предводители. Когда Робинтон проснется, Себелл тотчас сообщит ему, что дела Зала в полном порядке. Мы с Брекки и с добрыми жителями Вейра окружим Мастера всей необходимой заботой. А вам и самим пора отдохнуть. Возвращайтесь в свой Вейр. Нет, право, какой тяжкий выдался день! – И он легонько подтолкнул их к выходу. – Ну ступайте.

    Он говорил с ними, точно с непослушными детьми, но Лесса слишком устала, чтобы возражать. Она пошла вперед и потянула за собой Ф'лара, уже открывшего рот, чтобы отспорить свое право остаться.

    "Мы не оставляем арфиста одного, – сказала Рамота, когда Ф'лар подсаживал Лессу ей на спину. – Мы с ним”.

    "Мы все с ним”, – негромко, успокаивающе добавил Мнемент.

    Когда Джексом с Шаррой, волнуясь и торопясь, вывалили Паймуру новости о последних событиях в Вейре Иста, в том числе и о болезни Робинтона, молодой арфист в ответ разразился столь красочным описанием несусветных безумств, мелких провинностей, ужасных недостатков, глупых привязанностей и наивных надежд своего Мастера, что слушатели начали недоуменно переглядываться – пока не заметили слез, катившихся по обветренным щекам Паймура.

    В это время вернулся Рут, и скакун арфиста, не помня себя от страха, ринулся в лес. Паймур не без труда изловил животное, носившее, оказывается, забавную кличку – Балбес, – и едва уговорил его выйти из-под защиты деревьев. – Вообще-то он вовсе не так уж глуп, – сказал Паймур, утирая с лица слезы и пот. – Он отлично знает, что эти друзья, – и он незаметно ткнул большим пальцем в сторону Рута, – не отказываются закусить такими, как он.

    И Паймур, привязав Балбеса к дереву, еще раз проверил надежность узла.

    "Я не собираюсь его есть, – невозмутимо ответствовал Рут. – Слишком маленький. И потом, я люблю откормленных, а в нем одни жилы”.

    Расхохотавшись, Джексом передал Паймуру слова дракона, и тот, ухмыляясь, благодарно расшаркался перед Рутом.

    – Вот бы еще внушить это Балбесу, – проговорил он затем. – Увы, он неспособен отличить дружелюбных драконов от таких, которые и в самом деле не отказались бы им закусить. Хотя, по совести говоря, его обыкновение при виде дракона уносить ноги в ближайшую чащу уже не раз спасало мне жизнь. Видите ли, я занимаюсь тем, чем заниматься как бы не следует. Пуще же всего не следует мне на этом попадаться.

    – Валяй, выкладывай, – кивнул Джексом, когда Паймур умолк, выжидая, какой эффект произведут его загадочные слова. – Ты же ни на что не стал бы намекать, если бы с самого начал не намеревался рассказать больше. Кажется, ты упоминал о том, что якобы разыскивал нас?

    – Ну да, не считая всего остального, – хмыкнул Паймур. Улегся на песке и невозможно долго устраивался, издавая блаженные стоны. Наконец он взял предложенную Шаррой чашку фруктового сока, единым духом опорожнил ее и протянул руку за добавкой.

    Джексом терпеливо ждал. Он хорошо помнил ухватки Паймура еще по тем временам, когда они вместе посещали школу, основанную Мастером Фандарелом и Залом арфистов. – Ты никогда не задавался вопросом, Джексом, почему я бросил учение?

    – Менолли говорила мне, что тебя куда-то отправили.

    – Куда-то!.. Куда меня только не отправляли! – Широкий взмах руки Паймура объял чуть не весь горизонт, по крайней мере всю южную его часть. – Спорю на что угодно, – продолжал он, – я повидал больше мест на этой планете, чем любое другое существо. В том числе и драконы! – И он уверенно кивнул головой, напрашиваясь на восторги аудитории. – Я не совсем, – он выделил это слово, – не совсем обошел Южный континент кругом. Не довелось мне и пересечь его. Но уж где я побывал – те края я изучил досконально! – И Паймур указал на свои стоптанные башмаки. – Всего месяц назад, когда я выехал на восток, они были новехоньки. Сколько удивительных историй они могли бы поведать! – Он глубокомысленно прищурился, глядя на Джексома. – Одно дело, дорогой мой владетель, беззаботно парить в небесах, обозревая всю землю с горних высот. И совсем другое, доложу я тебе, – топать по ней на своих двоих, а то и ползти на брюхе. Только тогда действительно осознаешь, где побывал!

    – А Ф'лар знает о твоих похождениях?

