- Хорошо вам это говорить! А каково мне будет проскакать сто восемьдесят лье?

    - Пустяки!

    - Ну, так и быть. А дальше?

    - Дальше: когда вы будете проезжать через Лилье, вы пошлете мне коляску и прикажете вашему слуге, чтобы он был в моем распоряжении.

    - Хорошо.

    - У вас, конечно, есть с собой какой-нибудь приказ кардинала?

    - У меня есть письменное полномочие действовать по своему усмотрению.

    - Вы предъявите его настоятельнице и скажете, что сегодня или завтра за мной приедут и что мне велено отправиться с тем лицом, которое явится от вашего имени.

    - Отлично.

    - Не забудьте резко отзываться обо мне в разговоре с настоятельницей.

    - Зачем это?

    - Я - жертва кардинала. Мне необходимо внушить доверие этой дурочке Бонасье.

    - Совершенно справедливо! А теперь, пожалуйста, потрудитесь составить донесение обо всем, что произошло.

    - Я ведь вам рассказала то, что случилось. У вас хорошая память: повторите все, что я вам говорила, а бумага может потеряться.

    - Вы правы. Только бы мне знать, где потом найти вас, чтобы не рыскать напрасно по окрестностям…

    - Верно. Подождите-ка…

    - Дать вам карту?

    - О, я прекрасно знаю эти места!

    - Вы? А когда же вы бывали здесь?

    - Я здесь воспитывалась.

    - Вот как?

    - Как видите, иногда и то обстоятельство, что вы где-то получили воспитание, может на что-нибудь пригодиться.

    - Итак, где вы меня будете ждать?

    - Дайте минутку подумать… Да вот где: в Армантьере.

    - А что это такое - Армантьер?

    - Небольшой городок на реке Лис. Мне стоит только переправиться через реку, и я буду в чужом государстве.

    - Превосходно! Но, разумеется, вы переправитесь только в случае опасности?

    - Разумеется.

    - А если это случится, как я узнаю, где вы?

    - Вам не нужен ваш лакей?

    - Нет!

    - Он надежен?

    - Вполне. Он человек испытанный.

    - Отдайте его мне. Никто его не знает, я его оставлю в том месте, откуда уеду, и он проводит вас туда, где я буду.

    - Так вы говорите, что будете ждать меня в Армантьере?

    - Да, в Армантьере.

    - Напишите мне это название на клочке бумаги, а то я боюсь, что забуду. Ведь в названии города нет ничего порочащего, не так ли?

    - Как знать… Ну, так и быть, я готова набросить тень на свое доброе имя! - согласилась миледи и написала название на листке бумаги.

    - Хорошо, - сказал Рошфор, взял листок из рук миледи, сложил его и засунул за подкладку своей шляпы. - Впрочем, будьте спокойны: если даже я потеряю эту бумагу, то поступлю, как делают дети - всю дорогу буду твердить это название. Ну, как будто все?

    - Кажется, да.

    - Вспомним хорошенько: Бекингэм убит или тяжело ранен… ваш разговор с кардиналом подслушан четырьмя мушкетерами… лорд Винтер был предупрежден о вашем приезде в Портсмут… д'Артаньяна и Атоса в Бастилию… Арамис - любовник госпожи де Шеврез… Портос - фат… госпожа Бонасье найдена… послать вам как можно скорее коляску… предоставить моего лакея в ваше распоряжение… изобразить вас жертвой кардинала, что бы у настоятельницы не возникло никаких подозрений… Армантьер на берегу Лиса. Так?

    - Право, у вас чудесная память, любезный шевалье! Кстати, прибавьте еще кое-что.

    - Что же?

    - Я видела славный лес, который, по-видимому, прилегает к монастырскому саду. Скажите настоятельнице, что мне позволено гулять в этом лесу. Как знать… может быть, мне понадобится уйти с заднего крыльца.

    - Вы обо всем позаботились!

    - А вы забыли еще одно…

    - Что же еще?

    - Спросить меня, не нужно ли мне денег.

    - Да, правда. Сколько вам дать?

    - Все золото, какое у вас найдется.

    - У меня около пятисот пистолей.

    - И у меня столько же. Имея тысячу пистолей, можно выйти из любого положения. Выкладывайте все, что у вас в карманах.

