Да разве смерть в глаза мне не глядит.
И жизнь моя не вытекает с кровью,
Как на огне растаяло бы вмиг
Мое изображенье восковое?
Из мира лжи навеки уходя,
Зачем мне лгать, когда я знаю правду,
А правда в том, что здесь я умираю,
И там одной лишь правдой буду жив.
Я повторяю: если, одолев,
Останется Людовик верен клятве,
Вы завтра не увидите рассвета;
Но в эту ночь, что черное дыханье
Уже клубит над кромкой огневой
Усталого слабеющего солнца,
Да, в эту злую ночь, когда победу
Одержит с вашей помощью дофин,
Предательство свое вы искупите,
Сраженные предательским ударом.
Вы Хьюберту привет мой передайте,
Он состоит при вашем короле.
Мы дружбу с ним вели, к тому ж мой дед
Был родом англичанин. Потому
Я и решил сейчас во всем признаться.
А вы взамен, прошу вас, уведите
Меня от грохота и шума битвы,
Чтоб думы я последние свои
Додумал мирно, чтоб моя душа
В благочестивых чувствах отлетела.
Тебе мы верим. Пусть я буду проклят,
Коль не сочту прельстительным, прекрасным
Счастливый случай повернуть назад
С недоброго, опасного пути
И, словно усмиренная волна,
Расставшаяся с буйным непокорством,
Опять войти в родные берега
И устремить послушное теченье
В наш океан, к великому Иоанну.
Я помогу нести тебя отсюда
Затем, что муку смертную прочел
В твоих глазах. - Ну, други, новый путь
К старинной правде должен нас вернуть!
Казалось, солнце медлило садиться,
Багрянцем заливая небосвод,
Когда родную землю англичане
Сдавали, отступая. Мы же славно
Закончили кровавый ратный труд,
Вдогонку пожелав им доброй ночи
Последним залпом, и свернули с честью
Знамена рваные, почти оставшись
Хозяевами поля.
Где мой принц?
Я здесь. Какие вести?
Граф Мелен
В сраженьи пал, но убедил пред смертью
Вельмож английских вновь отпасть от вас.
Отряды, посланные вам в подмогу,
Погибли все на Гудвинских песках.
Будь проклят за подобные известья!
Не думал я, что мне скорбеть придется
Сегодня к ночи. Кто же говорил,
Что сам Иоанн бежал за час иль два
Пред тем, как сумрак сонный разделил
Войска усталые?
Кто б это ни был,
Сказал он правду, государь.
Итак,
Сегодня ночью сторожить усердней!
А утром поднимусь я раньше солнца,
Чтоб снова в битве счастье испытать.
Кто там? Ответь скорей, не то - стреляю!
Я свой. Ты кто?
Из войска англичан.
Куда идешь?
А что тебе за дело?
Я у тебя о том же мог спросить.
Как будто Хьюберт?
Угадал неплохо.
И своего готов признать я в том,
Кто распознал мой голос в темноте.
Но кто же ты?
Да кто тебе угодно!
А если хочешь быть любезным, думай,
Что я Плантагенетам не чужой.
Ах, память, память! Вместе с ночью темной
Ты подвела меня. Прости, храбрец,
Что речь твою и голос твой знакомый
Мой чуткий слух не сразу распознал
Не извиняйся, брось! Какие вести?
Я все брожу под черным сводом ночи
И вас ищу.
Скорее говори.
Любезный сэр! Черны, как эта ночь,
Ужасны, тягостны и скорбны вести.
Показывай мне смело эту язву.
Я ведь не баба, чтоб лишиться чувств.
Боюсь, не отравил ли короля
Один монах: его почти безмолвным
Оставил я, чтоб вас предупредить
И чтобы вы могли во всеоружье
Беду, на нас нагрянувшую, встретить.
А что он пил? Кто пробовал питье?
Я вам сказал - один монах, злодей,
Который тут же сам издох от яда.
Король - в сознаньи. Выживет, быть может.
Кого же ты оставил с королем?
Как, вы не слышали? Вернулись лорды,
И с ними Генрих, наш наследный принц.
Его величество по просьбе принца
Их всех простил. Они сейчас при нем.
Не шли нам непосильных испытаний,
О небо грозное! Умерь свой гнев!
Знай, Хьюберт, нынче ночью, проходя
По отмелям линкольнским, половина
Моих солдат была приливом смыта.
Я спасся на коне, хотя с трудом.
Веди же к королю меня: боюсь,
Не умер бы до моего прихода.
Нет, поздно; яд уже в его крови,
И светлый мозг, - который, говорят.
Души бессмертной хрупкая обитель.
Туманится и страшным бормотаньем
Предсказывает горестный конец.
Наш государь еще владеет речью.
Он верит: если вынести его
На свежий воздух, яд уже не будет
Так сильно жечь, и муки облегчатся.
