Имя купца дон Ратра – пусть не светлость, но ведь не обсуждать же тонкости титулования с таким ничтожеством, – не расслышал и переспрашивать не собирался. Повелел тому в качестве особой милости убраться из дома со всеми пожитками и немногочисленной челядью за два часа, поручив помощнику управляющего проследить, чтобы купец не унес лишнего. А что не успеет собрать за два часа – то уже не его будет.

    …Здесь должен быть отцовский тайник, в котором не только сокровища, но и ключи к неким важным тайнам. В том числе – власти в Арканаре.

    Однако найти тайник в доме дон Ратра не успел. В дверь постучали, и ничуть не менее властно, чем стучал в нее нынешним утром его верный помощник управляющего. Именно он сейчас говорил с неведомыми пришельцами, а потом слегка растерянно доложил господину:

    – Там письмо для благородного дона… Желают только лично в руки передать.

    – Ну зови, – кивнул Ратра.

    Вошел человек с военной выправкой, в орденской одежде. За его спиной маячил стражник в парадной форме.

    – Благородный дон Ратра? – спросил гость.

    – Он самый, – лениво ответствовал тот. – Чем обязан вашему визиту?

    Орденский протянул ему внушительного вида конверт, на котором красовалась массивная сургучная печать. Дон Ратра помедлил, ожидая, что теперь незваные гости уберутся прочь, но они стояли и таращились на него. Пришлось вскрыть конверт и прочитать короткую записку. В нескольких казенных фразах содержалось весьма повелительное приглашение прибыть завтра в такое-то время в резиденцию наместника Ордена. Во дворец, который, как уже знал дон Ратра, по старой привычке именуется королевским.

    – Благородный дон будет?.. – учтиво, но без всякой попытки заискивать поинтересовался орденский.

    – Будет, будет, – раздраженно отозвался Ратра. – Ибо считает необходимым засвидетельствовать свое почтение великому наместнику дону Рэбе.

    И только услышав эти слова, посланцы наконец-то удалились. А дон Ратра погрузился в невеселые размышления. Похоже, со времени, когда отец покинул Арканар, здесь не так уж многое изменилось, как показалось в первый момент. И то, что виселицы не торчат на каждом углу, еще ничего не значит… Рукописи, кроме патриотических и надзирательных, сожгли, пепел рассеяли по ветру. Немногочисленные уцелевшие сочинители, поэты и ученые, прозябали при дворе наместника.

    В центре всего и вся был Рэба, старичок с геморроем и подагрой, наместник Ордена в Арканаре. Он казался бессмертным, а может быть – просто вечным.

    По городам и весям былого Арканарского королевства изредка проходил не особо жалуемый властью слушок, что все эти знахари, целители и прочие чародеи вкупе со всякими прочими учеными растлителями умов сгинули не случайно, а были собраны в потаенном месте для поддержания сил дона Рэбы и его ближайших сподвижников, а значит – и мирового порядка. Вторая часть тех же слухов, напротив, всячески поддерживалась Орденом. А именно: если что-то случится с доном Рэбой, то на Арканар тотчас обрушатся всяческие беды и напасти.

    И вот дон Ратра переступил порог дворца, все еще именуемого королевским, хотя короля в нем давно не было. Он шел по коридорам и вспоминал дневники отца, которые тот писал на досуге, вспоминая события, в которых ему выпало участвовать.

    "Дон Рэба, дон Рэба! Не высокий, но и не низенький, не толстый и не очень тощий, не слишком густоволос, но и далеко не лыс. В движениях не резок, но и не медлителен, с лицом, которое не запоминается, которое похоже сразу на тысячи лиц. Вежливый, галантный с дамами, внимательный собеседник, не блещущий, впрочем, никакими особенными мыслями… А может быть, дон Рэба просто глупый и удачливый интриган, сам толком не знающий, чего он хочет, и с хитрым видом валяющий дурака у всех на виду?"

