Вулф ответил "да", он предупредит, чтобы они ждали початки. Мак-Леод повернулся и вышел. Я вышел в холл, подал ему шляпу и выпроводил его из дому. Когда я вернулся в кабинет, Вулф сидел, откинувшись на спинку кресла, и хмуро смотрел на потолок. Усаживаясь на свое обычное место, я почувствовал, что меня одолевает зевота. Человек, который ждет, что его упекут в тюрьму за убийство, не имеет права зевать, даже если он не спал на протяжении тридцати часов. Я втянул побольше воздуха через нос и бодро произнес: - Он нам здорово помог. Теперь мы выяснили историю с кукурузой. Вулф выпрямился: - Фу… Позвони Феликсу, предупреди, что в пятницу доставят кукурузу. - Да, сэр. Значит, все на мази? - Что за вульгарная манера выражаться? Неужели нельзя ограничиваться литературным языком?.. Скажи, сколько времени тебе потребуется, чтобы напечатать полный отчет о нашем разговоре, твоем и моем, о мисс Мак-Леод? С самого начала и до конца? - Дословно? - Да. - Последняя половина, даже больше, чем половина, в записной книжке. Над первой половиной придется подумать, и хотя моя память действительно так хороша, как вы считаете, дело пойдет чуть медленней. Но какова идея? Чтобы я поупражнялся в подобных вещах и не зевал? - Нет. Три экземпляра. Я вскинул голову. - Ваша память практически почти не уступает моей. Вы действительно хотите, чтобы я печатал всю эту муру только для того, чтобы я оставил вас в покое до девяти часов? - Нет. Это может понадобиться. - Каким образом понадобиться? Как ваш работник, я обязан делать то, что мне говорят, и зачастую я именно так и действую, но на этот раз дело обстоит иначе. Это наше совместное дело, вы сами так сказали, значит, я должен быть в курсе дела. Как это может понадобиться? - Не знаю! - гаркнул Вулф. - Я сказал, что это может понадобиться, если я решу использовать твой отчет. Можешь ли ты предложить что-нибудь более полезное? - Прямо сейчас нет. - Тогда, если ты будешь печатать, три экземпляра. Я поднялся и пошел на кухню за стаканчиком молока, подумав, что смогу начать, когда Вулф в четыре часа поднимется наверх в оранжерею на дневное свидание с орхидеями. Глава 4
В пять минут десятого в тот же день те три человека, перед именами которых в записной книжке Кеннета Фабера стояли галочки, находились в кабинете в ожидании появления Вулфа. Они приехали не вместе. Первым прибыл Карл Хийдт за десять минут до назначенного времени, затем Питер Джей и Макс Маслов. Я усадил Хийдта в красное кожаное кресло, а Джея и Маслова в желтые, выстроенные перед письменным столом Ниро Вулфа. Маслов был ближайшим ко мне. Разумеется, с Хийдтом мы встречались и раньше, но ты смотришь на человека совсем другими глазами, когда он делается кандидатом в убийцы. Выглядел он так же, как всегда: среднего роста с небольшим брюшком, круглая физиономия с широким ртом, живые темные глаза, которые все время бегали. Питер Джей, важное лицо в крупном рекламном агентстве, был такого же высокого роста, как я, но более щуплый, с излишне крупным подбородком и черной гривой волос, которая, очевидно, редко причесывалась, наверняка страдал язвой желудка или хотя бы повышенной кислотностью. Впрочем, я мог и ошибаться. Макс Маслов, модный фотограф, явился для меня неожиданностью. С кривоватой улыбкой, которую он, должно быть, натренировал перед зеркалом, сногсшибательной стрижкой, длиннющим переливающимся галстуком и узким пиджаком, застегнутым на четыре пуговицы, он был типичным "стилягой", как принято называть подобных сумасбродов; я бы никогда не подумал, что Сьюзен Мак-Леод разрешит такому хлыщу увиваться за собой. Нужно признать, что его идеи обо мне могли быть точно такими же, но все же длинноволосые модники вызывают у меня чувство гадливости. Появился Вулф. Когда в кабинете собираются посетители, он отсиживается на кухне до тех пор, пока я не позвоню туда по внутреннему телефону, и тогда он не входит, а демонстрирует свое явление народу. Ничего наигранного, и все же именно "явление". Траектория от двери к углу письменного стола проходит совсем рядом с красным кожаным креслом. В этом кресле сидел Хийдт, Вульфу не пришлось обходить