- Оказывается, здесь меня все знают? - прошептал Шико. - Как это странно, черт возьми! - Затем он произнес вслух самым непринужденным тоном: - Вы ошибаетесь, сударь, я направляюсь не во дворец.

    - Напрасно, господин Шико, - внушительно заметил офицер.

    - А почему, сударь мой?

    - Потому что строжайший указ запрещает жителям Нерака выходить по ночам без особого разрешения и без фонаря.

    - Извините, сударь, - сказал Шико, - но на меня этот указ распространиться не может: я не житель Нерака.

    - Да, но сейчас-то вы находитесь в Нераке… Житель - означает не гражданин такого-то города, а человек, живущий в нем. Вы же не станете отрицать, что живете в Нераке, раз я встречаю вас на улицах Нерака.

    - Вы, сударь, рассуждаете логично. Но я, к сожалению, тороплюсь. Допустите же небольшое нарушение правил и дайте мне пройти.

    - Да вы заблудитесь, господин Шико! Без проводников вам не обойтись; Разрешите троим из моих людей проводить вас до дворца.

    - Но я же сказал, что вовсе не иду во дворец.

    - Куда же, в таком случае?

    - По ночам у меня бессонница, и я гуляю. Нерак - очаровательный город, полный, как мне показалось, всяких неожиданностей. Я хочу осмотреть его, ознакомиться с ним.

    - Вас проведут куда вам будет угодно, господин Шико… Эй, ребята, кто пойдет?

    - Умоляю вас, сударь, не лишайте меня всей прелести прогулки: я люблю ходить один.

    - Вас, чего доброго, убьют грабители.

    - Я при шпаге.

    - Да, правда, а я и не заметил. Тогда вас задержит прево за то, что вы вооружены.

    Шико отвел офицера в сторону.

    - Послушайте, сударь, - сказал он, - вы молоды, привлекательны, вы знаете, что такое любовь.

    - Разумеется, господин Шико, разумеется.

    - Так вот, любовь сжигает меня, и я спешу на свидание.

    - Поздравляю вас, господин Шико.

    - Так, значит, вы меня пропустите?

    - Проходите.

    - Но один, не так ли? Вы понимаете, не могу же я скомпрометировать даму…

    - Ну конечно!.. Проходите, господии Шико, проходите.

    - Вы любезнейший человек, господин офицер. Но откуда вы меня знаете?

    - Я вас видел во дворце, в обществе короля.

    "Вот что значит маленький город! - подумал Шико. - Если бы меня так же хорошо знали в Париже, мою шкуру уже не раз продырявили бы!"

    И Шико весело устремился вперед.

    Но не успел он сделать и ста шагов, как столкнулся нос к носу с ночным дозором.

    - Прохода нет! - раздался громовой голос прево.

    - Но, сударь, - возразил Шико, - я хотел бы…

    - Как, господин Шико, это вы?! Почему вы разгуливаете по городу, да еще в такую холодную ночь? - спросил прево.

    "Ну это просто сговор какой-то", - подумал крайне встревоженный королевский посол.

    Он поклонился и вознамерился продолжать путь.

    - Вы ошиблись, дорогой, вы идете по направлению, к воротам, - сказал прево.

    - Мне туда и надо.

    - Тогда я должен вас задержать.

    - Подойдите поближе, господин прево, чтобы ваши солдаты не расслышали, что я вам скажу.

    Прево приблизился.

    - Я вас слушаю, - сказал он.

    - Король послал меня с поручением к лейтенанту, командующему постом у Ажанских ворот.

    - Вот как? - с удивлением спросил прево.

    - Это не должно бы удивлять вас, раз вы меня знаете.

    - Я вас знаю, ибо видел, как вы беседовали во дворце с королем.

    Шико топнул ногой, он начинал раздражаться.

    - В таком случае, вы должны были убедиться, какое доверие питает ко мне его величество.

    - Конечно, конечна, идите, выполняйте поручение его величества, я вас больше не задерживаю.

    "Забавно, - подумал Шико, - на пути у меня встречаются всевозможные препятствия, но я все же иду дальше. Черти полосатые! Вот и ворота, верно, Ажанские: через пять минут я буду за пределами города".

    Он подошел к воротам, возле которых расхаживал часовой с мушкетом на плече.

