Фриц пошел открывать дверь, и гости один за другим прошли в кабинет. Поскольку я толком не знал, каких гостей ждал Вулф, для меня было полной неожиданностью то, что я увидел, войдя за Вулфом в кабинет. Я с удивлением смотрел на Фреда Даркина, Билла Гора и Орри Кезера. В голове даже мелькнула нелепая мысль, не решил ли Вулф помочь мне в моей поездке к Мануэлю Кимболлу и собрал целую команду, чтобы только поймать этого гада ползучего, как я мысленно теперь назвал Мануэля. Но Вулф слишком хорошо меня знал, чтобы решиться на такой шаг. Я кивком поздоровался со всеми и ухмыльнулся, заметив у Орри повязку на левом запястье. Анна Фиоре все же расквиталась с ним. Когда Вулф уселся в кресло, он велел мне взять карандаш и большой лист бумаги и нарисовать примерный план поместья Кимболлов. В присутствии гостей я не стал задавать ему вопросов, а сделал, как он велел. Я предупредил его, что укажу лишь то, что успел заметить в непосредственной близости вокруг дома, но это его вполне устраивало. Пока я рисовал план поместья Кимболлов, Вулф инструктировал Орри, который должен был в половине седьмого утра вывести машину Вулфа из гаража, а двум остальным сказал, где и когда они должны встретиться с Орри. Нарисовав план, я отдал его Вулфу. - Хорошо, - сказал он, взглянув. - А теперь скажи, если бы тебе пришлось направить трех человек в это поместье, где бы ты их поставил на случай, если Мануэль Кимболл попытается незаметно улизнуть? - Он не должен их видеть? - Нет, можно сделать все совершенно открыто. - Как долго будет длиться операция? - Часа три. Я подумал с минуту. - Очень просто. Даркин останется на шоссе против въезда в поместье. Машину надо поставить у ворот так, чтобы ее можно было легко развернуть и в ту, и в другую сторону. Билл Гор будет стоять в кустах, вот здесь. Отсюда хорошо видны подходы к дому. Орри займет свое место на вершине холма, чуть более полумили от дома. В его распоряжении должен быть полевой бинокль и мотоцикл, стоящий наготове на проселочной дороге. Но они все вполне могут сидеть дома и играть в карты, ведь летать-то они не умеют. Щеки Вулфа покрылись складками. - Летать умеет Сол Пензер. Небеса тоже будут глядеть в оба. Спасибо, Арчи. Это все. Мы не будем больше тебя задерживать и мешать тебе развлекаться. По его тону я понял, что свободен, но это меня не устраивало. Если он сочиняет очередную шараду, я тоже хочу в этом участвовать, черт побери! - Все кинотеатры сегодня закрыты. Рейды Общества по борьбе с пороком. - Тогда найди себе девицу на вечер. Поищешь - найдешь. Когда хочешь собрать яйца, заглядывай в каждое гнездо. Билл Гор фыркнул. Взгляд, которым я посмотрел на Вулфа, был красноречивей всяких слов, во всяком случае мне так казалось. Я вышел в холл и взял шляпу. 18
Я проснулся, когда не было еще и семи. Была среда. Вставать не хотелось, и я лежал, любуясь солнечным лучиком, косо падавшим в окно, прислушивался к пробуждающемуся городу за окном, гудкам барж и паромов в порту и размышлял, каким будет предстоящий день. Если Билл, Фред и Орри, следуя инструкциям, встретились в половине седьмого в гараже, то теперь они уже где-то у Главного перекрестка. Своего задания я еще не знал. Вчера я вернулся поздно, и Вулф уже ушел к себе, не оставив никакой записки. Наконец я заставил себя встать, не спеша побрился, оделся и спустился вниз. Фриц в отличном настроении уже хлопотал на кухне. Я что-то вяло съязвил, а потом подумал, что нечестно срывать на нем свое раздражение, и, стараясь загладить свой поступок, съел лишнее яйцо всмятку и прочитал вслух заметку в утренней газете о нападении летучей мыши-вампира на ребенка в зоопарке. Фриц, родом из Французского каньона Швейцарии, выписывал газету на родном языке и читал ее каждое утро. Но мне всегда казалось, что там ничего интересного не пишут, поэтому я удивлялся, когда встречал там словечко или два из свежих новостей, например, о Барстоу, не сходивших с первой полосы целую неделю. Я пил уже вторую чашку кофе, когда в кабинете зазвонил телефон. Сняв трубку, я услышал голос Вулфа, опередившего меня. Звонил Орри и доложил, что они прибыли и все уже на своих местах. Вот и весь разговор Я прослушал его до конца, затем вернулся в кухню к своему недопитому кофе. После третьей чашки я закурил сигарету и нехотя вернулся в