его ноги, он спокойно миновал его и проплыл между ним и двумя другими посетителями. Затем свернул направо к своему чудо-креслу, остановился у края стола и метнул взгляд в мою сторону. Я сообщил их имена, указывая кто есть кто; Вулф кивком поздоровался сразу со всеми тремя, уселся, внимательно посмотрел на каждого из них сначала справа налево, затем слева направо, и заговорил: - Наша встреча может быть очень короткой или, наоборот, затянуться на несколько часов. Полагаю, джентльмены, что вас больше устраивает первое, меня тоже. Не сомневаюсь, что вас всех допрашивала полиция и окружной прокурор или кто-то из его заместителей? Хийдт и Маслов кивнули, а Джей сказал "да". Губы Маслова скривила кривая усмешка. - В таком случае ваши показания зафиксированы, но я не имею доступа к протоколам. Поскольку вы приехали сюда, чтобы оказать услугу мисс Мак-Леод, вы должны знать нашу позицию, мою и мистера Гудвина; в отношении ее. Она не наша клиентка, нас с ней не связывают никакие обязательства. Мы действуем исключительно в наших собственных интересах. На данный момент мы считаем, что не она убила Кеннета Фабера. - С вашей стороны это чертовски мило, - процедил Марк Маслов. - Я тоже. - Вы действуете в ваших собственных интересах, - повторил Джей. - Могу ли я узнать, в каких именно? - Об этом поговорим позднее. Мы не знаем, насколько откровенна с вами была мисс Мак-Леод, со всеми тремя или одним из вас, или насколько неискренна. Я скажу только следующее: из-за заявления, сделанного мисс Мак-Леод в полиции, мистер Гудвин оказался под сильным подозрением, а поскольку ей известно, что подозрения необоснованны, она согласилась уговорить вас, джентльмены, прийти сюда. Чтобы снять подозрения с мистера Гудвина, мы должны выяснить, кто является настоящим преступником, а для этого нам требуется ваша помощь. - Мой бог, - взорвался Хийдт, - я не имею понятия, кто ухлопал этого парня. Двое других взглянули на него, он ответил им отнюдь не дружелюбно. Я мог бы поспорить, что у каждого из них имелись подозрения в отношении двух других, но, конечно, говорить вслух об этом они не решались, понимая, что если один из них и убил Фабера, он станет это отрицать… Так или иначе, им не терпелось обнародовать свои мысли, но в то же время было страшновато. - Вполне допускаю, - снизошел Вулф, - что ни один из вас этого не знает. Однако надо учитывать и то, что вопрос о том, что один из вас может быть прекрасно осведомленным, не является всего лишь выстрелом наугад. Все трое знали, что Фабер будет в этот день и час там, так что любой из вас имел возможность заранее явиться туда для разведки. Все трое имели адекватный мотив: мистер Фабер или обесчестил или умышленно опорочил женщину, которую вы любите. Все трое в глазах Фабера имели какое-то особое значение: ваши имена были не только записаны в его записной книжке, но и помечены какими-то значками. Короче говоря, вы не являетесь случайно избранными мишенями, за неимением лучшего, вы ясно выделены сложившимися обстоятельствами. Не согласны со мной? Заговорил Маслов. - Олл-райт, так уж нам не повезло. Хийдт, кусая губы, молчал. Джей буркнул: - Для нас не новость что мы мишени… Валяйте дальше. Вулф кивнул: - В известном смысле слова и правда затруднение… Полиция допрашивала вас, но я сомневаюсь, чтобы они были особенно настойчивы. Мисс Мак-Леод направила их подозрения на мистера Гудвина. Не знаю… - Снять подозрения с Гудвина исключительно в ваших интересах, - неприязненно заметил Джей. - Совершенно верно. Я так и сказал… - Он знаком с мисс Мак-Леод дольше, чем мы, - вмешался Маслов. - Он тип героя. Он спас ее от прозябания и направил на дорогу славы. Он ее герой. Однажды я у нее спросил, почему она не выходит за него замуж, если он такое сокровище, она ответила - потому что он не просил ее стать его женой. А теперь вы говорите, что она натравила на него полицию. Разрешите вам сказать, я этому не верю. Если они насели на него, значит, у них на то имеются серьезные основания. А также разрешите вам сказать, я надеюсь, ему удастся снять с себя подозрения, но не за мой счет. Роль козла отпущения меня не