Сименон Жорж - Мегрэ, Лоньон и гангстеры.

    - Согласитесь, шеф, что они просто зарвались. Если бы Лоньон не проявил такого усердия в ночь с понедельника на вторник, мы бы это дело прошляпили как маленькие. А потом всю эту историю рассказывали бы в Сен-Луи. И я словно слышу: "Ну, а французская полиция?" - "Французская полиция? Куда ей! Этот орешек ей не по зубам! Да оно и понятно…"

    Было одиннадцать часов утра. Мегрэ только что кончил говорить по телефону с госпожой Лоньон, которая тревожила его в этот день уже второй раз, как позвонил инспектор шестого района.

    - Алло! Комиссар Мегрэ? Врача зовут Луи Дювилье, он живет в доме номер семнадцать-бис на улице Мосье де Принс.

    - Он сейчас дома?

    - Да.

    - У него есть кто-нибудь?

    - Консьержка говорит, что, по всей видимости, у него уже несколько дней живет какой-то больной. И еще какая-то женщина.

    - С какого дня живет женщина?

    - Она пришла вчера.

    - Больше никого нет?

    - Американец, который приходит почти каждый день.

    Мегрэ повесил трубку, и четверть часа спустя он медленно подымался по лестнице указанного дома. Дом был старый, лифта не было, а квартира доктора находилась на шестом этаже. Слева был звонок. Он позвонил и услышал за дверью шаги. Потом дверь чуть-чуть приоткрылась, показалось чье-то лицо, и Мегрэ, распахнув ногой створку, воскликнул:

    - А ты что здесь делаешь?!

    Он не мог сдержать смеха. Человек, который встретил его с пистолетом в руках, был не кто иной, как Дедэ из Марселя, известный в Париже тем, что изображал бандитов во всех ночных кабаре. Дедэ не знал, что ответить, он растерялся и уставился на комиссара своими круглыми глазами, пытаясь спрятать пистолет.

    - Я не делаю ничего плохого, поверьте мне!

    - Хелло, мосье Мегрэ!

    Высокий блондин в рубашке с засученными рукавами вышел ему навстречу из комнаты-мансарды с застекленной крышей, похожей на ателье художника. Лицо у него было чуть отекшее, а глаза такие же погасшие, как у Барона. Но он весело поглядел на Мегрэ и протянул ему руку.

    - Я так и думал, что вчера наболтал лишнего и что вы в конце концов найдете мой адрес. Вы на меня сердитесь?

    Из кухни вышла молодая женщина - она там что-то разогревала на газовой плитке.

    - Разрешите вас познакомить?

    - Я предпочел бы поговорить с вами в другом месте. Сквозь открытую дверь Мегрэ увидел кровать, на которой лежал темноволосый человек. Услышав голоса, он натянул на себя одеяло.

    - Я вас понимаю. Подождите меня минутку.

    Он вернулся в прихожую в пиджаке и со шляпой в руках.

    - А мне что делать? - спросил Дедэ, обращаясь не только к нему, но и к Мегрэ.

    - Ты свободен, - ответил Мегрэ. - Бандиты сидят за решеткой…

    Комиссар и его спутник молча спустились по лестнице и направились в сторону бульвара Сен-Мишель.

    - То, что вы сейчас сказали, правда?

    - Четверо за решеткой, а Чарли в госпитале.

    - Ваш инспектор передал вам мою просьбу?

    - Через сколько дней вы сумеете сесть в самолет со своим подопечным?

    - Через три или четыре дня. Как разрешит доктор. У него будут неприятности?

    - Скажите мне, мосье Гарри… Гарри… как?

    - Гарри Пиле.

    - Понятно. Фамилия певца! Барон мне говорил. Так вот, представьте себе, что я приеду в вашу страну и буду вести себя там так, как вы вели себя у нас?

    - Я принимаю ваш упрек.

    - Но вы не ответили на мой вопрос.

    - У вас были бы неприятности, серьезные неприятности.

    - Где вы познакомились с Дедэ?

    - После войны, когда я почти все ночи напролет проводил в мюзик-холлах Монмартра.

    - Вы наняли его, чтобы он охранял раненого?

    - Не мог же я стеречь его день и ночь. Доктору тоже надо было уходить.

    - Как вы поступите с подругой Джо?

    - У нее нет денег на обратную дорогу. Я обещал ей оплатить теплоход. Она уезжает послезавтра.

    Они проходили мимо бара, Гарри Пиле остановился и после некоторого колебания неуверенно спросил:

    - Вы не думаете, что мы могли бы вместе выпить? Я хочу сказать, не согласились ли бы вы…

    Смешно было видеть, как этот здоровый парень атлетического сложения смущается и краснеет.

    - А может, здесь нет виски? - возразил Мегрэ.

    - Есть. Я знаю.

    Он заказал виски и поднял свою рюмку, держа ее перед собой. Мегрэ поглядел на него хмуро, как человек, у которого еще не отлегло от души, и сказал не без яда:

    - За веселый Париж, как вы говорите!

    - Вы еще сердитесь?

    Быть может, чтобы показать, что он не так уж сердится, или просто потому, что Пиле симпатичный парень, Мегрэ выпил еще рюмку.

    А так как он не мог уйти, не угостив Гарри, они выпили по третьей.

    - Послушайте, Мегрэ, старина…

    - Нет, Гарри, теперь моя очередь спрашивать.

    К полудню Пиле уже говорил:

    - Видишь ли, Жюль…

    - Что с тобой? - спросила мадам Мегрэ. - Похоже, что ты…

    - У меня грипп - вот и все, и я сейчас лягу, выпив грога и приняв две таблетки аспирина.

    - Ты есть не будешь?

    Не отвечая, он прошел через столовую, добрался до спальни и начал раздеваться. Если бы не жена, он лег бы, наверное, в носках.

    И все же он им показал… Да, показал!

    Sweet Билл означает Нежный Билл.

    Ажан - так французы в разговорной речи называют полицейского.