Э, да тебя стоит и подразнить: чего доброго, поумнеешь! Впрочем, скорее уж твоя лошадь станет читать проповеди, чем ты выучишь наизусть хоть одну молитву. А вот драться ты умеешь, кляча! Парша тебя забери!
Аякс
Ах ты, гриб поганый! Ну, рассказывай, что там объявляли?
Терсит
Да что же ты меня лупишь? Думаешь, я не чувствую?
Аякс
Что объявляли, я спрашиваю?
Терсит
Ну, объявляли, что ты болван.
Аякс
Уймись, дикобраз, уймись. У меня опять руки чешутся!
Терсит
Что руки! Надо, чтоб ты весь чесался с ног до головы. Уж я бы тебя почесал! Ты бы у меня стал самым мерзким шелудивым в Греции! В бою-то ты, поди, не лучше других!
Аякс
Я спрашиваю тебя: что объявляли?
Терсит
Ты вот ежечасно рычишь на Ахилла и насмехаешься над ним, а сам ты полон зависти к нему, как Цербер к прелестям Прозерпины. Потому-то ты и лаешь на него.
Аякс
Ну и врешь же ты, как баба!
Терсит
Ты вот его поколоти!
Аякс
Да я его в лепешку!
Терсит
Да он бы тебя одним кулаком раскрошил, как матрос - сухарь.
Аякс
Ах ты, паскуда! (Бьет его.)
Терсит
Ну-ка, ну-ка, еще!
Аякс
Эх ты, ведьмин кол!
Терсит
Ну, крепче, крепче, дурья башка! Эх, нет у тебя находчивости! У тебя и мозгу-то в голове не больше, чем у меня в пятках! Каждый погонщик мулов мог бы многому тебя научить. Ты как взбесившийся осел: только и делаешь, что дубасишь троянцев. Все, кто только что-нибудь соображает, могут продать и купить тебя, как берберийского раба. Если ты не перестанешь избивать меня, я расскажу всем, что ты собой представляешь, бессмысленная ты тварь!
Аякс
Ах ты, пес!
Терсит
Ах ты, шелудивый баран!
Аякс
Шавка ты! (Бьет его.)
Терсит
Ах ты, Марсов олух! Бей, разбойник! Ну, еще, еще, верблюд!
Входят Ахилл и Патрокл.
Ахилл
Полно, Аякс! За что это ты его так лупишь? - В чем дело, Терсит? Что случилось?
Терсит
Видишь ты его?
Ахилл
Ну так что же?
Терсит
Нет, ты посмотри на него!
Ахилл
Я смотрю. В чем же дело?
Терсит
Нет, ты разгляди его хорошенько!
Ахилл
И хорошенько разглядел.
Терсит
Нет, ты еще не разглядел его: за кого бы ты его ни принимал, он Аякс!
Ахилл
Знаю, дурак!
Терсит
Да, ты-то знаешь, а сам-то он не знает, что он дурак.
Аякс
Ох изобью же я тебя!
Терсит
Уй-уй-уй-уй! Какие мудрые вещи изрекает! А пожалуй, его голове досталось от меня больше, чем от него - моим костям! За грош можно купить девять воробьев, а у него ума не больше, чем в девятой части одного воробья! Ахилл, поверь мне! У господина моего Аякса разум в брюхе, а кишки - в голове. Я сейчас расскажу тебе, что я о нем говорил.
Ахилл
Ну что?
Терсит
Я говорил, что Аякс.
Аякс собирается ударить Терсита.
Ахилл
(становится между ними)
Полно, Аякс, полно, милейший!
Терсит
...имеет разума ровно настолько...
Ахилл
Ну, не трогай его!
Терсит
...чтобы заткнуть ушко иглы Елены, за которую он явился сражаться.
Ахилл
Перестань, дурак!
Терсит
Я-то мог бы перестать, да вот дурак не хочет! Вот он! Посмотрите на него!
Аякс
Ах ты, шавка окаянная! Да я...
Ахилл
Ну стоит ли связываться с дураком?
Терсит
Не стоит, потому что дурак посрамит тебя!
Патрокл
Хорошо сказано, Терсит!
Ахилл
Да почему вы ссоритесь?
Аякс
Я приказал этой подлой свинье рассказать, о чем объявляли, а он надо мной издевается.
Терсит
Я тебе не слуга!
Аякс
Тогда пошел вон! Пошел вон!
Терсит
Что ты командуешь? Я здесь по доброй воле!
Ахилл
Но тебя, насколько я понимаю, все-таки потрепали! Никто не подставляет спину по доброй воле. Вот Аякс действовал по своей воле, а ты - поневоле.
