Драконы снижались, описывая плавные круги. Джексом уже видел, что они с Рутом прибыли далеко не самыми первыми. Он насчитал на земле пять драконов, в том числе Голанта, бронзового Ф'лессана, и Пат, зеленую Миррим. Пат приветствовала их воркующей трелью. Рут легко приземлился на зеленую лужайку против Мастерской. Следом за ним коснулся земли и Лиот. Н’тон соскользнул вниз по бронзовому плечу, и в воздухе тотчас возник Трис, его коричневый, Файр нахально уселся на спинной гребень Рута и зачирикал весело и самодовольно. – Дилана сказала, что ты удрал полураздетым, – сказал Н’тон и перебросил Джексому теплую куртку. – Тебе, верно, никакой мороз нипочем, не то что мне, старику. Или что – тренируешься на выживание? – Ох, Н’тон… и ты тоже… – Что – “тоже”, приятель? – Ну ты же знаешь… – Ничего я не знаю. – И Н’тон пристально глянул на Джексома. – Не иначе, Дилана тебя нынче все-таки достала? – Разве ты не видел Лайтола?.. – Нет. Я просто спросил первого встречного, куда ты подевался. Еще я видел Дилану, которая лила слезы из-за того, что ее крошка убежал гулять без курточки. – И Н’тон подергал себя за нижнюю губу, изображая плачущую Дилану. – Я, видишь ли, совершенно не выношу женских слез, особенно когда женщина в ее возрасте. Так что я схватил куртку и поклялся скорлупой яйца, из которого вылупился мой дракон, что любой ценой закутаю в нее твои хрупкие плечи. Потом отправил Триса разыскивать Рута – и вот я здесь, А что такое стряслось нынче утром? Рут, я смотрю, выглядит отменно… Джексом смущенно отвел глаза, избегая лукавого взгляда Н'тона. Он очень долго натягивал куртку. Но наконец все же ответил: – Сегодня утром я… послал подальше весь холд. – Собственно, – сказал Н’тон, – я предупреждал Лайтола, что вскоре он дождется чего-нибудь в этом духе. – Что?.. – И какова же была последняя капля, Джексом? Сюсюканье Диланы? – Рут – настоящий дракон! – Естественно, – сказал Н’тон с такой убежденностью, что Джексом вскинул глаза. – А кто это отрицает? – Все они. В Руате… повсюду. Все говорят, будто он – просто файр-переросток. Да ты и сам знаешь. Лиот зашипел, и Трис испуганно взвился, но мелодичная трель Рута быстро успокоила ящериц. Н’тон взял Джексома за плечо: – Я знаю, что болтают некоторые люди. Но я знаю также, что все известные мне всадники обычно поправляют тех, кто так говорит. Причем иногда даже… весьма убедительно. – Но если ты считаешь его настоящим драконом, почему он не может делать то, что положено настоящему дракону? – А разве он не делает? – И Н’тон оглядел Рута так внимательно, будто за время их разговора тот успел решительно измениться. – Я имел в виду, – сказал Джексом, – как настоящие боевые драконы. – Так вот ты о чем, – поморщился Н’тон. – Слушай, парень… – Это все Лайтол, верно? Это из-за него ты не разрешаешь мне драться с Нитями на Руте верхом! Вот отчего ты нипочем не даешь мне выучить Рута жевать огненный камень… – Нет, Джексом. Не поэтому. – Ну так почему же? Нет такого места на Перне, куда бы Рут не мог меня отнести. Верно, он невелик, но очень проворен и гораздо поворотливее больших, ведь он легче… – Дело не в его способностях. – Н’тон слегка повысил голос, чтобы заставить Джексома слушать. – Дело в целесообразности. – Опять отговорки, – сказал Джексом с горечью. – Нет! – ответил Н’тон твердо. – Понимаешь, летать с боевым Крылом во время падения Нитей – очень опасное дело. Нет, я и в мыслях не держу сомневаться в твоей храбрости, парень. Я знаю, что ты смел, а твой Рут – быстр и очень умен. И