    - Извольте.

    - Хорошо. Когда вы едете?

    - Через час. Я только наскоро пообедаю, а тем временем кто-нибудь сходит за почтовой лошадью.

    - Отлично! Прощайте, шевалье!

    - Прощайте, графиня!

    - Засвидетельствуйте мое почтение кардиналу.

    - А вы - мое почтение сатане.

    Миледи и Рошфор обменялись улыбками и расстались.

    Час спустя Рошфор галопом мчался обратно; пять часов спустя он проехал через Аррас.

    Наши читатели уже знают, каким образом д'Артаньян узнал его и как эта встреча, возбудив опасения четырех мушкетеров, заставила их еще поспешнее продолжать свой путь.

    Как только Рошфор вышел, г-жа Бонасье вернулась в комнату и увидела, что миледи радостно улыбается.

    - Ну вот, то, чего вы спасались, случилось, - заговорила молодая женщина, - сегодня вечером или завтра кардинал пришлет за вами.

    - Кто вам это сказал, дитя мое? - спросила миледи.

    - Я об этом слышала из уст самого гонца.

    - Подойдите и сядьте тут возле меня, - предложила миледи.

    - Извольте.

    - Подождите, я посмотрю, не подслушивает ли нас кто-нибудь.

    - К чему все эти предосторожности?

    - Вы сейчас узнаете.

    Миледи встала, подошла к двери, открыла ее, выглянула в коридор, потом опять уселась рядом с г-жой Бонасье и спросила:

    - Значит, он хорошо сыграл свою роль?

    - Кто это?

    - Тот, кто представился настоятельнице как посланный кардинала.

    - Так он только играл роль?

    - Да, дитя мое.

    - Так, значит, этот человек не…

    - Этот человек, - сказала миледи, понизив голос, - мой брат.

    - Ваш брат? - вскричала г-жа Бонасье.

    - Вы одна знаете эту тайну, дитя мое. Если вы ее доверите кому бы то ни было, я погибла, а возможно, и вы тоже.

    - Ах, боже мой!

    - Слушайте, вот что произошло. Мой брат, который спешил сюда ко мне на помощь, с тем чтобы, если понадобится, силой освободить меня, встретил гонца, посланного за мной кардиналом, и поехал за ним следом. Добравшись до пустынного и уединенного места, он выхватил шпагу и, угрожая гонцу, потребовал, чтобы тот отдал ему бумаги, которые он вез. Гонец вздумал обороняться, и брат убил его.

    - Ах! - содрогнулась г-жа Бонасье.

    - Это было единственное средство, поймите! Дальше брат решил действовать не силой, а хитростью: он взял бумаги, явился сюда под видом посланца самого кардинала, и через час или два, по приказанию его высокопреосвященства, за мной должна приехать карета.

    - Я понимаю: эту карету вам пришлет ваш брат.

    - Совершенно верно. Но это еще не все: письмо, которое вы получили, как вы полагаете, от госпожи де Шеврез…

    - Ну?

    - …подложное письмо.

    - Как так?

    - Да, подложное: это западня, устроенная для того, чтобы вы не сопротивлялись, когда за вами приедут.

    - Но ведь приедет д'Артаньян!

    - Перестаньте заблуждаться: д'Артаньян и его друзья на осаде Ла-Рошели.

    - Откуда вы это знаете?

    - Мой брат встретил посланцев кардинала, переодетых мушкетерами. Вас вызвали бы к воротам - вы подумали бы, что имеете дело с друзьями, - вас похитили бы и отвезли обратно в Париж.

    - О боже, я теряю голову в этом хаосе преступлений! Я чувствую, что, если так будет продолжаться, - промолвила г-жа Бонасье, поднося ладони ко лбу, - я сойду с ума!

    - Постойте!

    - Что такое?

    - Я слышу лошадиный топот… Это уезжает мой брат. Я хочу с ним еще раз проститься, пойдемте.

    Миледи открыла окно и движением руки подозвала к себе г-жу Бонасье. Молодая женщина подошла. Рошфор галопом мчался под окном.

    - До свидания, брат! - крикнула миледи.

    Всадник поднял голову, увидел обеих молодых женщин и на всем скаку дружески махнул миледи рукой.

    - Славный Жорж! - сказала она, придавая своему лицу нежное и грустное выражение, и закрыла окно.

