- Пф! - Вулф не был настроен противоречить. - Будь он человеком твёрдым, умей он бороться и защищаться, мы бы никогда не сумели до него добраться. Обвинить его в убийстве? Ерунда. Что же касается всего прочего, то за его спиной встали бы такие батальоны людей богатых, правоведов и политиков, что он мог бы, если бы захотел, помахать нам на прощание рукой. - Вулф вздохнул. - Но меня он вывел из себя. Он решился бросить мне вызов. Он явился сюда вчера вечером и предупредил, что никому не позволит шутить над собой! Зная себя, я понял, что никогда не смогу от него отделаться, а позволить себе такое я не могу. Как вам известно, денег за оказание помощи государству я не беру, и у меня остаётся не так уж много времени для частной практики в качестве детектива. Я просто не мог позволить себе потратить следующие три года, а то и пять или десять, уделяя внимание мистеру Шетуку. Карпентер, пыхтя трубкой, не сводил глаз с Вулфа. После шести затяжек он окончательно убедился, что трубка погасла, и полез в карман за спичками. Я воспользовался представившейся мне возможностью. - Майор Гудвин просит разрешения, - сказал я, - обратиться к генералу Карпентеру. - Из вас никогда не получится солдата, - нахмурился Карпентер. - Вы чересчур нахальны. Что вам угодно? - У меня есть предложение, сэр. Насколько я понял, генералу Файфу и полковнику Тинэму суждено остаться в неведении об истинной роли сержанта Брюс. По-моему, они будут крайне удивлены её присутствием и, возможно, заподозрят, что она не просто сержант из женской вспомогательной службы. Я только что шёпотом спросил её, любит ли она танцевать, на что она ответила утвердительно. Поэтому я почтительно предлагаю… - Идите, идите, убирайтесь оба!.. Это недурная мысль, не так ли, Дороти? - Поэтому я и сказала ему, что люблю танцевать, - кивнула она. В ту же минуту мы испарились. Но после того, как, выйдя из дома и добравшись до угла, мы остановили такси и она села в машину, я, стоя у дверцы, сказал: - Начнём сначала. Шофёр может довезти вас до Одиннадцатой улицы или доставить нас в северную часть города. Вы любите танцевать или нет? - Да, - ответила она. - Значит, ваш ответ боссу, что вы сказали мне, будто любите танцевать, только по той причине, что это послужит на благо страны и поможет одержать победу в войне, был ложью? - Да. - Превосходно. Теперь относительно фамильярностей, вроде "Кен, милый" и "Дороти" у босса. Вы сидели у них на коленях ещё ребёнком или это недавно сформированная привычка? Она не то хихикнула, не то у неё что-то булькнуло в горле. - Это, - объяснила она, - от избытка дружеского расположения. Кроме того, в их присутствии я ощущаю себя защищённой. То же чувство у меня вызывают и другие мужчины, кто мне по душе. Но вообще-то все они жутко тупые. Я усмехнулся. - Через пятьдесят лет я напомню вам эти слова, и вы заявите, что никогда их не произносили. Мне, признаться, на это наплевать, но мои коллеги-мужчины, а их миллиард, рассчитывают на меня. - Я сел в машину. - "Фламинго-клуб", - сказал я водителю. notes 1
Перевод Л. Вершинина
www.profismart.org |
