- В данную минуту да. Поторопитесь… Она демонстративно, словно желая бросить вызов, разделась догола. - Мне хочется принять душ… Наверное, там, куда я отправлюсь, нет душа. У нее была красивая, стройная фигура танцовщицы, но комиссар остался равнодушным. - Даю вам пять минут… И он встал у дверей ванной, из которой был еще один выход. Понадобилось ждать около четверти часа, пока она собралась. Она надела тот же черный костюм, что и накануне, и ту же белую шляпу. В чемоданчик положила немного белья и туалетные принадлежности. - Я следую за вами, раз иначе нельзя. Надеюсь, вам это дорого обойдется… Они застали обоих мужчин в гостиной. Взгляд Манюэля выражал недоумение. Почему его любовница заставила себя так долго ждать? Догадывался ли он, на что она способна? - Наручники, Жанвье… - Вы наденете на меня наручники? - спросил побледневший Манюэль, сжав кулаки. Он был намного сильнее Жанвье, но под пристальным взглядом Мегрэ разжал кулаки, и тут же щелкнули наручники. - Надеюсь, ей вы их не наденете? - Только в случае необходимости. Горничная открыла входную дверь, странно улыбаясь. - Спускайтесь! Он посадил Мори на заднее сиденье машины и сел рядом с ним, а Лина села впереди, рядом с Жанвье. Они не пытались сбежать, что, впрочем, было невозможно. - А мой брат? - Он, наверное, уже в уголовной полиции. Если только его сумели найти. - Вы послали людей на улицу Дю-Кэр? - Да. - Он должен был быть там… Мой брат здесь ни при чем… Я даже не видел его в ту ночь… - Вы лжете… - Попробуйте доказать обратное. Машина въехала во двор, и все четверо поднялись по лестнице. - В мой кабинет, Жанвье. Окно осталось открытым. Надвигалась гроза, и в районе Монпарнаса уже, наверное, шел дождь. - Садитесь оба… Посмотри, Жанвье, Люка и Лапуэнт уже здесь? Инспектор тут же вернулся. - Он рядом, под охраной. - Пусть введут. Джо был разъярен, как и его старший брат. - Я буду жаловаться. - Ладно. Скажите это следователю… - Сколько времени вы собираетесь нас держать? - Это зависит от присяжных. Один из вас рискует получить двадцать лет или больше… Лично вам это обойдется в несколько лет… - Я ничего не сделал… - Я знаю, что вы не стреляли, но мне также известно, что, когда брат позвонил вам среди ночи, вы помогли ему спустить труп Марсиа, положили в вашу машину и отвезли на авеню Жюно… - Это ложь… - Жанвье! Введи свидетеля, который ждет. - Если речь идет о нем… - Речь идет именно о нем… Входите, Жюстен… Садитесь! Жанвье стоял, словно наблюдая за ними, а Лапуэнт стенографировал допрос в углу кабинета. - Вот это вы называете свидетелем? - проворчал Манюэль, взбешенный донельзя. - Да ведь его можно купить за сто франков и заставить говорить что угодно. Мегрэ сделал вид, что не слышал, и повернулся к Лине: - Извольте ответить, мадам, находились ли вы в ночь с понедельника на вторник в квартире присутствующего здесь Манюэля Мори на улице Ля-Брюйер. - Это вас не касается. - Должен ли я сделать вывод из вашего поведения, что вы решили не отвечать ни на один вопрос? - Смотря какие будут вопросы. Любовник смотрел на нее, нахмурив брови. - Вы признаете, однако, что были любовницей этого человека? - Я могу быть любовницей кого захочу. Насколько мне известно, в уголовном кодексе нет статьи, запрещающей это. - Где вы ночевали прошлую ночь? - У себя. - С кем? Лина промолчала. - Знали ли вы, что у вашего любовника в ящике ночного столика или на нем лежало оружие? Никакого ответа. - Я позволю себе повторить этот вопрос в ваших собственных интересах, так как он очень важен. Особенно для вас. Когда ваш муж позвонил в дверь, вы лежали в постели голая. Манюэль надел халат и пошел открывать, но он не