Позвонили. Я вышел в прихожую и посмотрел в глазок. За дверью стоял мужчина в темно-сером пальто. Я прикрыл дверь в переднюю и открыл входную дверь. - Да, сэр? Он вытащил из кармана удостоверение и сунул его мне под нос. Казначейство Соединенных Штатов. Секретная служба. Альберт Лич. На фото он был без шляпы, но явно соответствовал оригиналу. - Меня зовут Альберт Лич. Я хотел бы поговорить с мистером Вульфом и мистером Гудвином. - Мистер Вульф занят. Я - Гудвин. - Можно войти? Ситуация была не очень. Я сразу почувствовал недоброе, как только увидел удостоверение, и не собирался пускать его в дом. Но, с другой стороны, я бы охотно узнал, что у него на уме. Я посторонился и он вошел. - Может быть, вас не затруднит сказать мне, что… - Конечно. - Он снял шляпу. - Я хотел только осведомиться о некой молодой женщине по имени Бекстер Темерис или Темми Бекстер. Она здесь? - Нет. Около двадцати пяти лет? Светло-каштановые волосы, карие глаза, сто двадцать фунтов, меховое манто и такой же капор? Он кивнул. - Она была здесь сегодня утром от двадцати минут до половины двенадцатого. - Приходила она еще раз? - Нет. - Звонила? - Нет. - Была здесь другая женщина по имени Хетти Эннис? - Знаете, мистер Лич, я вежливый человек, но мы с мистером Вульфом частные детективы и не отвечаем на вопросы ради удовольствия других. Я слышал о Хетти Эннис, потому что мисс Бекстер спросила меня, не приходила ли она сюда, и мой ответ был отрицательным. Она просила меня позвонить, если мисс Эннис придет, но, вероятно, я этого не сделаю. Может, Хетти Эннис желает нанять мистера Вульфа? Может, она не желает афишировать свой визит к нам. Есть у вас еще вопросы? - Я хотел бы знать, была ли Хетти Эннис здесь сегодня? - Спросите у нее. Мисс Бекстер дала мне номер телефона. Хотите? - Он у меня есть. - Он надел шляпу. - Мне известна ваша репутация, Гудвин, и Вульфа тоже. Ваши трюки могут иметь успех у полиции Нью-Йорка, но не советую вам пробовать их на секретной службе. - Он повернулся и вышел. Я запер за ним дверь и помчался в бюро. Там я взял из стола Вульфа самое крупное увеличительное стекло, новенькую двадцатку из пачки и пошел в переднюю. Хетти держала речь, Вульф недовольно слушал. Когда я вошел, она замолчала и посмотрела в мою сторону. - Хорошо, что вы пришли. Он хочет убедить меня, что я, вероятно, не получу вознаграждения… Что вы делаете? Я стоял у окна и сравнивал банкнот из пакета с банкнотом из сейфа. Вскоре мне стало все ясно. - Не волнуйтесь. Очень возможно, что вы все-таки получите свое вознаграждение. Эти деньги - фальшивые. Ответ Хетти огорошил бы и не такого, как я. - Конечно, фальшивые. Зачем кому-то прятать настоящие деньги у меня в салоне? Зачем я принесла их тогда к Ниро Вульфу? - Но до сих пор вы ничего не говорили об этом. - Двум таким знаменитым детективам? Зачем? Вы это знаете и так, иначе не рассматривали бы их в лупу. Я покачал головой. - Я догадался, да и то благодаря человеку, с которым разговаривал у двери. Он секретный агент казначейства и хотел знать, здесь ли женщина по имени Темерис Бекстер, и я ответил отрицательно. Я сказал, что она была здесь утром в течение десяти минут и… - Темерис Бекстер? Темми была здесь? - Да. Она спрашивала вас. Я отослал ее. Потом появился этот человек, и я начал удивляться. А теперь вы утверждаете, что знали о фальшивых деньгах. - Арчи, - спросил Вульф, - ты видел удостоверение того человека? - Разумеется. - Почему ты не провел его сюда? - Потому что я сначала должен был убедиться, что деньги фальшивые. - Хорошо, теперь ты это знаешь точно. У секретной службы есть бюро в Нью-Йорке? - Да. - Позвони туда и сообщи о находке. Если мисс Эннис нужно уйти, выпиши ей квитанцию. - Он повернулся, прошел в кабинет и закрыл дверь. Закрытой она оставалась недолго. Признаюсь, мне следовало бы удержать Хетти, но я решил ей дать шанс хотя бы поблагодарить за кофе. Поэтому я ничего не предпринял, когда она, как белка, проскочила в кабинет. - Вы что, серьезно? - осведомилась