    Она уселась на прежнее место и сделала вид, что погрузилась в глубокие размышления.

    - Простите, сударыня, разрешите прервать ваши мысли! - обратилась к ней г-жа Бонасье. - Что вы мне посоветуете делать? Боже мой! Вы опытнее меня в житейских делах, научите меня, как мне быть!

    - Прежде всего, - ответила миледи, - возможно, что я ошибаюсь и д'Артаньян и его друзья в самом деле при едут к вам на помощь.

    - Ах, это было бы так хорошо, что даже и не верится! - воскликнула г-жа Бонасье. - Такое счастье не для меня!

    - В таком случае, вы понимаете, это только вопрос времени, своего рода состязание - кто приедет первый. Если ваши друзья - вы спасены, а если приспешники кардинала - вы погибли.

    - О, да-да, погибла безвозвратно! Что же делать?

    - Есть, пожалуй, одно средство, очень простое и вполне естественное…

    - Какое, скажите?

    - Ждать, укрывшись где-нибудь в окрестностях, и сначала удостовериться, кто эти люди, которые приедут за вами.

    - Но где ждать?

    - Ну, это легко придумать. Я сама остановлюсь в не скольких лье отсюда и буду скрываться там, пока ко мне не приедет брат. Сделаем так: я увезу вас с собой, мы спрячемся и будем ждать вместе.

    - Но меня не выпустят отсюда, я здесь на положении пленницы.

    - Здесь думают, что я уезжаю по приказанию кардинала, и уверены, что вы вовсе не склонны сопровождать меня.

    - Ну?

    - Ну вот, карета подана, вы прощаетесь со мной, вы становитесь на подножку, желая в последний раз обнять меня. Слуга моего брата, которого он пришлет за мной, будет обо всем предупрежден - он подаст знак почтарю, и мы умчимся вскачь.

    - Но д'Артаньян? Что, если приедет д'Артаньян?

    - Мы это узнаем.

    - Каким образом?

    - Да ничего не может быть легче! Мы пошлем обратно в Бетюн слугу моего брата, на которого, повторяю, мы вполне можем положиться. Он переоденется и поселится против монастыря. Если приедут посланцы кардинала, он не двинется с места, а если д'Артаньян и его друзья - он проводит их к нам.

    - А разве он их знает?

    - Конечно, знает! Ведь он не раз видел д'Артаньяна у меня в доме.

    - Да-да, вы правы… Итак, все улаживается, все складывается как нельзя лучше… Но не будем уезжать далеко отсюда.

    - Самое большее за семь-восемь лье. Мы остановимся в укромном месте у самой границы и при первой тревоге уедем из Франции.

    - А до тех пор что делать?

    - Ждать.

    - А если они приедут?

    - Карета моего брата приедет раньше.

    - Но что, если меня не будет с вами, когда за вами явятся, - например, если в это время я буду обедать или ужинать?

    - Сделайте одну вещь.

    - Какую?

    - Скажите добрейшей настоятельнице, что вы просите у нее позволения обедать и ужинать вместе со мной, чтобы нам как можно меньше расставаться друг с другом.

    - Позволит ли она?

    - А почему бы нет?

    - Отлично! Таким образом, мы ни на минуту не будем расставаться!

    - Ступайте же к ней и попросите ее об этом. У меня какая-то тяжесть в голове, я пойду прогуляться по саду.

    - Идите. А где я вас найду?

    - Здесь, через час.

    - Здесь, через час… Ах, благодарю вас, вы так добры!

    - Как же мне не принимать в вас участия! Если бы даже вы не были сами по себе такой красивой и очаровательной, вы ведь подруга одного из моих лучших друзей!

    - Милый д'Артаньян, как он будет вам благодарен!

    - Надеюсь. Ну вот, мы обо всем условились. Пойдемте вниз.

    - Вы идете в сад?

    - Пройдите по этому коридору и спуститесь по маленькой лестнице - она выведет вас прямо в сад.

    - Отлично! Благодарю вас.

    Молодые женщины обменялись приветливой улыбкой и разошлись.