    – …Настоящий ученый, как вы себя называете, должен не задавать вопросы, после которых отправится в рудники. Если, конечно, наш новый знакомый не откажется по достоинству оценить мое миролюбие. И провести время за обедом в приятной беседе.

    Да, конечно, он так и выглядел, как говорилось в дневниках, – человек без возраста и особых примет, если не считать таковой цепкий острый взгляд. Помнится, ему предсказывали от силы полгода жизни после прихода Ордена на эту землю… С тех пор прошло двадцать с лишним лет, а дон Рэба все еще жив и процветает, чего нельзя сказать о его противниках.

    – Вы, наверное, как и ваш незабвенный родитель – верю, что он жив и здоров и продолжает быть светлым рыцарем на грязном полотне мирозданья, – считаете меня этаким всеохватным злодеем?

    – Ну, вы тут преувеличиваете, дон Рэба, – возразил дон Ратра. – Вы – государственный муж, а исполнение дел государственных со злодейством несовместимо.

    – Правильные слова, но звучат ли они в вашем сердце или только в ваших устах? Порой кто-то должен стоять наперекор всему, в том числе – жалости, столпом мирозданья, и я не могу иначе.

    – Куда может отлучиться кормчий?

    – Еще немного – и я поверю, что вы попросите у меня место на государственной службе. Так попросите?..

    – Как говорил один мудрец, служить бы рад – прислуживаться тошно.

    – Наверное, он ведал оскудевшими финансами. И заодно – королевской благотворительностью. Но тем, кто думает о благе других – хотя и качестве своей прихоти, – все равно приходится общаться либо с людьми не слишком тонкой душевной организации, трудящимися в подвалах, в фартуках, залитых кровью. Либо – с нами – теми, кто медленно, но верно совершенствует мир.

    – А других нет?

    – Романтические помыслы хороши в будуаре, а не в практике мирозданья.

    – Слушая вас, не могу избавиться от желания – когда-нибудь не просто вспомнить нашу беседу во всех ее подробностях, но буквально перечесть. Если нам всем посчастливится и вы создадите свой уникальный трактат по искусству правления…

    Тут дон Ратра не лукавил. Действительно, у далекого начальства было такое желание. Ради того, чтобы можно было в дальнейшем "подправить" в нужную сторону, сделав из Рэбы не Макиавелли, а более гуманный и просвещенный вариант. А затем использовать в качестве местного эталонного образца для воспитания (а скорее – воодушевления) местной подрастающей поросли элит.

    – Почему вы думаете, я не только воздержался от приказа добить вашего отца – все-таки люди Ордена могли, хоть и с большими потерями, это сделать, – но и не стал обвинять его в учиненной им резне и покушении на особу короля и наследного принца?

    – Думаю, тут несколько причин.

    – Нет, причина всего лишь одна – ждал появления вас. Или кого-то еще из тех, кто стоит за вашим так называемым отцом. Хотя здесь родство действительно не играет роли. Важно – договориться. я могу вам быть полезен, вы – имеется в виду не только лично, хотя тоже не исключается, – мне. И кстати, у меня есть в запасе один хороший сюрприз для вас. Так сказать, козырной туз. И пока мы его обсуждать не будем.

    Что же, черт возьми, этот ушлый Рэба раскопал, что надеется с нами поторговаться? Или еще хуже – кого? Только не хватало варианта с заложником, которого трудно будет отыскать без датчика-метки! А какой тут может быть датчик и на ком?

    По крайней мере один сюрприз дон Рэба уже преподнес – самим фактом того, что он действительно помнил об отце Ратры и ждал, когда появится сын "или кто-то еще". При разработке операции учитывалась, конечно, официальная арканарская версия тех давних событий и допускалась вероятность, что она была создана специально. Теперь вероятность превратилась в уверенность.

    – У нас есть два варианта твоего внедрения. Сын – третий – и поэтому не наследник одного из приближенных к императорскому величеству. И – сын своего отца.