она. - Вы действительно хотите передать деньги полиции? - Не полиции, сударыня, - резко ответил Вульф, - секретной службе. Как гражданин, я несу определенную ответственность. Фальшивые деньги - это контрабанда. - Вы - трус, - сказала она, держась левой рукой за письменный стол. - Великий детектив Ниро Вульф ползает на коленях перед полицией! Что вы уставились на меня? Я не позволю зажимать себе рот! Лучше бы я сожгла их, чем отдавать полиции! Потом мне пришла хорошая идея найти этого парня, который их спрятал, пойти в газету и потребовать вознаграждение. Но я не знала, как мне разоблачить фальшивомонетчика, я не разбираюсь в таких деталях и поэтому пришла к вам. Черт возьми. Может быть, это фальшивые деньги и контрабанда, но они принадлежат мне, а не вам. Их спрятали в моем доме, а не в вашем! Но вам, конечно, это безразлично. Обычно я ни на кого не плюю, но на вас плюю! - Сударыня! - Я вам не сударыня! - Вы сказали интересную мысль. Я не представитель закона и не знаю, имеет ли право частное лицо конфисковать контрабанду. Но мне кажется это сомнительным. А если бы даже имел? Фальшивые деньги принадлежат вам. Я признаю свою ошибку и хотел бы вам сделать следующее предложение: мистер Гудвин положит эти деньги в мой сейф и проводит вас домой. Вы сказали, что собирались привлечь меня к расследованию. Мистер Гудвин на месте решит, может ли оно быть проведено без лишних расходов средств и времени. Если это возможно, то вы получите назад свою собственность, а я оповещу секретную службу. Впрочем, вы не являетесь моей клиенткой, и я не жду от вас гонорара. Вы согласны? - Мы поделим вознаграждение. - Вознаграждение меня не волнует. Арчи! Я положил фальшивые деньги вместе с бумагой и веревкой в сейф и принес из передней сумку и перчатки Хетти - пальто она так и не сняла - и вежливо вывел ее из поля действия неприветливых взглядов Вульфа. Когда мы ехали в такси, она рассказала, откуда у нее такая ненависть к полиции. Какой-то полицейский без всякой причины застрелил ее отца! Но я ничего не понял из ее истории, потому что, вероятно, ей и самой детали были неясны. Меня больше интересовало нечто другое! Что она знает о Темми Бекстер. Должно быть, она каким-то образом была связана с аферой, потому что секретный агент интересовался ею. Хетти думала, что Темми не имеет к этому никакого отношения, так как у нее всегда один костюм, два платья, три блузки и две юбки, а ее меховое манто из кролика. А если бы она была фальшивомонетчицей, то не удовольствовалась бы дешевыми вещами. Но этим нельзя было объяснить интерес к ней министерства финансов. Сколько времени она живет у Хетти? Три недели. Что Хетти знает о ее прошлом? Ничего. Хетти не требует от своих жильцов никаких рекомендаций, она полагается на свое знание людей. Четверо других живут у нее дольше. Раймонд Делл даже три года. В тридцатых годах дела его шли хорошо, и после 1940 года у него были успехи в Голливуде, но в настоящее время он, можно сказать, не зарабатывает ничего. Ноэль Феррис живет у нее полтора года. Год назад он играл в пьесе, которую сняли через четыре дня, и в этом сезоне дела у него не лучше. Поль Хенна поселился у нее четыре месяца тому назад. Ему немногим больше двадцати лет, сейчас он ходит на репетиции пьесы, которая должна пойти в будущем месяце в театре Машрум. Марта Кирк живет одиннадцать месяцев. Ей двадцать лет, целый год играла в "коротко и мило", в настоящее время ходит в балетную студию. Вот что мне удалось вытянуть из Хетти, пока наше такси не подъехало к Сорок седьмой улице. Темми Бекстер назвала дом развалюхой, таким он и оказался. Когда мы снимали пальто сверху раздался голос: - Это ты, Хетти? Вслед за этим появился и обладатель его. Он медленно опустился по лестнице, высокий и стройный мужчина с прекрасной гривой седых волос, в старомодном голубом довольно грязном халате. - Где ты пропадаешь? Без тебя дом, как склеп! И совсем нет апельсинов. - Тут он заметил меня. - Здравствуйте, сэр. - Мистер