    - Друг мой, - сказал Шико, - прикажите, пожалуйста, чтобы мне отворили ворота.

    - Я не могу приказывать, господин Шико, - чрезвычайно любезно ответил часовой, - я ведь простой солдат.

    - И ты меня знаешь! - вскричал Шико, доведенный до белого каления.

    - Имею честь, господин Шико: сегодня я дежурил во дворце и видел, как вы беседовали с королем.

    - Так вот, друг мой, король посылает меня с весьма срочным поручением в Ажан. Выпусти меня хотя бы потайным ходом.

    - С величайшим удовольствием, господин Шико, но ключей у меня нет. Они у дежурного офицера.

    Солдат потянул за звонок и разбудил офицера, уснувшего в помещении поста.

    - Что случилось? - спросил тот, просовывая голову в окошко.

    - Господин лейтенант, этот господин желает, чтобы его выпустили за ворота.

    - Ах, господин Шико, - вскричал офицер, - простите, что мы заставляем вас ждать! Сейчас я спущусь и буду к вашим услугам.

    "Да есть ли здесь кто-нибудь, кто бы меня не знал! - в ярости подумал Шико. - Этот Нерак - стеклянный фонарь, а я в нем - свечка!"

    В дверях караулки появился офицер.

    - Извините, господин Шико, - сказал он, - но я уснул.

    - Помилуйте, сударь, - возразил Шико, - на то и ночь! Будьте так добры, прикажите открыть мне ворота. Король… Да вам, наверно, тоже известно, что король меня знает?

    - Я видел сегодня во дворце вас, как вы беседовали с его величеством.

    - Так вот, король велел мне отправиться с поручением в Ажан. А эти ворота ведь Ажанские, не правда ли?

    - Да, господин Шико.

    - Прикажите же, чтобы мне их отворили, прошу вас.

    - Слушаюсь, господин Шико!.. Атенас, Атенас, отворите ворота господину Шико, да поживей!

    Шико вздохнул, словно пловец, вынырнувший из воды.

    Ворота заскрипели - то были ворота Эдема для бедняги Шико, уже предвкушавшего за ними блаженную свободу.

    Он дружески распрощался с офицером и направился к воротам.

    - Какой же я безмозглый! - крикнул вдруг офицер, нагоняя Шико и хватая его за рукав. - Я забыл, дорогой господин Шико, спросить у вас пропуск.

    - Какой пропуск?

    - Вы человек военный, господин Шико, и хорошо знаете, что такое пропуск, не так ли? Вы же понимаете, что из такого города, как Нерак, не выходят без пропуска.

    - А кем он должен быть подписан?

    - Самим королем. Если вас послал король, он уж наверно не забыл дать вам пропуск.

    - Вы, значит, сомневаетесь в том, что меня послал король? - спросил Шико. Гнев пробуждал в нем недобрые мысли - заколоть офицера, привратника и бежать через раскрытые уже ворота, не посчитавшись с тем, что вдогонку ему пошлют сотню выстрелов.

    - Я ни в чем не сомневаюсь, господин Шико, но раз король дал вам поручение…

    - Собственнолично, сударь!

    - Мне придется, следовательно, предъявить утром пропуск господину губернатору.

    - А кто здесь губернатор? - спросил Шико.

    - Господин де Морне, который шутить не любит, господин Шико. И если я не выполню данного мне приказа, он просто-напросто велит меня расстрелять.

    Шико начал было с недоброй улыбкой поглаживать рукоять шпаги, но, обернувшись, заметил, что в воротах остановился отряд, несомненно находившийся тут для того, чтобы помешать ему уйти, даже если бы он убил офицера, часового и привратника.

    Он пошел той же дорогой обратно, но мучения его на этом не кончились.

    Он встретил прево, который сказал ему:

    - Ого, господин Шико, вы уже выполнили королевское поручение? Чудеса!

    Дальше за углом его схватил за руку офицер со словами:

    - Добрый вечер, господин Шико! Как та дама, о которой вы говорили?.. Довольны вы Нераком, господин Шико?

    Наконец, часовой, стоявший на том же месте у стены дворца, пустил в него последний заряд:

    - Клянусь богом, господин Шико, портной плохо починил вам одежду: вы, прости господи, еще оборваннее, чем раньше.