Перенесите в сад его скорей.
Он мечется?
Как будто стал спокойней,
Чем был при вас. Сейчас он пел тихонько.
Обманчива болезнь! От сильных мук
В нас чувства притупляются, и смерть,
Что истерзала нашу оболочку,
Ее бросает и теперь незримо
На дух наш ополчается: рои
Причудливых видений жалят, ранят,
Кидаясь на последнюю твердыню
В неистовом порыве. Странно мне,
Что смерть поет, что я сейчас птенец
Больного лебедя, который смерть
Встречает скорбным гимном, слабым вздохом
Органных труб, успокоенья песней
Измученному телу и душе.
Мужайтесь, принц. Назначено судьбой
Вам привести в согласье и порядок
Полученный в наследье тяжкий хаос.
Вот, обрела душа моя простор;
Не надо рваться ей к дверям и окнам.
Такой во мне палящий летний зной,
Что внутренности прахом иссыхают.
Я - лишь рисунок, сделанный пером
На лоскуте пергамента; я брошен
В огонь и корчусь.
Государь, что с вами?
Отравлен... худо мне... покинут, мертв.
Никто из вас позвать не может зиму,
Чтоб ледяные пальцы погрузила
В утробу мне; никто не повелит
Моим английским рекам течь мне в грудь
И не умолит север утолить
Мои уста холодными ветрами.
Немногого прошу: одной прохлады,
Но вы так жестки, так неблагодарны,
И мне ее от вас не получить.
О если бы в слезах моих была
Целительная сила!
Соль их жжет.
Весь ад - в моем нутре, и яд, как дьявол,
Терзает ныне проклятую богом
Отверженную кровь.
Мой государь!
Я так спешил, что, верно, семь потов
С меня сошло; едва дышу от бега.
Поспел ты, родич, мне закрыть глаза.
Сожгло и разорвало снасти сердца,
А паруса, что надувала жизнь,
Свернулись так, что стали тощей нитью,
И я держусь на этом волоске:
Порвется он, едва доскажешь речь,
И комом праха станет все, что видишь,
Пустой личиной бренного величья.
Готовится к сражению дофин.
Бог ведает, каким отпор наш будет.
Когда я нынче в ночь для пользы дела
Войска послал в обход, приливный вал,
Внезапно хлынув, лучшие отряды
На отмелях линкольнских поглотил.
Вы мертвому о мертвых говорите.
Мой государь! О горе! Миг назад
Он был король - и чем он стал теперь!
Сужден мне путь такой же и конец.
Где в мире мощь, надежда и опора?
Сейчас властитель - прахом станешь скоро.
От нас ушел ты. Я ж обязан жить,
Чтоб выполнить святое дело мщенья!
Потом моя душа тебе послужит
На небесах, как на земле служила.
Вы, звезды, что вернулись наконец
В свою орбиту, где же силы ваши?
Вновь покажите верность, и за мной,
Скорей за мной! Разруху и позор
Мы выбросим за шаткие ворота
Измученной страны. Живей ударь
Не то ударит враг. От нас дофин
Не отстает - он в двух шагах отсюда.
Вам, видимо, еще не все известно.
В аббатстве кардинал Пандольф; сейчас
Он отдыхает. Полчаса назад
Он от дофина мирные условья
Привез нам: с честью можно их принять
И прекратить войну без промедленья.
Еще скорей ее он прекратит,
Увидев, как у вас набухли мышцы.
Да он уже почти что сделал это:
Обозы двинул к морю и прислал
К нам кардинала, чтоб уладить спор!
И если вы согласны, то сегодня
После полудня вы, и я, и лорды
Сойдемся с ним и кончим дело миром.
Пусть будет так. Вы, благородный принц,
С другими пэрами, которых мы
Не станем беспокоить, воздадите
Последний долг усопшему отцу.
Мы погребенье в Вустере свершим,
Так повелел он.
Значит, так и будет.
Примите счастливо, мой добрый принц,
Венец и власть над всей страною нашей.
Склонив колено, клятву я даю
Быть вашим верным подданным до гроба
И честью вам и правдою служить.
И мы даем обет любви покорной.
Пускай ничто ее не осквернит!
Я вас хотел бы всей душою кроткой
Благодарить, но только слезы лью.
Вперед мы уплатили горькой доле.
Погашен долг; теперь умерим скорбь.
Нет, не лежала Англия у ног
Надменного захватчика и впредь
Лежать не будет, если ран жестоких
Сама себе не нанесет сперва.
К ней возвратились пэры. Пусть приходят
Враги теперь со всех концов земли.
Мы сможем одолеть в любой борьбе,
Была бы Англия верна себе.
стр. Пред. 1,2,3,4,5,6,7,8,9 След.
Уильям Шекспир
Архив файлов
На главную
0.05 сек
SQL: 2