ПравилаРегистрацияВход
НАВИГАЦИЯ

Сименон Жорж - Мегрэ и труп молодой женщины.

Архив файлов » Библиотека » Собрания сочинений » Жорж Сименон
    Это еще один повод для молодой девушки нарядно одеться в меру своих возможностей.
    - Вы уверены?
    - Конечно, нет.
    Мегрэ со вздохом зажег трубку.
    - Подождем.
    Они молчали минут десять. Наконец, комиссар обратился к Жанвье:
    - У тебя нет желания принести ее одежду?
    - Это необходимо именно сейчас, патрон?
    Мегрэ кивнул.
    - Может, ты боишься?
    Жанвье открыл дверь. Его не было две минуты. А когда он вернулся с голубым платьем и белым бельем в руках, он был такой бледный, что Мегрэ подумал, не стало ли ему там. в прозекторской, плохо?
    - Поль уже закончил?
    - Не знаю. Я старался не смотреть.
    - Дай мне платье.
    Его часто стирали. По сравнению с подкладкой материал был уже вылинявший. На метке надпись: "Мадемуазель Ирэн, улица Дуэ, 35 бис".
    - Это как раз около площади Вэнтимиль, - обратил внимание Мегрэ.
    Он осмотрел чулки (один был мокрый), трусики, лифчик, узкий пояс для чулок.
    - Это все, что на ней было?
    - Да. Туфли куплены в магазине на улице Нотр-Дам-де-Лоретт.
    Опять тот же район! Если бы не замечание доктора Поля, все сходилось на том, что это - проститутка или просто молодая женщина, искавшая приключений на Монмартре.
    - Может, Лоньон что найдет? - предположил Жанвье.
    - Сомневаюсь.
    Оба чувствовали себя неважно и думали только о том, что делается за закрытыми дверями. Прошло около часа, и двери раскрылись. Когда они вошли, тела уже не было. Какой-то человек закрывал один из металлических ящиков, в которых на холоде сохранялись трупы.
    Доктор Поль снял халат и закурил.
    - Много я не нашел, - сказал он. - Смерть наступила вследствие травмы черепа. Ей нанесли не один удар, а по меньшей мере три и очень сильные. Не могу сказать, чем ее ударили. Это что-то длинное и тяжелое - подсвечник, каминные щипцы… Она сначала упала на колени и пыталась схватиться за кого-то, под ногтями остались частички темной шерсти. Сейчас пошлю их в лабораторию. Скорее всего, это шерсть от мужского костюма.
    - Значит, была борьба?
    Доктор Поль открыл шкафчик, в котором кроме фартука, резиновых перчаток и разной мелочи лежала бутылка.
    - Выпьем по стаканчику?
    Мегрэ согласился. Глядя на шефа, и Жанвье кивнул головой.
    - То, что я сейчас скажу, - мои личные предположения. Перед тем, как ударить ее по голове, били по лицу кулаком или даже просто ладонью. Кажется, ей достался целый букет звонких и крепких пощечин. Не знаю, тогда ли именно она упала на колени, но склонен так думать. И именно тогда некто решил ее прикончить.
    - Это значит, что напали на нее не сзади?
    - Уверен, что нет.
    - Значит, это не мог быть какой-нибудь бродяга, который набросился из-за угла?
    - Думаю, нет. И, кстати, ничто не указывает на то, что это случилось на улице.
    - Анализ содержимого желудка что-нибудь дал?
    - Дал. И анализ крови тоже.
    - И что?
    На губах доктора Поля появилась легкая усмешка, как будто он говорил: "К сожалению, я вас разочарую". Доктор выдержал паузу, как всегда, когда рассказывал один из своих коронных анекдотов.
    - Она была совершенно пьяна.
    - ?…
    - Завтра господа найдут в моем рапорте процентное содержание алкоголя, который находился в крови. Я пришлю вам также подробный анализ содержимого желудка. Последний раз она принимала пищу за шесть или семь часов до смерти.
    - Когда наступила смерть?
    - Около двух ночи.
    - А последний раз ела в пять или в шесть вечера?
    - Да, но пила она последний раз значительно позже.
    Малоправдоподобно, чтобы труп долго лежал на площади Вэнтимиль. Десять минут. Пятнадцать. Наверное, не больше. А получается, что между смертью и тем, как тело положили на тротуар, прошел почти час.
    - На ней были какие-нибудь украшения?
    Поль прошел в соседнее помещение и принес оттуда пару золотых сережек, украшенных маленькими цветочками из рубинов, и колечко, тоже с рубином, но побольше. Это не было барахлом, но и ничем особенным. Всем драгоценностям, судя по стилю, было лет тридцать, а может, чуть больше.