взял оружия… У вашего мужа в руках был пистолет. Он прямо направился в спальню и сдернул одеяло… Как он там вас назвал, я не знаю. Затем он повернулся к Манюэлю… Тот подошел к кровати и через мгновение у него в руках был пистолет. Он выстрелил первым… Это первая версия. По ходу следственного эксперимента, который мы скоро произведем, мы посмотрим, насколько она правдоподобна. Существует и другая гипотеза, тоже вполне вероятная. Вы знали, где находится оружие… Ваш муж собирался выстрелить в вашего любовника, но вы выстрелили первой… Что вы на это скажете? - Скажу, что это просто безумие. Прежде всего я должна была там находиться. Затем, чтобы… Не слушая ее, Мегрэ повернулся к Манюэлю: - Ну а вы что на это скажете? Лицо старшего Мори было мрачным, и он только покачал головой: - Ничего не скажу. - Вы не протестуете против этой версии? - Повторяю, я ничего не скажу… - Вот так-то ты меня продал? Ну, хорошо же, дорогой, скоро узнаешь… - Ты что, Лина, я ничего не сказал. - Ты бы мог все отрицать. - Возможно, я заговорю у следователя или в присутствии моего адвоката. - А пока я должна расплачиваться… Послушайте, господин комиссар… И, взбешенная, она подошла к столу Мегрэ и начала говорить, яростно жестикулируя. Теперь это уже была не элегантная Лина Марсиа, а разъяренная самка. Глава 7
- Да, я действительно была на улице Ля-Брюйер, не буду отрицать, поскольку нас видел муж консьержки, хотя и был в стельку пьян. Но надолго ему не заткнешь рот бутылкой коньяку. Наверное, к тому же повсюду остались отпечатки пальцев, следы моей пудры или крема. Эта история тянется уже три года, и я бываю у него по крайней мере два раза в неделю. А этот подонок, этот гнусный недоносок, который сидит вон там, в углу, наверняка был в курсе наших дел. Что же касается Манюэля, то он знал, чего добивается, когда стал моим любовником. Он добивался не меня, а наследства моего мужа. Она не владела собой, говорила отрывисто. - Когда Морис обратил на него внимание, Манюэль был всего лишь мелким сутенером… Вы наверняка не знаете, что Морис был крупным дельцом… Мегрэ курил трубку, боясь прервать этот поток слов. Лина говорила, охваченная яростью, а может быть, страхом. Время от времени она поворачивалась и с ненавистью смотрела на Манюэля. Всего несколько часов назад они были не только любовниками, но еще и соучастниками преступления. Теперь каждый стремился свалить вину на другого. - Жанвье, сними с него наручники. - Наконец-то вспомнили… Полагаю, что отсюда не так-то просто вырваться… Манюэль уже утратил свой апломб и только криво усмехался. Блоха неподвижно сидел на стуле в углу, как можно дальше от братьев Мори. Вид у него по-прежнему был испуганный, и несмотря на то, что Манюэль проиграл, он смотрел на него с ужасом. Он так давно испытывал к нему страх, считая своего рода сверхчеловеком, что никак не мог избавиться от этого чувства. - Я сейчас все скажу, - продолжала она. - Мы лежали в постели. Вдруг в дверь позвонили. - Вы этого не ждали? Она немного задумалась: - Нет. Откуда мне было знать, что мой муж явится именно этой ночью? - Значит, он не догадывался о вашей связи, хотя был в курсе всего, что происходило в квартале Пигаль. - В таком случае он не стал бы ждать целых три года. Если он был в курсе, то прекрасно играл свою роль. Ведь он ревновал меня как сумасшедший… - Вам не показалось, что Манюэль ждал этого визита? На этот раз пауза длилась дольше. - Честно говоря, не знаю. Он встал, надел халат, который висел на кресле… Потом достал из ящика ночного столика пистолет и сунул его в карман. - Она лжет, комиссар. Халат из тонкого шелка, и пистолет просвечивал бы в кармане. Послушайте