кабинет. Что ж, рано или поздно гений должен посвятить меня в свои планы, успокаивал я себя. Наберись терпения, займись уборкой, вытри пыль с письменного стола, заправь ручку хозяина свежими чернилами, и вообще сделай так, чтобы учитель тебя заметил и похвалил. Рано или поздно, малыш… о, чертов осел… дурак! Я уже в буквальном смысле начал дергаться. Пару раз я хватал трубку телефона и проверял, не звонил ли Вулф кому-нибудь. Он не звонил. Я разобрал почту и положил ее ему на стол, открыл сейф и вынул конверт Маффеи и еще раз проверил, все ли на месте. Конверт с фотокопиями показался мне тоньше, чем был Так и есть, один экземпляр фотокопии исчез. Я сделал две копии, в конверте же была лишь одна. Это подсказало мне одну отгадку в шараде Вулфа, но мне не пришлось поразмышлять над ней, ибо, когда я снова вкладывал фотокопию в конверт, вошел Фриц и сказал, что Вулф зовет меня. Я поднялся на второй этаж. Дверь его спальни была открыта. Он был уже одет, только без пиджака. Широкие рукава его неизменной канареечно-желтой сорочки - он менял сорочки два раза в день - были похожи на два огромных надутых пузыря, когда он, стоя перед зеркалом, щеткой приглаживал волосы. Вдруг я увидел в зеркале, что он подмигнул мне. От удивления у меня отвалилась челюсть. Положив щетку, Вулф повернулся. - Доброе утро, Арчи. Ты уже завтракал? Отлично. Приятно видеть снова солнце после вчерашнего бесконечного дождя. Возьми из сейфа документы Маффеи. И не забудь прихватить оружие. Отправляйся в Уайт-Плейнс за мистером Андерсоном, он будет ждать тебя. Отвезешь его в поместье Кимболлов Покажешь ему Мануэля, если надо, ткнешь в него пальцем, чтобы он запомнил. Когда Андерсон задержит его, передашь ему документы. После этого тут же возвращайся домой. Фриц готовит сегодня твое самое любимое блюдо. - О'кэй, хозяин. Но зачем такая таинственность… - Комментировать будешь потом, а пока оставь все при себе. У меня всего десять минут, а я еще должен выпить свой шоколад. - Желаю не поперхнуться, - весело брякнул я. С документами Маффеи во внутреннем кармане пиджака и с заряженным пистолетом на бедре я отправился в гараж за машиной. Было солнечное и теплое утро, двадцать первое июня: день летнего солнцестояния, когда день уже становится короче. Самый подходящий день, чтобы поставить точку в деле Мануэля Кимболла, самом длинном деле за весь этот год. Я залил бензин в бак, сменил масло и воду в радиаторе, выехал на Парк-авеню и свернул на север. Проезжая мимо мраморного фасада Манхэттенского банка, я отсалютовал ему - здесь вчера я заверил к оплате чек Андерсона на десять тысяч. В этот ранний час северное шоссе было еще пустынным, но я даже не подумал увеличить скорость - стрелка спидометра устойчиво стояла на цифре сорок, а то и того меньше. Вулф обещал Андерсону, что не будет ни шума, ни показухи, поэтому встреча с дорожным патрулем не входила в мои планы. Нервы были напряжены, я с трудом сдерживал нетерпение, как всегда, когда выходил на след того, кого так долго искал. Мне не хватало воздуха, все, к чему прикасались мои руки, например, рулевое колесо, казалось, оживало, становилось частью меня, словно бы моя кровь пульсировала в нем. Я не любил это ощущение, но в критические минуты оно неизменно охватывало меня. Андерсон ждал меня. Секретарша лишь кивнула мне, продолжая разговаривать по телефону. Андерсон вышел сразу же, а за ним еще двое, атлетического сложения, с одинаковыми шляпами в руках. Один из них был уже мне знаком - сыщик Г.Р. Корбетт, другого я видел впервые. Андерсон задержался у стола секретаря и что-то сказал девушке, а затем подошел ко мне. - Ну? - спросил он - Я готов, если вы готовы, - ухмыльнулся я. - Привет, Корбетт. Ты тоже с нами? - Я беру с собой этих двоих Ты знаешь, какая предстоит работа. Хватит, как ты считаешь? - справился Андерсон. Я кивнул. - Пригодятся. Подержат в случае чего и мою шляпу тоже. Мы вышли. Андерсон сел в мою машину. Его подчиненные ехали за нами в служебной, но я заметил, что это не был личный лимузин Андерсона. На Главной улице каждый постовой отдавал нам честь, а я с ухмылкой думал про себя, что бы ты, друг, сказал, если бы узнал, во что обошлась окружному прокурору Андерсону эта небольшая прогулка. Как только мы выехали на шоссе, я дал полный газ и не сбавлял скорости