    – Более или менее, – ответил Паймур со смешком. – Можно поручиться, скорее менее, чем более. Видишь ли. Оборота этак три тому назад Торик начал помаленьку приторговывать с Севером отличными здешними рудами – железной, медной и оловянной. Если ты слышал жалобы Фандарела, Джек-сом, значит, ты в курсе, что на Севере со всем этим нынче полный затор. Вот Робинтон и решил на всякий случай проверить, где это Торик добывает руду. По счастью, у него хватило ума послать на это дело меня… Слушайте, так вы уверены, что у него все обойдется? Вы от меня ничего не скрываете?.. – Стоило зайти речи о Робинтоне, хвастливую манеру Паймура точно ветром сдуло.

    – Ты знаешь то же, что и мы, а мы знаем то, что сообщил Рут… – На всякий случай Джексом еще раз справился у друга. – Рут говорит, что он сейчас спит. Еще он говорит, что драконы присматривают за ним и не позволят ему уйти.

    – Драконы? Не позволят ему? Ох, ну и дела! – Паймур помотал головой. – Собственно, меня это вовсе не удивляет, – добавил он уже обычным своим тоном. – Драконы отлично знают, кто их истинные друзья. Так вот, как я уже говорил, Мастер Робинтон счел полезным разузнать о Южном континенте немножко побольше. Тем паче что Ф'лар, по его сведениям, уже положил глаз на этот континент в плане следующего Интервала…

    – Погоди, а откуда ты в таких подробностях знаешь, что там думают Ф'лар и Робинтон? – осведомилась Шарра.

    Паймур торжественно хохотнул и погрозил ей пальцем.

    – Я-то знаю, а вот откуда – попробуй угадай. Но ведь я прав, а, Джексом?

    – Планы Ф'лара мне не известны, но на Южный континент положил глаз не он один, это уж точно.

    – Верно сказано! Но не кажется ли вам, что в расчет следует принимать только его?

    – Мне лично не кажется, – сказала Шарра. – Мой брат – полноправный владетель… да, вот именно, – добавила она с некоторой горячностью, когда Паймур хотел ей возразить. – Во всяком случае, он станет таковым, когда его холд по надлежащей форме признают владетели Севера. Он один рискнул отправиться сюда с Ф'нором, когда тот путешествовал во времени. Больше ни у кого не хватило духу. Он сумел столковаться с Древними и выстроил прекрасный большой холд, в котором можно не опасаться Нитей. Никто не смеет оспорить его право называться владетелем земель, которые он первым освоил!

    – Да я не оспариваю, – поспешил согласиться Паймур. – Я просто к тому, что Торик, твоя правда, много сделал и привлек к себе кучу народа, но и его возможности не безграничны. Он может обработать и защитить какое-то количество земли, но не до бесконечности же. А Южный континент так велик! Он больше, чем кто-либо, в состоянии вообразить.. кроме меня, разумеется. Клянусь, я отшагал по этому континенту расстояние не меньше, чем от Тиллекского мыса до Нератской скалы, но кругом так и не обошел! – Насмешливый тон Паймура сменился благоговейным. – Знаете, однажды я вышел к большому заливу.. тот берег был еле виден в полуденном мареве. Мы с Балбесом уже двое суток топали по совершенно кошмарным пескам. При этом воды у меня было только-только, чтобы вернуться домой: я, признаться, полагал, что не вечно же он будет тянуться, этот песок… Я послал вперед Фарли – сперва к дальнему берегу, потом к вершине залива, но по ее сообщениям выходило – всюду песок и ничего, кроме песка. Пришлось-таки повернуть. Но, друзья мои, – и Паймур обвел взглядом аудиторию, – за тем заливом, вполне вероятно, лежит еще столько же земель, сколько я уже пересек, выйдя из холда Торика. Я ведь так и не описал полного круга! Торику нечего и надеяться овладеть даже половиной того, что я видел, – а ведь я говорю лишь о западной стороне… К вам же я добирался без малого месяц, и кое-где нам с Балбесом приходилось плыть: он, по счастью, отличный пловец. Охотно лезет в воду и не жалуется. Стоит мне вспомнить, как придирчиво отбирал мой родитель корм для своих скакунов, и чем приходится питаться бедняге Балбесу – при тех-то трудах, что ему достаются… – И Паймур сокрушенно покачал головой. – Итак, – бодро вернулся он к своему повествованию, – я разведывал местность, как мне было указано, и притом двигался по направлению к вам, как мне опять-таки было указано, и вот я здесь. Только я полагал, что окажусь здесь гораздо, гораздо быстрее. С ума сойти, как же я устал!.. А сколько мне еще шагать, пока не доберусь до цели!..

    – Мне кажется, – сказал Джексом, – ты только что говорил, что направлялся сюда.