    Шико на этот раз не пожелал лезть в окно. Он уселся подле двери и сделал вид, что заснул. Но случайно или, вернее, из милосердия дверь приоткрыли, и Шико вернулся во дворец.

    Его смущенный вид тронул пажа, все еще находившегося на своем посту.

    - Дорогой господин Шико, - сказал он ему, - хотите, я открою вам, в чем тут секрет?

    - Открой, змееныш, открой, - прошептал Шико.

    - Ну так знайте: король вас так полюбил, что не пожелал с вами расстаться.

    - Ты это знал, разбойник, и не предупредил меня!

    - О, господин Шико, разве я мог? Это же государственная тайна.

    - Но я тебе заплатил, негодник!

    - Тайна-то, наверно, стоила дороже десяти пистолей, согласитесь сами, дорогой господин Шико.

    Шико вошел в свою комнату и со злости уснул.

    Генрих, не имевший тех оснований спокойно спать, какие были у Шико, вовсе не сомкнул глаз. Проработав около часу с Морне и отдав необходимые распоряжения насчет охоты, он поднялся к Шико, улыбаясь свойственной ему насмешливой улыбкой.

    Король приказал отпереть дверь и, подойдя к постели, принялся расталкивать спящего, приговаривая:

    - Эй, эй, куманек, вставай, уже два часа утра!

    - Черт возьми! - пробурчал Шико. - Государь, вы зовете меня кумом, уж не принимаете ли вы меня за герцога де Гиза?

    В самом деле, говоря о герцоге Гизе, Генрих обычно называл его кумом.

    - Я принимаю тебя за своего друга, - ответил король.

    - И меня, посла, вы держите в плену! Государь, вы попираете принципы международного права!

    Генрих рассмеялся. Шико, человек остроумный, не мог не посмеяться вместе с ним.

    - Ты и впрямь сумасшедший! Какого дьявола ты хотел удрать отсюда? Разве с тобой плохо обходятся?

    - Слишком хорошо, тысяча чертей! Я чувствую себя, словно гусь, которого откармливают в птичнике. Но мне подрезали крылья, передо мной запирают двери.

    - Шико, сыночек, - сказал Генрих, качая головой, - ты недостаточно жирен для моего стола!

    - Эге-ге! Вижу, государь, вы очень уж веселы нынче, - молвил Шико, приподымаясь. - Вы получили хорошие вести?

    - Ведь я еду на охоту, а когда мне предстоит охотиться, я всегда бываю весел. Ну, вставай, вставай, куманек!

    - Как, государь! Вы берете меня с собой?

    - Ты будешь моим летописцем, Шико!

    - Я буду вести счет выстрелам?

    - Вот именно!

    Шико покачал головой.

    - Что это на тебя нашло? - спросил король.

    - Такая веселость всегда внушает мне опасения.

    - Полно!

    - Да, это как солнце: когда оно…

    - То, стало быть…

    - Стало быть, дождь, гром и молния не за горами.

    С улыбкой поглаживая бороду, Генрих ответил:

    - Если будет гроза, Шико, плащ у меня широкий, я тебя укрою.

    С этими словами он направился в прихожую, а Шико начал одеваться, что-то бормоча себе под нос.

    - Подать мне коня, - вскричал король, - и сказать господину де Морне, что я готов!

    - Вот оно что! Господин де Морне - обер-егермейстер этой охоты? - спросил Шико.

    - Господин де Морне - у нас все, Шико, - объяснил Генрих. - Король Наваррский так беден, что делить придворные должности ему не по карману. У меня один человек на все дела!

    Бросив беглый взгляд на приготовления к отъезду, Шико вполголоса сказал себе, что охота короля Генриха Наваррского отнюдь не отличается той пышностью, какою славились охоты короля Генриха Французского.

    Вся свита его величества состояла из двенадцати - пятнадцати придворных, среди которых Шико увидел и виконта де Тюренна.

    Почти все эти господа явились не в охотничьих костюмах, а в шлемах и латах, что побудило Шико спросить, не обзавелись ли гасконские волки мушкетами и артиллерией.

    Генрих услыхал этот вопрос, хотя и обращенный не прямо к нему; подойдя к Шико, он коснулся его плеча и сказал:

    - Нет, сынок, гасконские волки не обзавелись ни артиллерией, ни мушкетами; однако это опасные звери, у них острые зубы и когти, и они завлекают охотников в такие дебри, где легко разодрать одежду, латы же всегда останутся целехоньки.

