Ян Василий - На крыльях мужества.

    Джелаль-эд-Дин лежал как живой, с нахмуренными бровями. Его побледневшее, даже сквозь загар, лицо казалось грустным, полным незаслуженной обиды. К телу Джелаль-эд-Дина безмолвно подошла Бент-Занкиджа и, прижавшись щекой к его похолодевшему лицу, долго тихо плакала. Затем она достала из своей дорожной ковровой сумки его любимую "Книгу походов Искандера Великого" и осторожно положила ее под голову героя.

    Кара-Кончар принес из дома старшины пылающую головню и разжег солому и хворост, подложенные под жерди обоих костров. Они, затрещав, запылали высоким огнем. Языки пламени, казалось, старались лизнуть клубившиеся серые облака. Буря давно ушла на запад. Ветер стих, и ни один листок не шевелился на недавно омытых дождем деревьях.

    Когда оба костра догорели, Кара-Кончар раздал оставшиеся вещи из походных вьюков Джелаль-эд-Дина товарищам-джигитам, семье старшины и некоторым беднякам.

    Затем они оседлали и навьючили коней, задали им корму, и когда все было готово, Кара-Кончар с несколькими джигитами позвали старшину на крышу его дома. Тот, с ужасом на лице и подгибающимися коленями, пошел за ними. Там Кара-Кончар сказал:

    – Хозяин, который не уберег от руки убийцы своего гостя, не заслуживает пощады.

    – Ты сказал правду! – ответил старшина. – Таков наш закон.

    – Таков наш закон! – подтвердили джигиты.

    Старик стоял спокойно, безропотно и не сопротивлялся, когда его схватили сподвижники Джелаль-эд-Дина и сбросили с крыши в молочный туман, в глубокую пропасть…

    Джигиты вернулись к коням, вскочили на них и направились на север, к перевалу, откуда начиналась дорога в Азербайджан. На любимом коне Джелаль-эд-Дина, столько раз выносившего его невредимым с поля битвы, ехала Бент-Занкиджа.

    Надо было спешить: отряд монголов уже поднимался по тропе, ведущей к Гнезду беркута.

    …И стал он предметом рассказов сказочников, и сообщали о нем друг другу путники на дорогах, и передавали молву о нем по странам, и потекла повесть его по земле, неся с собою удивление.

    Из арабской сказки

    Стихотворная обработка песен Н. Н. Ушакова и М. Б. Сандомирского. Сонет – О. Орловской.

    Чал – кислый напиток из верблюжьего молока, напоминающий кумыс.

    На монетах Александр Македонский изображался в шлеме с бараньими завитыми рогами.

    Факих – ученый, законовед.

    "Благородный свиток" – так обыкновенно назывался Коран, священная книга мусульман.

    Суфа – возвышение из дерна, устраиваемое под тенистым деревом для летнего отдыха.

    Красные полоски на плече – знаки отличия офицера в монгольском войске.

    Нуба – торжественный концерт, серенада.

    "Счастливая луна" – то есть день, который шаманами признан "счастливым" для начала какого-либо дела или похода.

    Скрещение планет. По астрологическому учению того времени, каждый человек имеет свою планету-покровительницу. От скрещения хода планет разных лиц происходят перемены в их судьбе.

    "Оборона Ургенча представляет, несомненно, одно из замечательных явлений в истории" (В. Бартольд).

    Мавераннагр – земля Средней Азии между Сырдарьей и Амударьей.

    Палван – силач.

    Иблис – злой дух в мусульманском веровании, дьявол.

    Кэбтэул – личный телохранитель; "он обязан голову рубить по самые плечи и плечи – на отвал всякому, кто попытался бы ночью проникнуть во дворец".

    Алем-гир – берущий, захватывающий мир.