Гудвин, мистер Делл, - представила нас Хетти. Он поклонился, я поклонился тоже. За моей спиной раздался другой голос: - Апельсины на кухне. Рей. Я принесла. Доброе утро, Хетти или, скорее, добрый день. Раймонд Делл пошел в другой конец холла, где в дверях стояла девушка. Когда Хетти последовала за ним, я от нее не отстал и очутился на кухне. На большом столе стояла тарелка с апельсинами и, когда я вошел, Делл уже чистил один. - Это мисс Кирк, а это мистер Гудвин, - сказала Хетти. Марта кивнула мне и обратилась к Хетти - Ты не знаешь, где Темми? Ей два раза звонили. Мужчина. Свое имя он не назвал. Хетти ответила, что понятия не имеет. Делл поднял глаза от своего апельсина. - Вы штатский, мистер Гудвин? Умный вопрос, потому что мой ответ сразу скажет ему, достаточно ли я искушен в шоу-бизнесе, чтобы знать, что на жаргоне людей театра все, не имеющие к нему отношения, называются штатскими. В разговор вмешалась Хетти. - Мистер Гудвин будет писать статью обо мне и моем доме, поэтому он здесь. Мы все станем знаменитыми. Он поместит нашу фотографию вместе с фото Кэрол Джаспер. Ты знаешь, она жила здесь год назад. - Для какой газеты? - Раймонд Делл сверлил меня своими глубоко посаженными глазами серо-голубого цвета. - С Кэрол Джаспер я не буду фотографироваться ни за какие деньги. - Идемте, мистер Гудвин. Он хотел бы осмотреть дом. Надеюсь, кровати убраны. Я сказал, что поговорю с ним позднее и последовал за Хетти. - Ну, хорошо я придумала? - тихо спросила она. - Да. Звучало очень убедительно. Она остановилась у двери, открыла ее и вошла. Жалюзи были опущены и в комнате царил полумрак. Она включила свет - старомодную хрустальную люстру, и я огляделся. Темно-красная плюшевая софа, кресло, камин с мраморной доской, поблекший ковер, справа у стены рояль, за ним книжный шкаф. - Здесь, - сказала Хетти. - Я нашла их внизу. Я сделал шаг вперед, посмотрел влево и застыл. За софой на спине лежала Темми Бекстер, устремив взгляд в потолок. - Это нож! Я оглянулся. Прямо за моей спиной стояла Хетти и глядела на мертвую. Ее деловое замечание вывело меня из оцепенения. Я опустился на колени возле тела, схватил руку Темми и сильно нажал на ноготь. Он остался белым. Я выпустил руку, поднялся и посмотрел на часы: двенадцать минут первого. - Теперь вам придется говорить с полицией, - произнес я. - Это ваш дом, но если хотите, могу позвонить я. - В полицию? - Да. - Это необходимо? - Да. Она подошла к креслу и села. - Вот всегда так. Когда что-то случается, я не могу по-настоящему думать. У меня в голове все переворачивается. Вам ничего не приходит другого в голову, как только позвонить в полицию? - Боюсь, что нет, Хетти. Я и не знал, что она стала для меня Хетти, пока это имя не вырвалось у меня. - Но сначала я хочу спросить вас кое о чем, потом у нас, вероятно, не будет времени. Когда вы пришли домой, чтобы пришить пуговицу, вы видели Темми? - Нет. - Или еще кого-нибудь? - Нет. - Вы видели шофера той машины? - Нет, он подъехал сзади. - А мужчина и женщина, которые помогли вам, они не видели? - Нет, я спрашивала их. Идемте. Давайте поднимемся в мою комнату и вы что-нибудь придумаете. - Этим Темми не оживишь. Итак, будете вы звонить или это сделать мне? Ее губы дрожали. - От вас нет никакой помощи. Лучше бы я не пришивала эту проклятую пуговицу. - Она встала. - Я иду в свою комнату. Позвоните в полицию, если это необходимо, но я не стану разговаривать ни с одним полицейским. Телефон в холле, - добавила она и исчезла. Я осмотрелся. Ничего не указывало на борьбу и в комнате не было ничего лишнего. Например, сумочки Темми. Я поближе рассмотрел рукоятку ножа: простая черная рукоятка из дерева, длиной десять сантиметров, того сорта, какие обычно применяют для больших кухонных ножей. Само лезвие в теле жертвы, рана не кровоточила. Я направился в холл, нашел телефон на столике у лестницы и набрал номер, который знал так же хорошо, как свое собственное имя. - Да? - Это я. Звоню из дома мисс