- Может быть. - Вулф повернул руку ладонью вверх. - Но о том, что данное прослушивание тоже является нелегальным и противозаконным, я узнал лишь на восьмой день. Тринадцатого апреля мистер Гудвин лично прослушивал телефон два часа и довольно долго слышал голос мистера Росса. Был ли это сам мистер Росс или его секретарь, выдававший себя за него, но голос был не похож на голос нашего клиента, и это, естественно, насторожило мистера Гудвина. Из тех отчетов, которые он читал и переправлял нашему клиенту, мистер Гудвин почерпнул немало сведений об интересах и деятельности мистера Росса - например, он узнал, что губернатор недавно назначил мистера Росса председателем Комитета по изучению деятельности благотворительных фондов. Мистер Гудвин вышел на улицу, уединился в телефонной будке и позвонил мистеру Россу. В ответ он услышал тот же самый голос. Представившись репортером из "Газетт", мистер Гудвин условился о встрече, пришел по тому же адресу на Западную Восемьдесят третью улицу и лично поговорил с мистером Россом. Секретаря он тоже видел. Ни один из них не оказался нашим клиентом. Меня провели, как мальчишку. Вулф обескураженно хрюкнул. - Как последнего простофилю, - с горечью произнес он. Мистер Гудвин рассказал мне обо всем, и мы обсудили положение, в котором оказались. Мы решили дождаться нашего клиента - он должен был явиться за ежедневным отчетом, как обычно, в пять тридцать, - хотя, разумеется, прослушивание мы сразу прекратили. Ясно было, что у нас не оставалось иного выхода, как передать его в руки полиции и расписаться в собственной беспомощности, но я не мог этого сделать, сам не пообщавшись с ним. Вулф сделал над собой усилие и продолжал: - Однако клиент не пришел. Почему - я не знаю. Возможно, он что-то пронюхал - либо узнал, что мы сняли прослушивание, либо - что мистер Гудвин звонил мистеру Россу - догадки строить бесполезно. Он просто не пришел, и все. Он вообще с тех пор пропал. Словно в воду канул. Не меньше месяца все время мистера Гудвина, которое, кстати, оплачивается из моего кармана, было занято лишь тщетными попытками напасть на след этого человека, хотя мистер Гудвин в своем деле собаку съел. Ему не удалось разыскать и горничную, которая в тот раз провела его в комнату. Через неделю бесплодных поисков я решил позвонить домой мистеру Россу и обо всем ему рассказать. Разумеется, он сильно огорчился, но, поговорив со мной, согласился, что нет смысла ставить власти в известность, до тех пор пока я не отыщу виновного. Мистер Гудвин находился во время разговора вместе со мной, и вместе с ним мы дали исчерпывающее описание нашего клиента, но мистер Росс не сумел его опознать. Что же до горничной, то она служила у него очень короткое время, а затем исчезла, не оставив никаких следов, и он по сей день ничего о ней не слышал. Выговорившись, Вулф тяжело вздохнул. Потом закончил: - Вот и все. Месяц спустя мистеру Гудвину пришлось прекратить поиски - у него накопилось множество других дел и он больше не мог тратить свое время. Но, разумеется, ни он, ни я не забыли того клиента. И никогда не забудем. - Я понимаю. - Хайетт улыбался. - Еще я хочу сказать вам, мистер Вулф, что ваш рассказ лично мне кажется вполне заслуживающим доверия. - Надеюсь, сэр. Тем более что все было так, как я вам рассказал. - Я тоже так считаю. Но, конечно, вы отдаете себе отчет, в чем слабость вашей версии. Никто, кроме вас и мистера Гудвина, никогда не видел этого вашего клиента и никто, кроме вас, не знает, что произошло между вами. Между тем вы не смогли ни найти его, ни установить его личность. Я вам прямо заявляю, что если вы оказались бы замешаны в противозаконном