меня хорошенько. Я сказал, что буду говорить только в присутствии своего адвоката, это так… Но прошу вас, не доверяйте словам этой женщины и проверьте все, что она скажет… Об одном, по крайней мере, я могу теперь сказать правду… Это она бросилась мне на шею, когда я появился в их доме… Она без конца твердила, что Морис старик, ни на что не способен. Старый маньяк, как она выражалась. - Напротив, это он… Манюэль тоже поднялся. - Сядьте! Постороннему наблюдателю эта сцена могла бы показаться забавной. Мегрэ, сидя в своем кресле перед набором разложенных на столе трубок, был столь же бесстрастен, как восковая фигура в музее Гревен[3]. Блоха по-прежнему дрожал в своем углу, словно именно ему грозила опасность. Младший брат слушал, не вмешиваясь в разговор. В данную минуту в кабинете Мегрэ разворачивалось не столько дело Марсиа, сколько ожесточенная и безжалостная схватка между двумя любовниками. - "Стоит тебе захотеть, и в тот же день ты займешь это место". Вот что она мне говорила… Она тщеславна, скупа… Вышла из самых низов и перед тем, как попала в "Табарен", немало слонялась по тротуарам на площади Пигаль. Все это было на редкость омерзительно, и бедный Лапуэнт, стенографировавший допрос, пытался скрыть свою неприязнь. - Давно она задумала убить мужа? - спокойно, словно задавая самый естественный вопрос, спросил Мегрэ. - Во всяком случае, это пришло ей в голову в первые же месяцы нашей связи. - Вы ее отговаривали? - Это ложь, господин комиссар, он специально стал моим любовником, чтобы в один прекрасный день завладеть состоянием мужа… - А тот по-прежнему ничего не подозревал? - Он доверял мне. Впрочем, я его обманывала впервые. - Неправда… Она спала даже с барменом Фредди… Он подтвердит. Она снова повернулась к нему, разъяренная, словно собиралась плюнуть ему в лицо. - Будет гораздо удобнее, мадам, если вы сядете на место. - Я видела, как вы рассматривали мебель и картины на улице Баллю. Не сомневаюсь, что вы обо всем догадались и устроите экспертизу. Тогда все выплывет наружу. Но идея принадлежит вовсе не этому жалкому типу, этому ничтожеству. - Это Манюэль-то - ничтожество! - Ограбление замков, как это называют, организовал мой муж, да, сам придумал и организовал… У него было шесть-семь доверенных лиц в разных уголках Франции. Когда затевалась очередная операция, он давал им знать, и все они собирались в указанном месте. Братья Мори тоже участвовали в деле, предоставляли грузовики и ящики. - Куда девалась мебель и ценные вещи, которые попадали в руки Манюэлю и Морису? - Они возвращались в провинцию к подпольным антикварам. Разве это неправда? - Это единственная правда из всего, что она здесь наговорила. Не стану отрицать, поскольку экспертиза все равно подтвердит… - Значит, вы руководили операциями? - На месте - да. Но приказы давал Морис. Он ничем не рисковал… У себя в ресторане он изображал раскаявшегося преступника и даже видные чиновники подавали ему руку. - Дело было прибыльное… - Золотое дно… - Которое вы собирались прибрать к рукам? - Это придумала она. - Это точно? - Мое честное слово стоит столько же, сколько ее слово. Считайте, как вам угодно. Жаль, что я бросил пистолет в Сену, потому что на нем вы бы обнаружили вовсе не мои отпечатки пальцев. - Разве вы не видите, что он нагло врет? И в ту минуту, когда никто этого не ждал, Мегрэ обернулся к Блохе, побледневшему как полотно. - В котором часу вы позвонили? Глава 8