устраивает. Я не герой. Вулф покачал головой: - Как я уже говорил, я умолчу о том, что мисс Мак-Леод заявила полиции. Возможно, она сама вам об этом поведает, если вы ее об этом спросите. Что касается вас, джентльмены, я не знаю, в какой мере вы возбудили любопытство полиции… Пытались ли они серьезно найти человека, который видел одного из вас по соседству с рестораном вечером во вторник? Разумеется, они интересовались, где вы находились в то время, это чистая проформа, но проверили ли они должным образом ваши ответы? Находитесь ли вы под наблюдением? Сомнительно. Во всяком случае, я предлагаю вам исключить себя из списка подозреваемых сейчас, в беседе со мною, если это в ваших силах. Человек, убивший Кеннета Фабера прятался под платформой в той аллее где-то в самом начале шестого. Вчера. Мистер Хийдт, можете ли вы дать мне неоспоримые доказательства, что вас там не было? Хийдт откашлялся: - Если бы и мог, я не обязан приводить их вам. Мне кажется - ох, черт возьми, не могу. - Мистер Джей? - Неоспоримые? Нет. Джей наклонился, выпятив вперед подбородок: - Я пришел сюда, потому что меня попросила об этом мисс Мак-Леод, но если бы я знал, зачем я вам понадобился, я бы не приходил. Вы намерены выяснить, кто убил Фабера, и уличить его. Доказать, что это не был Арчи Гудвин. Правильно? - Да. - В таком случае, не рассчитывайте на меня. Я не хочу, чтобы осудили Гудвина, но я так же не хочу, чтобы осудили кого-то другого. Даже Макса Маслова. - Это чертовски мило с вашей стороны, Пит, - огрызнулся Маслов. - Настоящий друг! Вулф повернулся к нему: - А вы, сэр, можете себя исключить? - Во всяком случае не тем, что докажу, что меня там не было… Маслов махнул рукой. - Должен признаться, Вулф, вы меня удивляете. Я считал вас страшно напористым и ершистым, но вы доверчиво глотаете все, что вам преподносится. Вы сказали, что мы все хотим жениться на мисс Мак-Леод. Кто вам такое сказал? Согласен, я хочу, и, насколько мне известно, Карл Хийдт тоже, но не мой друг Пит. Он приверженец "свободной любви". Я не назову его Казановой, потому что Казанова никогда не старался добиться желаемого, разглагольствуя о женитьбе, а это излюбленный гамбит Пита. Я мог бы назвать… - Поднимись! Его друг Пит уже был на ногах и яростно смотрел на Маслова, сжимая кулаки. Маслов рассмеялся: - Больше не буду, Пит. Я просто… - Поднимайся, или я сброшу тебя на пол! Конечно, у меня было сколько угодно времени, чтобы подойти и встать между ними, но мне было любопытно. Было похоже, что Джей, не думая о своих возможностях, постарается ударить Маслова по физиономии, и я хотел посмотреть, как это повлияет на кривоватую усмешку последнего. Однако мое любопытство не было удовлетворено. Маслов вскочил на ноги и шагнул вбок, Джей вынужден был повернуться, чтобы пустить в ход правую руку. Он размахнулся, но Маслов наклонился и сам ударил беднягу по почкам. Великолепно рассчитанный удар. Джей непроизвольно согнулся, и Маслов ударил еще раз по тому же месту. Джей свалился. Не грохнулся, а медленно сполз на пол. К тому времени, как я подошел, Маслов уже уселся в кресло, втянул в себя воздух и поправил сбившийся на сторону галстук. Улыбка осталась прежней, пожалуй, стала еще более кривой. Он обратился к Вулфу: - Надеюсь, вы меня правильно поняли, я вовсе не думаю, что он убил Фабера. Если бы даже он это и сделал, я не хочу, чтобы он за это пострадал. В этом отношении мы друзья. Я только говорю, что не могу понять, каким образом вы завоевали такую репутацию, раз вы… Ты олл-райт, Пит? Я помогал Джею подняться. Удар в область почек не вызывает потери сознания, а лишь позывы на рвоту. Я спросил у него, не проводить ли его в ванную, но он покачал головой, и я дотащил его до кресла. Он посмотрел на Маслова, громко произнес пару непристойных ругательств и согнулся вдвое. Вулф участливо спросил: - Хотите выпить бренди, мистер Джей? Виски? Кофе? Джей, не разгибаясь, отрицательно покачал головой. Вулф отвернулся: - Мистер Хийдт. Двое других дали ясно понять, что даже если бы они располагали информацией, которая помогла бы разоблачить убийцу, они бы не разгласили ее. Как в