все-таки Крылу пришлось бы за вас отвечать, ведь вы совсем не обучены… – Если дело только в учении… Н’тон крепко взял Джексома за плечи, принудив его замолчать. – Не только. – Н’тон глубоко вздохнул. – Я уже сказал, что дело вовсе не в ваших с Рутом способностях, а исключительно в целесообразности. Перн не может позволить себе потерять ни тебя, юного владетеля Руата… ни такого особенного дракона, как Рут. – Но ведь я не владею Руатом по-настоящему! Лайтол им владеет. Он принимает все решения, а я… я только слушаю и киваю головой, как… как бескрылый верр, перегревшийся на солнце… – Джексом запнулся: подобные речи вполне можно было истолковать как непочтительность по отношению к Лайтолу, а этого ему совсем не хотелось. – Я имею в виду, – поправился он, – Лайтолу приходится делать все это, пока меня не утвердят на совете владетелей, и потом, я вовсе не хочу, чтобы ему пришлось оставить Руат. Но если бы я сделался настоящим всадником, этот вопрос вовсе бы не стоял, понимаешь? – Но тут Джексом заглянул Н'тону в глаза, и плечи юноши обреченно сникли. – Ты хочешь сказать, что все понимаешь, но все остается как было? Что ж, в этом случае, наверное, вправду пошли бы волны, большие волны… только я-то в результате – ни то ни се: ни владетель, ни всадник. Ходячая проблема для всех вокруг. "Только не для меня”, – ясно произнес Рут и ободряюще потерся о плечо Джексома носом. – Нет, Джексом, ты не проблема. Но вот что у тебя есть проблемы, это я действительно вижу, – тихо, с нескрываемым сочувствием проговорил Н’тон. – И, знаешь, если бы все зависело от меня, я бы с радостью включил тебя в Крыло и помог обучить Рута жевать огненный камень. Ведь подобного опыта нет ни у одного владетеля! На миг Джексому показалось, что его мечта была готова исполниться, но только на миг. – Я сказал: если бы. Но решение не зависит и не может зависеть от меня одного. – И Н’тон помолчал, внимательно глядя на Джексома. – Впрочем, я полагаю, вопрос созрел для серьезного обсуждения. Ты – взрослый человек. Ты можешь пройти Утверждение и стать владетелем холда. Или заняться еще чем-нибудь полезным, Я поговорю о тебе с Лайтолом и Ф'ларом. – Лайтол скажет, что я – владетель Руата. А Ф'лар – что Рут слишком мал для полетов с боевым Крылом. – А я вообще ничего не стану им говорить, если ты будешь вести себя, точно капризный мальчишка. Рев, раздавшийся сверху, заставил их прервать разговор. Еще два дракона кружили в небе над Мастерской, явно собираясь садиться. Н’тон махнул им рукой – дескать, понял, – и они с Джексомом рысцой побежали через лужайку. У самой двери Н’тон придержал Джексома за руку: – Я не забуду, Джексом. Только… – и Н’тон ухмыльнулся, – только, во имя Первого Яйца, когда станешь давать Руту огненный камень, смотри не попадись никому на глаза! Да будь осторожен с полетами… И Предводитель как ни в чем не бывало вошел внутрь и приветливо окликнул кого-то из друзей, а Джексом в полном потрясении остался стоять. Так, значит, Н’тон в самом деле все понял!.. Подавленное настроение Джексома вмиг улетучилось. После яркого весеннего солнца внутренность Мастерской показалась ему почти темной, и он приостановился на пороге, ожидая, пока привыкнут глаза. Занятый своими проблемами, он успел позабыть, насколько важно было сегодняшнее собрание. Между тем длинный рабочий стол, обычно заваленный всяким хламом, был начисто вытерт, и за ним сидел Робинтон, Мастер арфистов, а подле него – Ф'лар, бенденский Предводитель. Приглядевшись, Джексом узнал троих других