прослушивании телефонной линии и районный прокурор дал бы ход делу, суд присяжных вынес бы обвинительный приговор. Брови Вулфа поднялись на одну шестнадцатую дюйма. - Если это угроза, то что вы предлагаете? Если это только упрек, то я не спорю, что заслужил его, и даже гораздо больше. Я готов выслушать вашу нотацию. - Упрекнуть вас, конечно, стоит, - согласился Хайетт. - Я бы с радостью как следует вас отчитал, но делать этого не стану. У меня есть для вас один сюрприз, но я хотел познакомиться с вами, прежде чем преподнести его. - Он перевел глаза на замухрышку, сидящего около стены. - Корвин, приведите сюда человека, который ждет в тридцать восьмой комнате, - это напротив через коридор. Корвин поднялся и вышел, оставив дверь открытой. Слышно было, как он прошагал через холл, открыл дверь, затем шаги затихли. Секунду спустя до нас донесся его истошный вопль: - Мистер Хайетт! Сюда! Голос срывался на визг, словно Корвина схватили за глотку. Хайетт бросился на крик. Я выбежал следом, в три прыжка пересек коридор и через открытую дверь влетел в комнату. Я едва не сшиб с ног Хайетта, который остановился рядом с Корвином и молча смотрел на человека, распростертого на полу. Глаза его смотрели в одну точку. Человек лежал на спине, раскинув ноги в стороны. Он был полностью одет, при галстуке, только галстук был не под воротником рубашки, а туго обмотан вокруг шеи. Хотя лицо его побагровело, язык вывалился, а глаза вылезли из орбит, я сразу узнал его. Корвин и Хайетт, оцепенев и глядя на него, возможно, даже не заметили, что я ворвался в комнату следом за ними, а секунду спустя меня уже и след простыл. Я выскочил и, вернувшись в комнату, где сидел насупившийся Вулф, выпалил: - Хорош сюрприз. Там на полу лежит наш клиент. Кто-то так крепко затянул на нем галстук, что бедняга дал дуба. 2
Я, конечно, знал, что одно воспоминание об этом субъекте было для самоуважения Вулфа что острый нож в сердце, но до сих пор даже не представлял, насколько уязвила Вулфа та история. Судя по всему, едва услышав, что наш клиент здесь, Вулф тут же отключился от внешнего мира. Во всяком случае, он поднялся, шагнул по направлению к двери, и лишь тогда остановился и недоуменно уставился на меня. - Что ты сказал? - спросил он, придя в себя. - Дал дуба? - Да. Кто-то его задушил. - Мертвый он мне не нужен. - Вулф посмотрел на дверь, потом на меня и, усевшись на свое место, положил ладони на стол и зажмурился. Немного погодя он снова открыл глаза и пробормотал: - Чтоб ему провалиться, этому негодяю! Живой он одурачил меня, а теперь, мертвый, вообще впутает меня Бог знает во что! Может, нам стоит… впрочем, нет. Я просто сам не свой. - Он встал и направился к двери: - Иди за мной. Я загородил ему дорогу: - Постойте. Я и сам рвусь домой, но вы не хуже меня знаете, черт побери, что удирать нам нельзя. - Да знаю! Я хочу всего лишь поговорить с нашими друзьями. Идем. Посторонившись, я уступил Вулфу дорогу и зашагал за ним через коридор в ту комнату, где мы провели в ожидании собеседования больше часа, и, войдя в нее следом за ним, закрыл за собой дверь. Обе дамы попрежнему сидели в своем углу, но трое мужчин сгрудились в кучку - по-видимому, лед тронулся. Когда мы вошли, все дружно воззрились на нас, и Джей Керр воскликнул: - Как, вы еще на свободе? Вулф остановился и оглядел всю компанию. Я последовал его примеру. Вообще-то у нас не было никаких оснований предполагать, что галстук на шее нашего клиента затянул кто-то из собравшихся здесь, но все-таки он бесспорно был замешан в прослушивание телефонов, а всех присутствующих как раз и вызвали по этому самому вопросу. Вот мы с Вулфом и разглядывали