Эннис. Когда мы вошли в салон, то обнаружили на полу Темми Бекстер с ножом в груди. Это девушка, о которой спрашивал сегодня секретный агент. Мисс Эннис не хочет сообщать в полицию, следовательно, это должен сделать я. Мне нужны инструкции. Вы сказали мисс Эннис, что она получит обратно свою собственность, а вы обычно держите свое слово. Должен ли я умолчать на допросе об известной вам детали? - Черт бы тебя побрал! - рявкнул Вульф. - То есть? - обиженно спросил я. - Ты действительно обладаешь редкой способностью садиться в крапиву. Почему, к дьяволу, ты должен умалчивать о чем-то? О какой детали ты говоришь? - О фальшивых деньгах у нас в сейфе. Было бы трудно объяснить инспектору Кремеру, почему мы не сразу сообщили о находке. Я могу сделать вид, что даже не подозреваю ни о каких фальшивых деньгах. Но если вы хотите выпустить кошку из мешка… - Я бы хотел, чтобы этого отвратительного эпизода вообще не было. Хорошо. Скрой эту деталь. - О'кей. Вернусь ли я домой к ленчу, не знаю. По всей вероятности, нет. Я положил трубку и задумался. Как добрый гражданин, я должен был выполнить свой долг и тут же сообщить о том, что найден труп, но с другой стороны, пять минут дела не меняли. Хетти сказала, что ее комната на втором этаже Я взбежал наверх, повернул направо и постучал в первую дверь. - Кто это? - Дворецкий Гудвин - Что вам нужно? Вы один? - Я один и хочу кое-что спросить у вас. Шаги, скрежет задвижки, которую давно не смазывали, и дверь открылась. - Полиции еще нет. Я только что звонил мистеру Вульфу и сделал ему предложение. Дело намного упростится, если мы сохраним для себя факт, что нам известно о фальшивых деньгах. Это относится и к вам. Если вы скажете, что знали или хотя бы подозревали об этом, это может иметь довольно неприятные последствия для нас. Поэтому… - Кому я должна сказать об этом? - Полиции, разумеется. - Они от меня вообще ничего не узнают. Я с полицией не разговариваю. - Прекрасно. - Не имело смысла говорить ей, что успеха она не достигнет. - Итак, если вам придется нарушить молчание - мы не знали, что деньги фальшивые! Я вышел и закрыл за собой дверь. Спускаясь вниз, я слышал, как снова проскрипела задвижка. Из кухни доносился голос Раймонда Делла. Я набрал номер, попросил к телефону сержанта Стеббинса и подождал. - Гудвин, я занят. - Сейчас дел у вас еще прибавится. Я звоню из дома мисс Эннис, Сорок седьмая улица, номер 628. В салоне лежит труп. Женщина с ножом в груди. - Этого мне только не хватало! Опять вы! - Он произнес слово, которое не следует употреблять по телефону. - Оставайтесь там, пока я не приеду, и ничего не трогайте. Разумеется, именно вы должны были споткнуться о труп! - Почему "разумеется"? Это может случиться с каждым. Он выругался. - Повторите адрес. Я повторил и повесил трубку. Потом мне пришла в голову одна идея. Вежливость не повредит, а кроме того, меня интересовала реакция Стеббинса, когда его коллега из секретной службы сунет палец в паштет Перли. Для меня это будет любопытным и поучительным примером. Я снова набрал номер. Ответил мужской голос: - Ректор 2.90. Тайна - дело чести. - Я хотел бы поговорить с мистером Альбертом Личем. - Мистера Лича нет. Кто говорит? Мой ответ несколько задержался, потому что мое внимание было отвлечено. Дверь открылась, и в холл вошел мужчина. Он был молод и красив. Бродвейский тип. Голос а трубке повторил: "Кто это?" - Меня зовут Арчи Гудвин. У меня сообщение для мистера Лича. Сегодня утром он спрашивал меня о женщине по имени Темми Бекстер. Передайте ему, что мисс Бекстер умерла. Убита. Ее тело найдено в салоне дома, где она жила. Полицию я информировал. Я думал, мистер Лич… Я швырнул трубку на рычаг и проревел. - Эй, вы! Остановитесь! Молодой красавец остановился у двери в салон. Послышались шаги, и появилась Марта Кирк в сопровождении Раймонда Делла. Потом раздался звонок, я открыл двери. Это были двое полицейских в форме. Первый спросил: - Вы - Арчи Гудвин? - Да. - Я поднял руку. - Там. | 