ни на крутых поворотах, ни на спусках, к немалому беспокойству Андерсона. Он не догадывался, что это тоже было частью нашей программы. Иногда я чуть уменьшал скорость и оглядывался назад, чтобы проверить, поспевает ли за мной Корбетт. Дорога от Уайт-Плейнс до поместья Кимболлов заняла двадцать пять минут. На щитке часы показывали десять сорок, когда я, сбавив скорость, свернул к воротам поместья. Даркин был на посту. Я увидел его сидящим на подножке нашего седана, поставленного так, как мы договорились. Я махнул ему, но не остановился. - Это человек Вулфа? - спросил Андерсон. Я кивнул. Мы проехали футов сто по подъездной аллее, как вдруг Андерсон сказал: - Стоп! Я нажал на педаль, переключил скорость и затормозил. - Это поместье Е.Д. Кимболла. Ты можешь показать мне материалы прямо здесь. - Не выйдет, мистер Андерсон, - отрицательно покачал я головой. - Вы хорошо знаете Ниро Вулфа, и этого достаточно. Я выполняю его указания. Можно ехать? Машина с Корбеттом остановилась позади нас. Кусая губы, Андерсон смотрел на меня в нерешительности. Я напряг слух, но не для того, чтобы услышать ответ окружного прокурора, а потому что мне показалось, будто я слышу гул самолета в воздухе. Даже если бы я вышел из машины и попытался его увидеть, все равно ничего бы не получилось - мешали густые кроны деревьев, которыми была обсажена аллея, ведущая к дому. Но сомнений не было - это был самолет. Я рывком тронул машину с места. - Черт побери, Гудвин! Надеюсь, ты соображаешь, чем ты рискуешь? Если бы я знал… - рассердился Андерсон, решивший, что это розыгрыш. - Помолчите, сэр, - огрызнулся я. Остановив машину у крыльца, я взбежал по ступеням, нажал кнопку звонка. Через минуту дверь открыл толстый дворецкий. - Мне нужен мистер Мануэль Кимболл. - Да, сэр. Он ждет вас. Он просил сказать, чтобы вы шли прямо к ангару. - Как, он не в доме? Дворецкий ответил не сразу, он явно был обеспокоен. - Он, кажется, решил подняться в воздух на своем аэроплане, сэр. Я вернулся к машине Корбетт, подошедший к Андерсону, в чем-то убеждал его. Когда я сел за руль, Андерсон, повернувшись ко мне, недовольно начал: - Послушай, Гудвин… - Я просил вас помолчать. Мне сейчас не до вас. Поберегись, Корбетт. Я круто свернул на аллею, огибающую дом и ведущую к ангару. На взлетном поле гул самолета был отчетливо слышен. Я свернул так резко, что из-под колес брызнул гравий и выскочил на асфальтированную стоянку перед ангаром. В широких дверях ангара стоял механик Скиннер. Я бросился к нему. - Где мистер Мануэль? Скиннер пальцем указал на небо. Я поднял голову. Да, это был самолет Мануэля Кимболла. Высоко в воздухе он хорошо был виден, солнце играло на его красно-синем фюзеляже. Гул мотора показался мне чрезвычайно громким, и в ту же секунду я увидел другой самолет, летевший выше самолета Мануэля, и с гораздо большей скоростью. Оба кружили в воздухе и против солнца казались черными диковинными птицами. - Сегодня кто-то решил составить им компанию, тихо промолвил Скиннер. - Да, вижу. Кто же это? - Не знаю. Он появился здесь сразу после восьми утра, и вот с тех пор кружит. Это двухмоторный "Бартон", неплохо делает "нырок". Я вспомнил слова Вулфа, что небеса будут глядеть в оба. Теперь в этом сомнений не было. - А когда мистер Кимболл поднялся в воздух? - После десяти. Они с отцом пришли на поле в половине десятого, но заднее сиденье было не совсем прилажено. Пришлось повозиться с ремнями. Я сразу все понял, и все же спросил: - Значит, он не один в самолете? - Да, с ним отец. Старый джентльмен решил тоже полетать. Он поднимается в воздух всего в третий раз. Поначалу упирался, не хотел лететь, когда узнал, что сиденье не в порядке, но потом мы его уговорили. Я снова посмотрел на небо. Мануэль Кимболл и его отец в небе, где солнце, ветер и шум мотора. Никаких разговоров, просто легкая прогулка. Я решил вернуться к машине и поговорить с Андерсоном. Корбетт, увидев меня, сделал несколько шагов навстречу. Я замедлил шаг, думая остановиться, но тот вдруг ехидно спросил: - Вот мы и прибыли на праздник. А где же главный герой? Я, не останавливаясь, прошел мимо. - Придется подождать, мистер Андерсон, - сказал я прокурору, понизив голос. - Убийца решил совершить прогулку в небесах. Сожалею, что не удастся взять его сию же минуту. Но он