    - Это все? А вы осмотрели ее руки?
    Речь шла о почти легендарной способности доктора Поля определять профессию человека по специфическим изменениям ладони и пальцев. Он делал это виртуозно. Неоднократно умение доктора помогало идентифицировать неизвестных.
    - Она немного занималась хозяйством. Но только немного. Не была ни секретарем, ни портнихой. Да, забыл сказать, три или четыре года назад какой-то второразрядный хирург удалил ей аппендикс. Вот пока и все. Вы уходите?
    - Да, пора, - буркнул Мегрэ.
    - Тогда доброй ночи. Я остаюсь. Около десяти вы получите мой рапорт. А может, еще по стаканчику?
    Мегрэ и Жанвье вышли на улицу. На стоящих на якоре баржах с углем начиналась обычная жизнь.
    - Вас отвезти домой, патрон?
    Мегрэ кивнул. Проехали Лионский вокзал. На него прибывал какой-то поезд. Небо начинало светлеть. Было еще холодней, чем ночью. В нескольких окнах горел свет. Кое-где уже попадались люди, спешащие по делам.
    - На работу до полудня не появляйся.
    - А вы, комиссар?
    - Я тоже отосплюсь.
    - Спокойной ночи.
    Мегрэ тяжело поднимался по лестнице. Не успел он вставить ключ в замок, как дверь открылась. Мадам Мегрэ, в ночной рубашке, включила свет и смотрела на него, часто моргая глазами, привыкшими к темноте.
    - Как ты поздно! Сколько времени?
    Как бы крепко ни спала его жена, ему никогда щ удавалось подняться по лестнице, чтобы она не услышала его шагов.
    - Не знаю. Часов шесть, наверное.
    - Есть будешь?
    - Нет.
    - Тогда ложись сразу. А может, кофе?
    - Спасибо, не хочется.
    Он разделся и лег в теплую постель, но вместо того, чтобы уснуть, продолжал думать о незнакомке с площади Вэнтимиль. А за окнами было слышно, как просыпается Париж. То близкие, то далекие звуки постепенно становились все громче, сливаясь в хорошо знакомую городскую симфонию. Дворники вытаскивали контейнеры с мусором на край тротуаров. На лестнице раздались быстрые шаги маленькой помощницы молочника, которая ставила около каждой двери бутылки с молоком.
    Мадам Мегрэ вставала с неслыханными предосторожностями Комиссар замер: пусть думает, что он спит. Жена прошла в ванную, потом зажгла газ на кухне. Вскоре запах свежесваренного кофе заполнил всю квартиру.
    Он не спал не потому, что не хотел. Он слишком устал, чтобы спать Жена вздрогнула, когда Мегрэ, в халате и шлепанцах, вошел на кухню, где она завтракала. Еще горела лампа, хотя на улице было достаточно светло.
    - Не спишь?
    - Как видишь.
    - Будешь завтракать?
    - Если можно.
    Она не спрашивала, почему он пришел домой под утро Мокрый плащ мфка рассказал ей о многом.
    - Не простудился?
    Выпив кофе, Мегрэ позвонил в комиссариат второго округа.
    - Инспектор Лоньон еще на месте?
    Ночные заведения уже давно закрылись, и Растяпа мог идти домой, но он еще сидел в конторе.
    - Лоньон? Это Мегрэ. Есть что-нибудь новое?
    - Нет. Обошел все кабаре, опросил также всех таксистов, которые ждали клиентов.
    Хорошо запомнив, что сказал ему доктор Поль о незнакомке, Мегрэ был готов к отрицательному результату.
    - Вы можете идти спать.
    - А вы, патрон?
    На языке Лоньона это означало: "Меня посылает спать, а сам будет вести расследование. А потом скажет: этот глупый Лоньон ничего не может узнать!"
    Мегрэ подумал о мадам Лоньон, худой, болезненной женщине. Из-за своих недомоганий она почти не выходила из квартиры на площади Константэн-Пэкёр. Возвращающегося домой инспектора ждали вечные охи и жалобы, он должен был заниматься хозяйством и бегать за покупками. "А под буфетом ты вытер?" Ему стало жаль Растяпу.
    - У меня есть одна маленькая улика. Не уверен, правда, что это что-нибудь даст.
    На другом конце провода царило молчание.
    - Если вы и вправду не хотите спать, я найду вас через часок-другой.