отношении вас? Хийдт откашлялся: - Я счастлив, что мне не требуется отвечать на этот вопрос. Не требуется потому, что я не располагаю никакой полезной информацией. Я знаю Арчи Гудвина, можно сказать, мы с ним друзья. Если он действительно угодил в затруднительное положение, я хотел бы помочь ему если смогу. Вы говорили, что мисс Мак-Леод сообщила что-то такое полиции, что натравило их на него, но вы не желаете объяснить, что именно. - Спросите у нее… Так вы не в состоянии мне ничего сказать? - Ничего. Вулф поочередно обвел всех троих глазами: - Сомневаюсь, чтобы стоило настаивать, джентльмены. Допуская, что один из вас убил Кеннета Фабера, едва ли стоит наступать на него в лоб. Нужно обойти кругом. Но, возможно, у вас сложилось обо мне неправильное мнение? Если так, то я постараюсь внести коррективы. Я сказал, что для того, чтобы отвести подозрения от мистера Гудвина, мы должны обнаружить настоящего убийцу. Но это не единственный путь. Мы стоим перед альтернативой: мы можем просто перенести подозрения на мисс Мак-Леод. Это сделать совсем несложно, и тогда мистер Гудвин был бы избавлен от всяких неприятностей. Мы обсудим этот шаг после вашего ухода и примем решение. Возможно, вы, джентльмены, иначе подойдете к данному делу, когда мисс Мак-Леод окажется за решеткой по обвинению в убийстве, без права быть выпущенной под залог, но это ваше… - Вы бессовестный лжец! - закричал Пит Джей. - Поразительно, - протянул издевательским тоном Макс Маслов, - как вам удалось завоевать вашу репутацию? Чего вы ждете от нас, что мы забьемся в истерике и бросимся перед вами на колени? - Конечно, вы не говорите серьезно, - взволновался Карл Хийдт, - вы же говорили, что уверены, что она, его не убивала. Вулф кивнул: - Сомневаюсь, чтобы ее осудили. Может быть, дело даже не дойдет до суда. В полиции работают вовсе не бессердечные кровопийцы. Для нее это окажется тяжким испытанием, но в то же время послужит уроком. Возможно, она навлекла неприятности на мистера Гудвина неумышленно, по глупости, но все равно это непростительная беспечность. Он перевел взгляд на Маслова: - Вы упоминали мою репутацию. Да, она завоевана нелегко, и я необдуманно ею не рискую. Если завтра вы узнаете, что мисс Мак-Леод арестована и к ней не пускают, вы можете… - "Если"… Снова эта кривоватая усмешка. - Да. И зависит это не от наших возможностей, но от вашего желания. Я предлагаю вам, джентльмены, принять участие в нашем решении. Вы мне совершенно ничего не сообщили, а я не верю, что вам нечего сказать. Желаете ли вы сообщить это мне сейчас или же позднее полиции, когда эта женщина окажется в плачевном положении? - Вы блефуете, - заявил Маслов. - Я ухожу. Он вскочил с кресла и двинулся к прихожей. Я пошел следом, достал ему шляпу с полки и открыл входную дверь; не успел я вернуться назад, как из кабинета вышли двое других. Джей у которого не было шляпы, прямиком вышел на крыльцо, Хийдт же немного задержался. Я подал ему пальто и шляпу. - Послушайте, Арчи. Вы должны что-то сделать! - Согласен. Что именно? - Не знаю. Но в отношении Сью - великий боже, неужели он говорил серьезно, а? - Вопрос не в том, каковы его истинные намерения. Нужно учитывать и мои. Черт побери, я утратил покой и сон, а в скором времени я могу лишиться самой жизни, свободы и надежды на счастье. Каждую минуту жду ареста, как вы думаете, это пустяк?.. Желаю приятных сновидений! - Что Сью наговорила полиции в отношении вас? - Не искушайте… У меня низкая сопротивляемость, а при открытой двери ничего не стоит простудиться. Если вы не возражаете? Он вышел, я захлопнул за ним дверь и на задвижку, и на цепочку, вернулся в кабинет, сел за стол и сказал: - А вы считали, что это могло оказаться полезным! Вулф хмыкнул: - Ты все напечатал? - Да. Двенадцать страниц. - Можно взглянуть? Не приказ, а просьба. Во всяком случае Вулф помнит, что это общее дело. Я выдвинул ящик, достал первый экземпляр и протянул ему. Он внимательно проверил заголовок и первую страницу, перелистал остальные, заглянул в конец, уронил листы на стол и сказал: - Твою записную книжку, пожалуйста. Я сел и достал блокнот и ручку. |