ваш. - Садись в машину, - резко сказал Андерсон. - Хватит водить меня за нос. Раскрывай ваши карты. Я покачал головой - не из упрямства, просто время еще не пришло. Я хотел сделать все, как задумал Вулф, но тут неожиданно вмешался Корбетт. Подойдя к машине с другой стороны, он сунул голову в окно и нагло заявил: - Если при нем что есть, шеф, я мигом из него вытряхну. Я открыл было рот, чтобы достойно ответить, как вдруг кто-то окликнул меня. Обернувшись, я увидел механика Скиннера. Он шел от ангара - в руках у него была клюшка для гольфа и конверт. Вопросительно глядя на него, я двинулся навстречу. - Я забыл сэр. Вы будете мистер Гудвин, не так ли? Это вам от мистера Кимболла. Я буквально выхватил у него из рук клюшку. Так вот, какая она! Самая обычная, ничуть не отличающаяся от всех других, что я видел. Но та, что принесла смерть. Я сунул ее под мышку и взглянул на конверт. Он был адресован Ниро Вулфу, но не был запечатан. Я вынул из него фотокопию документов, ту, которой недосчитался, когда смотрел бумаги в сейфе. К ней была приколота записка: "Благодарю, мистер Вулф. Примите и вы мой подарок в знак признательности. Мануэль Кимболл". Я поднял голову и посмотрел на сине-красный самолетик в небе. Вот и ключик к разгадке шарады Вулфа. Самолет все еще делал какие-то фигуры, забираясь все выше, а над ним неотступно висел двухмоторный "Бартон". Я вложил фотокопию в конверт. - Давай подержу, - вдруг услышал я голос появившегося рядом Корбетта. - Спасибо, справлюсь сам, - ответил я. И тут он прыгнул на меня, как кошка. Я этого совсем не ожидал. Он был ловок, ничего не скажешь. Выхватив у меня клюшку и конверт, он бросился бежать к моей машине, где сидел Андерсон. В два прыжка я опередил его. Увидев мое лицо, он остановился, поняв, что шутки плохи. - Получай, что заслужил, - сказал я и нанес ему удар в правую скулу. Он зашатался и выронил добычу. Не дав ему опомниться, я двинул его в левую, и тут он уже не устоял на ногах. Его напарник и Скиннер с разных сторон бежали к нам. Я повернулся, чтобы достойно встретить дружка Корбетта, но резкий, как щелчок хлыста, окрик Андерсона остановил его. - Кэрри! Сыщик остановился, почти добежав до меня. Я отступил на несколько шагов назад. Корбетт уже поднимался с земли. Взгляд его не предвещал ничего хорошего. - Корбетт, отставить! - снова послышался грозный голос прокурора. - Если дело во мне, мистер Андерсон, то не беспокойтесь. Раз ребятам захотелось поиграть в "хватай и беги", я готов выйти один против двоих. Жаль, что ваши подчиненные не научились уважать чужую собственность. - С этими словами я поднял с асфальта конверт и клюшку. И в это мгновение раздался испуганный возглас Скиннера. - О, господи, он потерял… Я было подумал, что он говорит обо мне, но увидел, что Скиннер, запрокинув голову, смотрит на небо. Самолет Кимболла действительно странно себя вел. Судорожными рывками он то взмывал, то падал, будто потерял управление. Я так и не понял сразу, что он падает, и уже совсем низко над нами. Когда падение стало стремительным, сомнений уже не было. Я стоял, окаменев, не веря своим глазам. - Берегитесь! - отчаянно крикнул Скиннер, и мы все бросились к ангару. Андерсон, выскочивший из машины, тоже бежал к нам. Мы едва успели вскочить в широкие двери ангара, как самолет рухнул. В воздухе словно сверкнула черная молния, и последовал взрыв - не рокочущий и громоподобный, как залп из тяжелых орудий, а короткий, резкий и больно ударивший по барабанным перепонкам. Полетели обломки, и что-то упало прямо к нашим ногам. Самолет упал на край асфальтированной площадки в десяти футах от полицейской машины. Мы бросились к нему, не обращая внимания на предупреждающие крики Скиннера, что могут быть и другие взрывы. Зрелище было ужасное. Я с трудом узнал Кимболластаршего в том, что было привязано ремнями к заднему сиденью, которое смастерил для него Скиннер. Видимо, вся сила при падении пришлась на хвостовую часть самолета. Мануэля Кимболла, по крайней мере, можно было узнать. Лицо его почти не пострадало. Мы со Скиннером расстегнули на нем ремни, пока остальные занимались старым джентльменом. Мы перенесли их в ангар и положили на брезент на полу. - Лучше отведите ваши машины подальше, - посоветовал Скиннер. - Не ровен час, еще что-нибудь взорвется. |