    - Я буду на месте. Мегрэ позвонил на набережную Орфевр, вызвал машину и распорядился, чтобы водитель забрал в Институте судебной экспертизы вещи незнакомки Потом он принял ванну, причем чуть не уснул, и опять позвонил Лоньону, чтобы взять его с собой на улицу Дуэ к "мадемуазель Ирэн".
    Дождь кончился. Небо было светло-серым, через облака пробивались желтоватые лучи солнца. Возможно, в течение дня оно выглянет хотя бы ненадолго!
    - Вернешься к обеду?
    - Может быть. Не знаю.
    - Мне показалось, что ты собирался закончить следствие еще вчера вечером.
    - Я его закончил. Это другое.
    Он не одевался, пока не увидел полицейскую машину около дома. Водитель три раза просигналил. Мегрэ через окно дал ему знак, что уже выходит.
    - Скоро увидимся.
    Через десять минут, когда они проезжали по Монмартру, комиссар уже забыл, что вторую ночь подряд не смыкает глаз.
    - Остановись где-нибудь, я заскочу выпить стаканчик вина, - сказал Мегрэ шоферу.

Глава вторая,

    в которой Растяпа возобновляет старое знакомство, а Лапуэнту поручают необычное заданне

    Инспектор Лоньон стоял на краю тротуара на улице Ларошфуко. Даже издалека он казался обиженным злой судьбой. Одет он был, как всегда, в один из своих костюмов мышиного цвета, которых будто никогда не касался утюг, в такой же серый плащ и некое подобие шляпы. Его кожа была серо-желтой, а выражение лица - как у больного хроническим насморком. И не потому, что Лоньон не спал ночь. Просто-напросто он так выглядел всегда, и даже только что встав с постели, имел несчастный вид.
    По телефону Мегрэ предупредил, что заедет за ним, но не просил, чтобы тот ждал на улице. Тем не менее Лоньон стоял на тротуаре.
    У него не только отняли дело, но и заставили тратить время и после бессонной ночи мерзнуть на улице, говорил весь его облик.
    Открывая ему дверцу, Мегрэ бросил взгляд на здание окружного комиссариата. Поблекший флаг, украшающий фасад, грустно свисал - погода была безветренная. Именно здесь Мегрэ делал первые шаги как помощник комиссара.
    Лоньон без слов опустился на сиденье, не интересуясь, куда его везут
    Шофер повернул влево на улицу Дуэ.
    Разговор с Лоньоном всегда было делом трудным и деликатным. Что бы ему ни говорили, инспектор всегда находил повод для обиды.
    - Вы видели утренние газеты?
    - У меня на это не было времени.
    Мегрэ вытащил из кармана газету, которую только что купил. Фотография незнакомки была напечатана на первой полосе. Хорошо были видны следы побоев под глазом и на губе, но лицо было узнаваемо
    - Уверен, что сейчас раздаются первые звонки!
    Лоньон подумал: "Другими словами, я потратил целую ночь зря, таскаясь от одного кабака к другому и от таксиста к таксисту. А они всего лишь разослали фотографии в газеты и теперь ждут звонков!" Ему было не до смеха. Лицо Растяпы стало еще более мрачным и поникшим. Он, Лоньон, сейчас был живым упреком жестокому и дурному человечеству.
    Он не задавал никаких вопросов. Он был только маленьким колесиком в полицейской машине, а колесикам много знать ни к чему.
    Улица Дуэ была пуста. Только в дверях одного из домов стояла консьержка. Машина остановилась перед окрашенным в бледно-фиолетовый цвет магазинчиком, вывеска на котором гласила: "Мадемуазель Ирэн". А ниже, мелкими буквами, было написано: "Модные, элегантные платья".
    В запыленной витрине висели два платья - белое, расшитое блестками, и платье для коктейля из черного шелка. Мегрэ вышел, дал знак Растяпе следовать за ним, приказал шоферу подождать и подхватил с сиденья завернутый в серую бумагу сверток, который прислали из Института судебной экспертизы.
    Нажав на ручку, Мегрэ убедился, что двери еще закрыты, но уже не на засов. Было полдесятого. Приблизив лицо к стеклу, комиссар увидел, что в комнате за магазином горит свет, и начал стучать.
    Несколько минут никто не выходил. Лоньон стоял сбоку, не двигаясь и не разжимая стиснутых губ. Он не курил уже несколько лет, с тех пор, как жена начала болеть и твердила без конца, что дым ее задушит.