- Около двенадцати ночи, - пробормотал тот. - Что вы ему сказали? - Правду. - Какую правду? - Что его жена находится в квартире у Манюэля. - Почему вы вдруг вздумали это сделать? Жюстен повернулся с упрямым видом, как школьник, застигнутый врасплох. - Отвечайте. - Я не знаю… Хотел отомстить… - За что? - За все. Два года назад я пытался войти в их банду. Я знал, как они работают. Я знаю все, что творится в квартале Пигаль и на Монмартре. Я просил Манюэля взять меня, но он ответил, что ему не нужны такие ублюдки. Теперь вмешался Манюэль: - Он лжет. Мегрэ курил трубку за трубкой, и воздух казался сизым от дыма. - Вы тоже можете курить, - предложил комиссар. - А я? - спросила Лина. - Извольте. - У меня нет сигарет, а у этого подонка я брать не хочу… Комиссар достал из ящика пачку сигарет и протянул ей, но спичку подносить не стал. У нее так дрожали руки, что первые две спички потухли и она смогла раскурить сигарету только от третьей. - Ну а что скажете вы, Манюэль? - Он никогда ничего мне не предлагал. Я знал его только с виду, потому что часто встречал на Монмартре… Все знают, что он стукач. - Неправда! - Теперь вы, Жюстен, продолжайте. - Я позвонил, чтобы отомстить этому человеку за то, что он презирал меня. - Откуда вы звонили? - Из ближайшего автомата. Я издали видел огни ресторана. - Вы понимали, что тем самым можете спровоцировать драму? - Не совсем… - Но в общем не имели ничего против? - Нет. - А если бы речь шла о других людях, вы поступили бы так же? Этот вопрос застал его врасплох, и ему потребовалось время на раздумья. - Не знаю, - признался он. - А может быть, вы мстили за свой маленький рост, за свое лицо, из-за которого на вас оборачиваются на улице? - Не знаю, - повторил он. - Будьте внимательны, я задам вам важный вопрос. Вы только что солгали, потому что боитесь Манюэля. Коротышку снова охватил панический страх, словно даже здесь, в полиции, братья Мори оставались такими же всемогущими… - Я сказал всю правду. - Нет. Правда состоит в том, что вам заплатили за то, чтобы вы позвонили Морису в назначенный час. - И кто же это, интересно, заплатил мне? - Разумеется, Манюэль. - Я протестую, - закричал тот. - Хотел бы я знать, зачем мне потребовалось, чтобы меня застали на месте преступления, да к тому же муж любовницы? Но Жюстен продолжал: - Он мне дал тысячу франков… Он угрожал, что убьет меня, если я скажу об этом хоть слово… Он добавил: "У меня повсюду друзья. Они сделают все, что потребуется, если я сам не смогу…" Мне было жаль месье Мориса, я к нему очень хорошо относился. - И все-таки послушался? - Мне вовсе не хотелось получить пулю в живот. - А ты не подумал, что месье Морис может выстрелить первым? - Если уж этот человек, - он указал на Манюэля, - если уж этот человек решил, что все будет так, а не иначе, все должно было произойти именно так, как он задумал… Ведь это сущий дьявол. Мегрэ, не сдержавшись, улыбнулся, и тут на первый план выступила Лина. - Видите, комиссар, я не лгала… Я ничего не знала об этом звонке… И не ждала, что муж ворвется в дом, поэтому у меня не было оружия. - Вранье! Она соврет - недорого возьмет… Это она придумала, чтобы ее мужу позвонили в ресторан, она… Помню, как сейчас, она сказала: "Если ты пришьешь его или его где-то пришьют, в конце концов обвинят тебя, потому что полиция быстро разнюхает про нашу связь… Предположим, что он застукает нас, как говорится, на месте преступления… Я его хорошо знаю… Он без оружия не пойдет. Он станет угрожать тебе или мне. В любом случае это будет необходимая самооборона…" - И все-таки это не доказывает, что стреляли не вы… У Лины от ярости выступили слезы. - Ну что я должна сделать, чтобы вы мне поверили? - Не мне вам верить. Все решает суд присяжных. - Я в жизни не держала в руках оружия. - Опять врет, - вмешался Манюэль. - Я видел, как она в Бандоле охотилась на чаек. | 