    Миледи сказала правду - она действительно ощущала какую-то тяжесть в голове: неясные еще замыслы хаотично теснились в ее уме. Ей надо было уединиться, чтобы разобраться в своих мыслях. Она смутно представляла себе дальнейшие события, и ей нужны были тишина и покой, чтобы придать своим неясным намерениям определенную форму, чтобы составить план действий.

    Прежде всего нужно было как можно скорее похитить г-жу Бонасье, укрыть ее в надежном месте и, если понадобится, держать ее там заложницей. Миледи начинала страшиться исхода этой отчаянной борьбы, в которую ее враги вкладывали столько же упорства, сколько она вкладывала ожесточения.

    К тому же она чувствовала, как иные люди чувствуют надвигающуюся грозу, что исход этот близок и неминуемо будет ужасен.

    Итак, главное для нее, как мы уже сказали, было захватить г-жу Бонасье в свои руки. Г-жа Бонасье была для д'Артаньяна все; ее жизнь, жизнь любимой женщины, была для него дороже собственной. Если бы счастье изменило миледи и ее постигла неудача, она могла бы, имея г-жу Бонасье заложницей, вступить в переговоры и, несомненно, добилась бы выгодных условий. Эту задачу она уже разрешила: г-жа Бонасье готова была доверчиво сопровождать ее; а если они обе укроются в Армантьере, миледи легко будет убедить г-жу Бонасье, что д'Артаньян не приезжал в Бетюн. Самое большее через полмесяца вернется Рошфор; а за эти полмесяца миледи придумает, как ей отомстить четырем друзьям. Скучать ей, благодарение богу, не придется - ей предстоит самое приятное времяпрепровождение, какое только могут доставить обстоятельства женщине с ее характером: довести до совершенства замысел своей мести.

    Размышляя, миледи в то же время окидывала взглядом сад и старалась запомнить его расположение. Она действовала как искусный полководец, который предусматривает сразу и победу и поражение и готовится - смотря по тому, как будет протекать битва, - либо идти вперед, либо отступать.

    Через час она услышала, что кто-то зовет ее ласковым голосом. Это была г-жа Бонасье. Добрая настоятельница, конечно, изъявила полное согласие, и для начала молодые женщины отправились вместе ужинать.

    Когда они вошли во двор, до них донесся стук подъезжавшей кареты.

    Миледи прислушалась.

    - Вы слышите? - спросила она.

    - Да, у ворот остановилась карета.

    - Это та самая, которую прислал нам мой брат.

    - О боже!

    - Ну полно, мужайтесь!

    Миледи не ошиблась: у ворот монастыря раздался звонок.

    - Подите в свою комнату, - сказала она г-же Бонасье, - у вас, наверное, есть кое-какие драгоценности, которые вам хотелось бы захватить с собою.

    - У меня есть его письма, - ответила г-жа Бонасье.

    - Так заберите их и приходите ко мне, мы наскоро поужинаем. Нам, возможно, придется ехать всю ночь - надо запастись силами.

    - Боже мой! - проговорила г-жа Бонасье, хватаясь за грудь. - У меня так бьется сердце, я не могу идти…

    - Мужайтесь! Говорю вам, мужайтесь! Подумайте, через четверть часа вы спасены. И помните: все, что вы собираетесь делать, вы делаете для него.

    - О да, все для него! Вы одним словом вернули мне бодрость. Ступайте, я приду к вам.

    Миледи поспешно поднялась к себе в комнату, застала там слугу Рошфора и отдала ему необходимые приказания.

    Он должен был ждать у ворот; если бы вдруг появились мушкетеры, карета должна была умчаться прочь, обогнуть монастырь, направиться в небольшую деревню, расположенную по ту сторону леса, и поджидать там миледи. В таком случае она прошла бы через сад и пешком добралась бы до деревни; мы уже говорили, что миледи отлично знала эти края.

    Если же мушкетеры не появятся, все должно произойти так, как условлено: г-жа Бонасье станет на подножку под тем предлогом, что хочет еще раз проститься с миледи, и та увезет ее.

    Г-жа Бонасье вошла. Желая развеять все подозрения, какие могли бы у нее возникнуть, миледи в ее присутствии повторила слуге вторую половину своих приказаний.

    Миледи задала слуге несколько вопросов относительно кареты. Выяснилось, что она запряжена тройкой лошадей, которыми правит почтарь; слуга Рошфора должен был сопровождать карету в качестве форейтора.