Предводителей и нового Мастера скотоводов, Бриарета. Кроме них, в зале было добрых пол-Крыла бронзовых всадников, множество владетелей, главнейших кузнецов и – судя по цвету рубашек малознакомых Джексому людей – изрядное число арфистов. Представителей этого цеха здесь было, пожалуй, больше всех. Кто-то громким шепотом позвал Джексома по имени. Оглянувшись налево, он увидел, что возле дальнего окошка расположились Ф'лессан и несколько других учеников, посещавших Главную мастерскую. Девушки сидели на табуретках. Ф'лессан подвинулся, освобождая Джексому местечко у стены, и заметил: – Половина Перна съехалась послушать Вансора. Джексом приветливо кивнул остальным, любопытно рассматривавшим новоприбывших, и тихо сказал Ф'лессану: – Никогда не поверил бы, что столько народу интересуется звездами и математикой. – Кто же упустит шанс прокатиться верхом на драконе? – добродушно хмыкнул Ф'лессан. – Я сам привез четверых! – И потом, масса народа помогала Вансору собирать материал, – обычным своим наставительным тоном заметил Бенелек. – Разумеется, все они хотят знать, какой плод принесли их труды! – Да уж, наверное, они сюда не за угощением прибыли, – добавил Ф'лессан со смешком. Джексом ощутил укол раздражения и удивился себе самому: ну с какой стати?.. – Глупости, Ф'лессан! – Сухарь Бенелек шуток не понимал. – Еда здесь очень хорошая, и ты, сколь мне помнится, никогда еще от нее не отказывался! – Я – как Фандарел, – сказал Ф'лессан. – Мне все съестное идет впрок… Ш-ш! А вот и Вансор! Ох, скорлупа! – И молодой бронзовый всадник досадливо сморщился. – Не могли уж заставить его переодеться!.. – Неужели ты думаешь, будто одежда хоть что-нибудь значит для человека такого великого ума, как Вансор! – презрительно прошипел Бенелек. – По-моему, – сказал Джексом, – Ф'лессан имел в виду, что сегодня как раз такой день, когда Вансору не мешало бы выглядеть чуточку поаккуратнее. Бенелек фыркнул, но ничего больше не сказал. Ф'лессан толкнул Джексома локтем, покосился на Бенелека и подмигнул. Тем временем Вансор ступил на порог – и замер, неожиданно обнаружив, что зал набит битком. Явно оробев, Вансор начал оглядываться. Потом узнал несколько лиц и неуверенно улыбнулся. Собравшиеся вполголоса приветствовали его, ободряюще улыбались в ответ и жестами приглашали его занять место во главе стола. – Сколько народу… и все из-за моих звезд! Сколько народу!.. – вслух изумился Вансор, и по залу пролетел сдержанный смешок. – Спасибо вам, друзья мои, спасибо… ну мог ли я думать… спасибо… Ах, Робинтон, ты тоже здесь! – А где же мне еще быть? – Длинное лицо Мастера арфистов хранило надлежащую серьезность, но Джексом видел, как вздрагивали его губы, – Робинтон силился сдержать улыбку. Поднявшись, Робинтон слегка подтолкнул Вансора к возвышению в дальнем конце зала. – Давай, Вансор, – прогудел бас Фандарела. – Да-да, сейчас… никоим образом не заставлю вас ждать… О, я вижу владетеля Асгенара… как любезно с твоей стороны, Асгенар… а Н’тон здесь? – И Вансор оглядел зал, близоруко вглядываясь в лица, безуспешно ища Н'тона. – Он должен был прилететь… – Я здесь, Вансор, – поднял руку Н’тон. – Вот и славно. – Тревога пропала с лица Звездочета, как очень точно, хоть и не слишком почтительно, прозвала его Менолли. – Дорогой Н’тон, ты должен выйти сюда ко мне. Ты столько сделал, ты столько раз наблюдал звезды целые ночи напролет. Иди сюда, ты должен разделить… – Вансор! – приподнявшись с места, рявкнул Фандарел. – Не тащи никого вперед! Они все наблюдали и все