Терсит
Ах так! Да у тебя-то, я вижу, тоже весь ум в кулаках! Не велика будет заслуга Гектора, если он вышибет из тебя мозги! Расшибить твою башку - все равно что расколоть пустой орех: ядра-то ведь нет!
Ахилл
Как! Ты и ко мне цепляешься, Терсит?
Терсит
Вот кто умен, так это Улисс и древний Нестор, ум которого начал покрываться плесенью прежде, чем у твоего дедушки выросли ногти. Они управляют вами, как парой быков, заставляя распахивать поля войны.
Ахилл
Что? Что ты сказал?
Терсит
То, что сказал! Ну, ударь, Ахилл! - Ударь, Аякс!
Аякс
Ох, я тебе язык отрежу!
Терсит
Это не беда: тогда я буду говорить так же, как ты!
Патрокл
Хватит болтать, Терсит! Хватит! Помолчи!
Терсит
Ну, молчу, коли уж Ахиллова красотка велит!
Ахилл
Что, получил и ты, Патрокл?
Терсит
Хватит! Нечего мне тут делать с вами, дураками! Пойду к тем, кто поумнее. Я вернусь к вам теперь, только когда вас вешать будут! (Уходит.)
Патрокл
Наконец-то избавились!
Ахилл
Да, кстати, войску нынче объявили,
Что Гектор завтра, только встанет солнце,
Разбудит гласом трубным и троянцев
И греков, вызывая тех из нас,
Кто и силен и смел, - сразиться с ним,
Чтоб доказать... не помню только - что,
Какой-то вздор, я думаю!
Аякс
А кто же
Ему ответить должен?
Ахилл
Не знаю! Там еще бросают жребий,
Иначе было б ясно, кто...
Аякс
Ты сам?
Пойду-ка разузнаю поточнее!
Уходят.
СЦЕНА 2
Троя. Дворец Приама.
Входят Приам, Гектор, Троил, Парис и Гелен.
Приам
Вот после многих дней, речей и дел
Опять от греков Нестор возглашает:
"Верните нам Елену!" - и тогда
Обиды, жертвы, времени потеря,
Потеря сил, богатства и друзей,
Утраченных в пылу войны кровавой,
Все будет позабыто. Что ты скажешь?
Гектор
Едва ли кто боится греков меньше,
Чем я, когда опасность только мне
Грозит. Но всем я заявляю вам:
Приам сейчас неправ!
Едва ли дева с нежною душою,
Исполненная трепетного страха,
Так часто и тревожно восклицает:
"Ах, мы не знаем, что еще случится!"
Как я. Увы! Подтачивает мир
Заносчивость, но скромное Сомненье
Есть мудрости маяк и зонд надежный,
Умеющий до дна прощупать зло.
Пускай домой Елена возвратится:
С тех пор как первый меч мы обнажили,
Десятки смелых пали в этой распре,
Они дороже много, чем Елена;
Мы потеряли столько своего,
Что не свое удерживать не надо:
Оно не стоит и десятой доли
Всего, уже потерянного нами.
Какая же причина нам мешает
Вернуть ее теперь?
Троил
Стыдись, о брат мой!
Тебе ль судить о чести и величье
Царя такого, как отец наш грозный!
Какою мерой ты определишь
Безмерное могущество его?
Как ты такую силу ограничишь
И укротишь уздою опасений
И доводов ненужных? Постыдись!
Гелен
Не диво, что, ища во всем рассудка,
Ты сам его лишен. Подумать можно,
Что твой отец без твоего участья
Рассудком управлять бы не сумел!
Троил
Все это, брат мой жрец, слова пустые:
Одним рассудком вы, жрецы, живете.
Мы знаем: враг замыслил нашу гибель;
Мы знаем, грозен меч, подъятый им.
Рассудок в страхе от него бежит!
Не диво, что мерещится повсюду
Тебе могучий грек: рассудок твой
К ногам твоим привязывает крылья,
И ты, как от Юпитера Меркурий
Иль как звезда, сошедшая с орбиты,
Несешься прочь! Нет! Вреден нам рассудок
В опасный час! И мужество и честь
Имели б сердце заячье, когда бы
Рассудку доверялись постоянно:
От размышленья печень усыхает;
С отвагою рассудок не в ладу.
Гектор
Брат, право же, она того не стоит,
Во что нам обошлась!
Троил
Ее цена
Зависит лишь от ценности для нас.
Гектор
Но не должна зависеть от каприза.
Достоинство и ценность всякой вещи
Внутри ее, равно как и в уме
Людей, ее ценящих. Неразумно
Служенье богу ставить выше бога!
Нередко люди наделять стремятся
Причудливыми свойствами предмет,
Которому те свойства не присущи.
Троил
Допустим, я избрал себе супругу,
И выбором руководила воля,
А волею - глаза мои и уши,
Которые любовь мою зажгли.