    – А это каким образом?..

    – Тогда на его дом напала банда – а не слуги Ордена. Это официальная версия, которую, кстати, до сих пор поддерживает тамошнее руководство.

    – Ну а что, согласно этому варианту, с отцом было дальше?

    – Тут есть пробелы, которые в том не до конца информатизированном мирке несложно заполнить. Скажем, твой отец был серьезно ранен, долго болел, лечился где-то у заморских лекарей. А может, его выхаживала та сама девушка, которая у него жила. И он, как настоящий рыцарь-романтик – хотя на той планете слов таких не знают, – на ней в благодарность или по любви женился.

    – Ясно. Каким будет продолжение?

    – Вполне себе ничего, поскольку твой папа, хотя и со странностями, но из благородного рода, значит, такая женитьба на простолюдинке – явный мезальянс. Слухи, гадости за спиной, попытки отравить низкопробную, неаристократическую жену… Поэтому они выбрали уединение. Может, отправились инкогнито в путешествие. А потом умер суровый отец и поскольку он хоть и гневался на беспутного сына, но не отрекался от него по всем правилам, то твой отец, согласно майорату, получил наследство.

    – И это дает мне знатное происхождение и почти неисчерпаемые сокровища. Точнее – их легализацию для дальнейшей работы.

    – Тут ты абсолютно прав. Кстати, проблему "слишком чистого" золота мы давно решили, все синтезаторы перенастроены соответствующим образом… В общем, такой вариант внедрения представляется оптимальным, потому что к приехавшим в Арканар чужеземцам относятся настороженно. А местным благородным доном ты быть не можешь. Разве что бастардом или еще хуже – жертвой какой-то неприличной истории с родственниками. Там все на виду. А явиться туда простым мастеровым или даже купцом – слишком ограничивать себя в стартовых возможностях. А так ты вдобавок сможешь рассчитывать на помощь уцелевших друзей отца. Надеюсь, рекомендательные письма он тебе сам напишет. Тамошнюю бумагу и чернила дадим. Печатка, насколько я знаю, у него сохранилась.

    – Вопрос в том, сохранились ли эти друзья… – вздохнул молодой прогрессор. – Все же у местных даже без учета орденских репрессий продолжительность жизни короче.

    – Ну, к примеру, барон Пампа до сих пор здравствует. Конечно, его уже величают "старым бароном", и он совсем седой, но все еще крепок… Полный список тех, к кому можно обратиться, сейчас получишь. Кстати, твой отец до сих пор владеет долями в некоторых торговых компаниях. Точнее, поскольку он высокородный, а не торговец, этим занимаются его доверенные лица. Поэтому твой широкий круг общения, в том числе и с приезжими, не будет выглядеть странно. И еще ты мог унаследовать его страсть к меценатству. В том числе, к сбору никому особо не нужных манускриптов и беседам с неблагополучными людьми. Скажут – это у них фамильная черта, тихий бзик благородного семейства…

    – А что с властями?

    – С Орденом, которым там правит, и проще, и сложнее – ты будешь для них проходить по графе представителя опасных и скорее всего враждебных сил. Но зато держаться они с тобой будут в рамках своих замыслов, отчасти помня непростую историю с твоим отцом, которая, к их изумленью, обернулась для них провалом. Ну и они не дураки, хотя вроде персонажи средневековые. Понимают, что помимо них еще кто-то ведет свою игру. Аккуратную и многоходовую.

    – Но и следить будут сразу и плотно…

    – Конечно, будут. Зато не поступят как со странным чужаком без роду и племени, которого лучше сразу тащить на дыбу, с нее – если что останется – ты во время учебы видел материалы о том, как это происходит! – то на плаху. А потом в общий ров. Без всякой бумажной и прочей волокиты. А твое прежнее имущество – раздербанить, как у них говорится. Крохи достанутся палачу, который тебя исправно пытал. Он будет счастлив!