заслужили. Потому-то они сюда и приперлись. Они хотят знать, чего ради ты им не давал спать по ночам. Так что быстренько залезай на помост и валяй рассказывай. Что за манера зря тратить столько времени! Вансор рассыпался в извинениях и чуть не бегом направился к помосту. “Спит он, правда, что ли, в этой одежде? – подумалось Джексому. – Ишь как замялись складки на спине: должно быть, не переодевался со дня прошлого выпадения Нитей…" Против всякого ожидания, карты звездного неба, которые Вансор торопливо прикалывал к деревянной стене, были аккуратны донельзя. И где только раздобыл он эту мертвенно-багровую краску для Алой Звезды, прямо-таки пульсировавшей на бумаге. Вот он начал доклад, и Джексом, который любил и уважал Звездочета, приготовился внимательно слушать, но скоро обнаружил, что Вансор говорил об уже известном ему. Неудивительно, что спустя некоторое время он вновь обратился мыслью к последним словам Н'тона: “Когда будешь давать Руту огненный камень – смотри не попадись никому на глаза!" Можно подумать, он, Джексом, нуждается в такого рода предупрежденияхОднако тут он призадумался. Теоретически он, разумеется, знал, как и зачем учат драконов жевать огненный камень. Но знал он и то, сколь часто теория расходится с практикой. Может быть, спросить совета у Ф'лессана?.. Он глянул украдкой на друга своего детства, два Оборота назад прошедшего Запечатление с бронзовым Голантом. Нет. В глубине души Джексом все еще считал Ф'лессана мальчишкой, не вполне понимающим, какая ответственность возложена на бронзовых всадников. И на том спасибо, что Ф'лессан так никому и не проболтался про то, как Джексом трогал яйцо Рута на площадке рождений: в Вейре, без сомнения, посчитали бы это серьезным проступком. Должно быть, с точки зрения Ф'лессана, вовсе нет ничего необычного в том, чтобы учить дракона жевать огненный камень… Миррим? Джексом незаметно повернулся к девушке. Утреннее солнце, вливавшееся в окно, золотило ее русые волосы: этих золотых бликов Джексом никогда раньше не замечал. Она была полностью поглощена докладом Вансора, остальной мир для нее, похоже, не существовал. Пожалуй, скорее всего она посоветует ему не обременять Вейр лишней проблемой. А потом приставит к нему одного из своих файров, чтобы он, чего доброго, по неумелости не сгорел. Рядом стоял еще Т'ран, молодой бронзовый всадник из Вейра Иста. Насколько было известно Джексому, Т'ран про себя считал Рута огненной ящерицей-переростком. Нет, проку от него будет еще меньше, чем от Ф'лессана. Бенелек? Бенелек отпадал начисто. Он полностью игнорировал драконов и огненных ящериц – как, впрочем, и они его. Но дайте Бенелеку чертеж, дайте ему машину – или разрозненные части машины, найденные где-нибудь в дальних заброшенных тоннелях Вейра или коридорах холда, – и никакая сила не оттащит его прочь, пока он не разберется, что же это такое и для чего предназначено. Он мог заставить работать любую машину, даже если в поисках неполадки ему приходилось разбирать ее до последнего винтика. Бенелек с Фандарелом понимали друг друга с полуслова. …Менолли! Вот кто ему был действительно нужен. Несмотря даже на ее привычку – иногда не вполне уместную – буквально обо всем складывать песни. Хотя, с другой стороны, именно этот талант и делал ее отличной арфисткой, притом первой девушкой-арфисткой в истории Перна. Джексом скосил глаза и долго смотрел на нее. Ее губы слегка шевелились: как знать, не подбирала ли она уже мелодию к звездам Вансора?.. – Звезды помогают нам вести счет времени