Глаза и уши - два надежных кормчих,
Которые мне помогают плыть
Меж волей и рассудком. Как мне быть,
Когда рассудок осуждает выбор?
Могу ль я отказаться от жены?
Мне этого и честь не позволяет:
Шелка не возвращают продавцу,
Испортив их; остатки нашей пищи
Мы в сточные канавы не бросаем,
Насытившись. Считалось до сих нор,
Что подобает с греками сразиться
Парису. Наше дружное решенье
Наполнило, раздуло паруса,
И волны с ветром прекратили спор,
Чтоб дружными усилиями к цели
Доставить корабли его; тогда
Взамен сестры Приама престарелой,
Которую в плену держали греки,
Привез Парис красавицу царицу,
Гречанку, чья пленительная свежесть
И Аполлона делает поблекшим
И сумрачною делает зарю.
Зачем она у нас? Ну, а зачем
В плену держали греки Гесиону,
Приама престарелую сестру?
Но разве же не стоило сражаться
За дивную жемчужину - Елену?
Недаром венценосные цари
Купцами стали, оценив добычу
Дороже многих сотен кораблей.
Париса все расхваливали дружно,
Все подстрекали кликами: "Дерзни!"
Привез он драгоценную добычу.
Не правда ль - все ведь вы рукоплескали,
Провозгласив, что ей подобной нет!
Зачем же вы теперь свое решенье
Оспаривать хотите? Ведь сама
Фортуна не всегда непостоянна!
А вы! Теперь готовы объявить
Ничтожным та, что сами же ценили
Превыше всех прекрасных благ земных!
Как низок вор, который сам боится
Похищенным владеть! Робеем мы,
Похищенной мы недостойны сами,
И, совершив проступок, мы дрожим,
Что дорого за это мы заплатим.
Кассандра
(внутри дворца)
Плачь, Троя, плачь!
Приам
Кто это голосит?
Троил
О, это вопль сестры моей безумной.
Кассандра
(внутри дворца)
Плачь, Троя, плачь!
Гектор
Кассандра это!
Входит Кассандра с растрепанными волосами, в исступлении.
Кассандра
Плачь, Троя, плачь! Десятки тысяч глаз
Наполню я пророчества слезами!
Гектор
Не сетуй так, сестра моя! Не сетуй!
Кассандра
О девы, юноши, мужи и старцы,
Младенцы, все встречающие криком
Беспомощным, рыдайте все со мною!
Мы выплачем и выплатим судьбе
Хотя бы долю стонов предстоящих.
Плачь, Троя, плачь! Пускай глаза твои
Слезами изойдут! Погибнет Троя!
Как головня, сожжет ее Парис!
Я вижу: пламя пожирает стены!
Плачь, Троя, плачь! Иль пусть уйдет Елена!
(Уходит.)
Гектор
Ужели эти страшные рыданья
И прорицания сестры твоей
Тебя, Троил, не трогают? Ужели
Так кровь твоя безумьем зажжена,
Что ни простые доводи рассудка,
Ни мысль о злом исходе злого дела
Тебя не охлаждают?
Троил
Брат мой Гектор!
Не должно нам судить о правоте
Любого начинанья по исходу.
Не должно храбрости лишаться нам,
Страшась безумных выкриков Кассандры.
Неистовство души ее больной
Не может нам внушить сомненье в смысле
Войны, в которой наша честь была
Залогом правоты. Я сам, признаться,
Не более затронут этой распрей,
Чем прочие Приама сыновья;
Но я скажу: Юпитер, сохрани
Нас от того, чего бы стало стыдно
И жалким трусам.
Парис
Целый свет тогда бы
Мои поступки и советы ваши
Презренным легкомыслием признал.
Но боги все свидетели тому,
Что вы мою затею вдохновляли;
Советами вы отгоняли страх,
Моим опасным замыслом рожденный.
Ведь что я мог бы совершить один?
Способна ль доблесть одного героя
Противиться напору той вражды,
Которую война воспламенила?
Но, если б мне случилось одному
Все трудности принять, - скажу вам прямо:
Будь мощь моя, как воля, велика,
Парис не отступился б от того,
Что он задумал!
Приам
Ты, Парис, болтаешь,
Как те, кто наслажденьем ослеплен.
Нас умудряет желчь, вас - мед дурманит.
За храбрость вас никто хвалить не станет!
Парис
Отец! Не для себя я дорожу
Ее неизреченной красотою!
Прекрасную вину свою хочу
Я искупить, чтоб доблестью своею
Свои права навек завоевать.
Но посрамленьем славы нашей будет
Измена обесчещенной царице
Согласие отдать ее назад
По требованью грубого насилья!
Могла ли мысль презренная такая
Возникнуть в столь возвышенных умах?