    На этот раз прогрессор по имени Игорь промолчал. Он действительно видел немало материалов, отснятых старшими коллегами и непосредственно в Арканаре, и в других местах. После ряда срывов, когда наблюдатели, не выдержав окружающей их дикости и мерзости, поднимали мятежи, устраивали перевороты и пытались внедрить Золотой Век, а потом неминуемо гибли – или их успевали вывезти, но для дальнейшей работы они не годились, – программа подготовки прогрессоров была скорректирована. Кандидатов отбирали не по научным способностям, а по принципу психологической устойчивости. Пришлось даже воспользоваться опытом силовых, прежде всего разведывательных структур далекого темного Прошлого.

    Выполняемые задачи тоже претерпели изменения. Сбор фактического материала и спасение тех, кто имел несчастье опередить свой век или прогневать властителей, были дополнены поиском фактов "возможного вмешательства неустановленной стороны". Рассказы о "черных прогрессорах" пока что никакими доказательствами подкреплены не были и проходили по разряду профессиональных баек. Но это не значит, что их, доказательства те самые, не искали…

    – И еще, – продолжал тем временем наставник, – не слишком рассчитывай на их пресловутую дикость по сравнению с нашим временем. У них там есть свои преимущества. Да и по сравнению с нами тоже.

    – Например?

    – У них пока нет ни тестов и детекторов лжи. Но есть хорошие графологи, которые по сделанному тобой рисунку или записке кое-что могут сказать. Ну, понятно, ты-то вроде как знакомый с тестами, знаешь, что нужно рисовать и писать, чтобы правильно считали. Но, … ИМЯ, проблема в том, что это контролируешь сознательно, но… То, что думаешь, вернее, твое истинное отношение к этому фиксируемому объекту может выдать сила нажима, резкие или плавные линии и даже недописанные описки. Невозможно даже тренированному прогрессору полностью контролировать свое подсознание. Особенно если рядом кого-то пытают – женщину или ребенка, – а ты вынужден за этим с улыбкой наблюдать и не вмешиваться. А тамошние спецслужбисты – хотя они так себя еще пока не называют, – тертые и ушлые калачи, умеющие играть на людских слабостях не только пытками, но всеми аморальными способами.

    А вот порт в отличие от города по сравнению со временами отца не изменился совсем. "В порту пахло как нигде в Арканаре. Пахло соленой водой, тухлой тиной, пряностями, смолой, дымом, лежалой солониной, из таверн несло чадом, жареной рыбой, прокисшей брагой. В душном воздухе висела густая разноязыкая ругань. На пирсах, в тесных проходах между складами, вокруг таверн толпились тысячи людей диковинного вида: расхлюстанные матросы, надутые купцы, угрюмые рыбаки, торговцы рабами, торговцы женщинами, раскрашенные девки, пьяные солдаты, какие-то неясные личности, увешанные оружием, фантастические оборванцы с золотыми браслетами на грязных лапах".

    По пути Ратра уловил обрывки разговора:

    – А времена-то нынче стоят стремные! Не то что при дедах-прадедах было. Арбалеты скорострельные, кольчуги новомодные, почти что не пробиваемые. Телеги какие-то на пару, самодвижущиеся. А зачем тогда лошадей-то разводим?

    – И какое тут рыцарское мастерство, если тебя, хоть и в подогнанных по фигуре доспехах и с дедовским мечом – из такой телеги любой холоп походя убьет?

    Вот эти самые скорострельные арбалеты и интересовали земное начальство Ратры больше всего. Потому что в Арканаре наблюдался парадокс исторического развития. Прогнозисты предполагали, что после массовых гонений на ученых и вообще мало-мальски образованных людей, область, попавшую под власть Ордена, неминуемо постигнет упадок во всех областях. Однако в последнее время там произошел неожиданный всплеск технологического развития. Новое оружие, примитивные, но все же машины… Этого не могло быть! Но оно было.