и отмечать наступление нового Оборота, – говорил между тем Вансор, и Джексом виновато прислушался. – Звезды вели Лессу, когда она мужественно бросилась в прошлое и привела с собой Древних… – Вансор даже закашлялся, поняв, что довольно-таки некстати упомянул пролегшую меж всадниками тень. – Звезды будут нашими верными провожатыми и в последующие Обороты, – продолжал Звездочет. – Все изменяется – земли, моря, люди, селения. Лишь звезды неизменно следуют своему пути, установленному от века! Тут Джексом припомнил когда-то слышанные разговоры о том, что-де неплохо было бы изменить небесный путь Алой Звезды и увести ее подальше от Перна. Что значили последние слова Вансора? Что это невозможно? А Вансор уже объяснял: зная орбиту той или иной звезды, можно вычислить ее положение в небесах для любого момента времени. Следует только учитывать совокупное влияние ее ближайших соседей. – Итак, у нас нет никакого сомнения в том, что мы можем точно предсказывать время выпадения Нитей, исходя из относительного расположения Алой Звезды и ближайших к ней небесных тел. Джексома позабавило это “мы”: он помнил, что, говоря об открытии, Вансор все-таки употребил слово “я”. – Итак, мы полагаем, что, когда голубая звезда выйдет из сферы влияния желтой звезды, которая появляется на горизонте весной и высоко поднимается на восточном небосклоне, – распорядок выпадения Нитей вновь вернется к тому, какой Ф'лар когда-то вывел опытным путем. С помощью вот этого уравнения… – Вансор принялся быстро писать на доске, и Джексом вновь поразился тому, сколь аккуратны и точны были выкладки внешне неопрятного Звездочета. – С помощью этого уравнения мы можем рассчитывать взаимные расположения звезд, могущие повлиять на выпадение Нитей в течение нынешнего Прохождения. В самом деле: мы ведь можем указать положение любой звезды для любого момента времени, будь то в будущем или в прошлом! Он принялся стремительно писать уравнения, объясняя, как учитывается влияние звезд друг на друга. Потом вновь повернулся к слушателям, и круглое лицо его сделалось очень серьезным. – Опираясь на эти познания, мы можем даже предсказать точное время начала следующего Прохождения. Конечно, до него столько Оборотов, что никто из нас может не беспокоиться. Тем не менее это знание как-то утешает… Раздавшиеся смешки заставили Вансора заморгать и неуверенно улыбнуться. До него с некоторым запозданием дошло, что он, кажется, сморозил нечто смешное. – И еще надо позаботиться, чтобы в течение долгого Интервала люди ничего не забыли, – сказал Мастер кузнецов Фандарел. После тонкого тенора Звездочета его низкий бас прозвучал до того неожиданно, что кое-кто вздрогнул. – Кстати, именно ради этого мы все здесь и собрались, – добавил Фандарел, обводя рукой зал. Несколькими Оборотами ранее, когда Рут был еще мал и казался кое-кому нежизнеспособным, у Джек-сома были свои – по правде говоря, довольно эгоистические – соображения насчет смысла собраний в Главной мастерской кузнецов и своего в них участия. Он тогда полагал, что они предназначены были дать ему какой-то иной интерес к жизни на тот случай, если умрет Рут. Сегодняшнее собрание окончательно развеяло эту иллюзию, и Джексом даже фыркнул, смеясь сам над собой и над своей детской глупостью. Ну конечно же: чем больше народу – в Вейрах, в холдах, все равно – будет знать, чем занят тот или иной ремесленный цех, что делают Мастера и их главные помощники, – тем меньше вероятности, что глобальный план защиты Перна от Нитей снова будет забыт. |