    – Да, но потом я должен буду отправиться дальше… спустя некоторое время. – Паймур поднял левую ногу, которую все это время нежно поглаживал, и болезненно сморщился: – Скорлупа! Да я шагу больше ступить не могу!.. Я же ноги по колено стоптал! Глянь, Шарра!

    Держа ногу на весу, он заерзал в песке, передвигаясь к целительнице, взиравшей на него совершенно серьезно. Шарра ловко размотала тряпку, откроенную, вероятно, от Паймурова плаща, обнажив длинный, только что заживший рубец.

    – Мне нельзя идти дальше с такой ногой, правда ведь, Шарра?

    – По-моему, Паймур, ни в коем случае нельзя, – сказал Джексом, рассмотрев затянувшуюся рану. – А ты, Шарра, что скажешь?

    Она поглядела на одного, потом на другого и решительно замотала головой. Глаза ее смеялись.

    – Нельзя, конечно же, нельзя. Твоей ноге жизненно необходимы теплые морские ванны и прогревания на солнце… а вообще говоря, ну и разбойник ты, Паймур! Просто счастье, что тебя не назначили арфистом в какой-нибудь холд! Да от тебя свихнулся бы любой нормальный владетель!

    – А ты не вел Записей, пока путешествовал? – поинтересовался Джексом, снедаемый любопытством и завистью к свободе Паймура.

    – Я? Записи?.. – возмутился Паймур. – Да если хочешь знать, большая часть тех вьюков, что приволок сюда Балбес, и есть Записи! А почему, как ты думаешь, я так оборвался? Да потому, что мне просто некуда было всунуть запасную одежду! – Он понизил голос и жадно наклонился к Джексому: – У тебя тут случаем не найдется одного-двух листов, что изобрел Бендарек? Мне бы набросать парочку мест, пока не совсем выветрились из головы…

    – Полным-полно и листов, и чем рисовать! Пошли!

    Поднявшись, Джексом направился к дому, и Паймур поспешил следом: хромота, на которую он так жаловался, была едва заметна. Вообще-то Джексом не имел в виду демонстрировать Паймуру свои неуклюжие попытки составить карту окрестностей, но оказалось, что наблюдательный взгляд молодого арфиста в самом деле мало что упускал. Паймур тут же приметил свиток, аккуратно склеенный из отдельных листов, и, даже не подумав спросить позволения, разложил его на столе.

    – Ага! Вижу, ты тут не терял времени даром! – В ухмылке и голосе Паймура слышалась похвала. – А как измерял? С помощью длины Рута? Что ж, можно и так. Лично я выучил Фарли, свою королеву, летать с определенной скоростью. Пускаю ее, отсчитываю секунды и жду, пока она нырнет, долетев до места… Потом, когда начинаю чертить, высчитываю расстояние. Н’тон проверял мои измерения, когда мы работали вместе, так что я знаю: они довольно точны, надо только учитывать ветер-. – и Паймур присвистнул, поглядев на внушительную стопку чистых листов. – Ох, как они пригодились бы мне… я мог бы заняться картой пройденного пути… Слушай, Джексом, если бы ты чуть-чуть мне помог…

    – Заодно и ногу подлечишь, – сказал Джексом, старательно пряча улыбку.

    Паймур, недоумевая, вскинул глаза… оба принялись хохотать и хохотали до тех пор, пока не явилась Шарра и не потребовала объяснить, в чем, собственно, дело.

    Последующие несколько дней были сплошной благодатью, и, самое главное, Рут постоянно сообщал им, что здоровье Мастера арфистов постепенно улучшалось. В первое же утро, приметив, что Балбес ощипал всю траву, до которой мог дотянуться, Паймур спросил, не было ли поблизости лугов. Пришлось им с Джексомом взобраться на Рута и отправиться к реке – добрый час полета внутрь страны. Рут охотно помогал им собирать высокие колосящиеся травы.

    – Отличный корм, – радовался Паймур. – А то бедняга Балбес совсем у меня отощал.

    "И верно, кожа да кости, – сообщил Джексому Рут. – Я таких оголодалых скакунов, кажется, еще не видел!"

    Джексом засмеялся:

    – Только не думай, Рут, будто мы откармливаем его тебе на обед.

    "Он – друг Паймура, – обиделся белый дракон. – А Паймур – мой друг. Я не ем друзей моих друзей!"

    Джексом не удержался от искушения и передал эти слова Паймуру. Молодой арфист хохотал до коликов и хлопал Рута ладонью, точно так же, как и своего скакуна.

    Они навьючили на Рута с полдюжины увесистых снопов и взлетели, и тут Паймур спросил Джексома, не был ли тот еще возле горы.

    – Нет. Не могу летать в Промежутке, – сказал Джексом, не скрывая бессильного недовольства наложенным на него ограничением.