    Наконец в глубине магазина появилась какая-то фигура. Это была достаточно молодая девица в красном халате, который она придерживала на груди. Приглядевшись к ним, девица исчезла. Наверное, пошла сообщить кому-то о неожиданном визите. Потом она появилась снова и, медленно прошествовав через заваленный платьями и плащами магазин, наконец решилась открыть дверь.
    - В чем дело? - спросила она, подозрительно глядя сначала на Мегрэ, потом на Лоньона и в последнюю очередь на сверток.
    - Мадемуазель Ирэн?
    - Нет.
    - А можно ее пригласить?
    - Магазин закрыт.
    - Я хочу поговорить с мадемуазель Ирэн.
    - Кто это хочет?
    - Комиссар Мегрэ из Уголовной полиции.
    Девица не удивилась и не испугалась. Ей не было еще и восемнадцати. Она только что проснулась или от природы была такая заторможенная.
    - Сейчас посмотрю, - сказала она и ушла.
    Было слышно, как она с кем-то тихо разговаривает. Потом раздался характерный скрип кровати: кто-то вставал с постели. Прошли три минуты, за которые мадемуазель Ирэн, видимо, провела гребнем по волосам и надела халат.
    Это была немолодая женщина с бледным лицом, большими голубыми глазами и поредевшими светлыми волосами, седыми у корней. Сначала она просунула в дверь голову, а чуть позже предстала перед посетителями с чашкой кофе в руке.
    - Чего еще ты от меня хочешь? - спросила она, обращаясь только к Лоньону.
    - Я - ничего. Это комиссар жаждет поговорить с вами.
    - Мадемуазель Ирэн? - поинтересовался Мегрэ.
    - Месье, вероятно, хочет знать мое настоящее имя? Если так, то меня зовут Кумар, Элизабет Кумар. Для моей профессии Ирэн звучит лучше.
    Подойдя к прилавку, комиссар развернул сверток, из которого вынул голубое платье.
    - Узнаете?
    Она не сделала ни шагу, чтобы лучше разглядеть платье, и без колебаний ответила:
    - Конечно.
    - Когда вы его продали?
    - Я его не продавала.
    - Но оно из вашего магазина?
    Она не предложила гостям присесть, не выглядела Ни удивленной, ни обеспокоенной.
    - И что дальше?
    - Когда вы видели его в последний раз?
    - Это важно?
    - Может оказаться, что это очень важно.
    - Вчера вечером.
    - Во сколько?
    - В десятом часу.
    - У вас еще открыто в десятом часу вечера?
    - Я никогда не закрываю до десяти. Почти каждый день бывает, что клиентки покупают что-то в последний момент.
    Лоньон, судя по всему, должен был бы об этом знать, но стоял с непроницаемым выражением лица, будто все это его не касалось.
    - Не правда ли, клиентки мадам - это проститутки и артистки кабаре?
    - Не только. Некоторые дамочки встают только в восемь вечера, и всегда оказывается, что им не хватает чего-нибудь: чулок, пояса, лифчика… Или неожиданно обнаруживается, что платье, в котором они выходили в последнюю ночь, испорчено…
    - Несколько минут назад вы сказали, что не продавали этого платья.
    - Вивьен! Еще кофе! - она повернулась к девушке, стоящей на пороге спальни.
    Девушка с предупредительностью хорошо вышколенной горничной взяла у хозяйки пустую чашку.
    - Это ваша служанка? - спросил Мегрэ, провожая ее глазами.
    - Нет. Просто она у меня живет. Как-то раз вечером пришла, да вот так и осталась.
    Она не утруждала себя какими-либо вопросами. Неужели Лоньон, на которого она посматривала время от времени, все знал?
    - Вернемся к вчерашнему вечеру, - продолжил Мегрэ.
    - Явилась тут одна…
    - Минутку. Вы ее знаете?
    - Видела один-единственный раз.
    - Когда?
    - По-моему, месяц назад.
    - Она покупала у вас платье?
    - Нет, взяла напрокат.
    - Вы даете напрокат вещи?
    - Случается.
    - Она оставила вам фамилию и адрес?
    - Кажется. Я записала на каком-то листке. Если месье хочет, могу поискать.
    - Минутку. Когда она появилась в первый раз, речь шла о вечернем платье?
    - Да, конечно.
    - В тот раз она пришла так же поздно?
На страницу Пред. 1, 2, 3, ... 11, 12, 13 След.
Страница 2 из 13
Часовой пояс: GMT + 4
Мобильный портал, Profi © 2005-2023
Время генерации страницы: 0.109 сек
Общая загрузка процессора: 63%
SQL-запросов: 2
Rambler's Top100