    - Это, конечно, объяснение, - проворчал Шико, - но не очень убедительное.

    - Что поделаешь, - сказал Генрих, - другого у меня нет.

    - Пусть так!

    - В этом "пусть так" звучит скрытое порицание, - заметил, смеясь, Генрих. - Ты сердишься на меня за то, что я тебя растормошил, чтобы взять с собой на охоту?

    - Правду сказать, да.

    - И ты отпускаешь остроты?

    - Разве это запрещено?

    - Нет, нет, дружище, в Гаскони острословие - ходячая монета.

    - Понимаете, государь, я же не охотник, - ответил Шико, - а вы усы облизываете, учуяв запах несчастных волков, которых все вы, сколько вас тут есть, двенадцать или пятнадцать, дружно травите!

    - Так, так! - воскликнул король, снова расхохотавшись после этого язвительного выпада. - Сперва ты высмеял нашу одежду, а теперь - нашу малочисленность. Потешайся, потешайся, любезный друг Шико!

    - О! Государь!

    - Согласись, однако, сын мой, что ты недостаточно снисходителен. Беарн не так обширен, как Франция; там короля всегда сопровождают двести ловчих, а у меня их нет, как видишь, всего-навсего двенадцать. Но слушай, - продолжал Генрих. - Здесь поместные дворяне, узнав, что я выехал на охоту, покидают свои дома, замки и присоединяются ко мне - таким образом у меня иногда получается довольно внушительная свита.

    Охотники миновали городские ворота, оставили Нерак далеко позади и уже с полчаса скакали по большой дороге, как вдруг Генрих, заслонив глаза рукой, сказал Шико:

    - Погляди, да погляди же! Мне кажется, я не ошибаюсь…

    - Что там такое? - спросил Шико.

    - Видишь, вон там, у заставы местечка Муарас, сдается мне, скачут всадники.

    Шико привстал на стременах.

    - Право слово, ваше величество, похоже, что так.

    - А я в этом уверен.

    - Да, это всадники, - подтвердил Шико, всматриваясь, - но никак не охотники.

    - Почему ты так решил?

    - Потому что они вооружены, как Роланды^[53] и Амадисы, - ответил Шико.

    - Дело не в обличье, любезный Шико; ты, наверно, уже приметил, глядя на нас, что об охотнике не следует судить по платью.

    - Эге! - воскликнул Шико. - Да, я там вижу по меньшей мере две сотни всадников!

    - Ну и что же из этого, сын мой? Просто Муарас выставляет мне много людей.

    Шико чувствовал, что его любопытство разгорается все сильнее.

    Отряд, численность которого Шико преуменьшил в своих предположениях, состоял из двухсот пятидесяти всадников, которые безмолвно присоединились к королевской свите; у них были хорошие кони, добротное оружие, и командовал ими человек весьма благообразный, который с учтивым и преданным видом поцеловал Генриху руку.

    Жер перешли вброд; в ложбине, между рекой Жер и Гаронной, оказался второй отряд, насчитывавший около сотни всадников.

    Продолжая путь, достигли Гаронны и стали переходить ее, но Гаронна намного глубже Жера - неподалеку от противоположного берега дно ушло из-под ног лошадей, и переправу пришлось завершить вплавь; все же, вопреки ожиданию, благополучно добрались до берега.

    - Боже правый! - воскликнул Шико. - Что за странные учения устраивает ваше величество! Ведь есть у вас мосты и выше и ниже Ажана.

    - Друг мой Шико, - сказал в ответ Генрих, - мы ведь дикари, поэтому нам многое простительно; ты отлично знаешь, что мой брат, покойный король Карл, называл меня своим кабаном, а кабан всегда идет напролом. Вот я и подражаю ему, раз я ношу эту кличку. Если путь мне преграждает река, я переплываю ее; если передо мной встает город - гром и молния! - я его проглатываю, словно пирожок!

    Эта шутка Беарнца вызвала дружный хохот.

    Один только господин де Морне, все время ехавший рядом с королем, не рассмеялся, а лишь закусил губу, что у него было признаком необычайной веселости.

    После переправы через Гаронну, приблизительно в полулье от реки, Шико заметил сотни три всадников, укрывавшихся в сосновом лесу.