их всех. Никто не задрожал, не побледнел, не облизнул губы и не упал в обморок. - Дамы и господа, - заговорил Вулф, - все мы - члены одного профессионального сообщества, а потому вы вправе рассчитывать, чтобы я поделился с вами теми сведениями, которые касаются всех нас. Однако, только что я узнал, что сегодня утром здесь случилось нечто такое, что может доставить массу хлопот, а возможно, и серьезных неприятностей мистеру Гудвину и мне. У меня нет причин думать, что кто-либо из вас замешан в случившемся, но я могу и ошибиться; впрочем, если все вы тут ни при чем, то вам должно быть все равно, от кого узнать о происшедшем. Так что этот труд возьмет на себя кто-нибудь другой. Долго вам ждать не придется, а до тех пор, пожалуйста, не обессудьте, что я вас так разглядываю. Просто мне важно знать - вдруг кто-то из вас все же замешан во все это. Если вы… - Какого черта! - взорвался Стив Амсел. Его быстрые черные глазки вспыхнули. - Что вы плетете? - А мне нравится этот спектакль, - высказался Джей Керр. - Продолжайте в том же духе. - Говорил он тонким и высоким голосом, но по нему никак нельзя было подумать, что его обладатель только что кого-то задушил. Не виноват же он, что у него такой голос. Харланд Айд, тот самый, что походил на банкира, прокашлялся и сухо заметил: - Если мы не замешаны, нас это и не должно касаться. Вы говорите, что-то сегодня утром случилось здесь, в этом здании? Что же именно? Вулф покачал головой, стоя на прежнем месте и разглядывая собравшихся. Падать в обморок, похоже, никто не собирался. Они продолжали разговаривать, как ни в чем не бывало. Стив Амсел предложил Дол Боннер и Салли Колт усадить Вулфа между ними и все у него выведать, но дамы вежливо отказались. Вулф так и стоял на месте, переводя взгляд с одного на другого, когда дверь открылась и вошел Альберт Хайетт. С его прилизанной головы выбилась прядь волос. Увидев Вулфа, он замер как вкопанный и сказал: - А, вот вы где. И вы тоже. - Это он заметил и меня. - Вы ведь зашли туда следом за мной и видели его, верно? - продолжал он, обращаясь ко мне. Я ответил, что да. - И тут же сбежали? - Конечно. Вы же сказали мистеру Вулфу, что приготовили сюрприз, вот я и поспешил сообщить, какой именно. - Так вы его узнали? - Узнал. Это тот самый клиент, о котором вам рассказывал мистер Вулф. - Я бы дорого дал, чтобы повидать его живым, - вставил Вулф. - Возможно. Вы, конечно, уже рассказали о случившемся тем, кто здесь? - Нет, сэр. - Нет? - Нет. - Глаза Хайетта забегали по комнате. - Похоже, все здесь. Джей Керр? - Это я, - отозвался Керр - Харланд Айд? - Здесь. - Стивен Амсел? - Тот поднял руку. - Теодолинда Боннер? - Да, я здесь, кстати, уже более двух часов. Я бы очень хотела… - Минутку, мисс Боннер. Салли Колт? - Это я. - Отлично. Собеседование, которое я провожу по поручению госсекретаря, временно откладывается, но вы все должны пока остаться здесь. В одной из комнат на этом этаже найден труп мужчины, которого, судя по всему, убили. Естественно, делом займется полиция, и вас захотят расспросить. Я пока не могу сказать, когда возобновится собеседование, все повестки остаются в силе. Прошу вас, до прихода полиции не выходите из комнаты. - Хайетт повернулся, чтобы уйти, но его остановил голос: - Кто этот человек, которого убили? - Это спросил Харланд Айд. - Вам все скажет полиция. Слава Богу, это не моя обязанность. - Мистер Хайетт! - Дол Боннер вскочила, голос ее звучал решительно. - Ведь вы мистер Хайетт? - Да, это я. - Мисс Колт и я рано завтракали и сейчас уже очень проголодались. С вашего разрешения мы пойдем перекусить. Дьявольски отважное заявление, подумал я. Наверняка ведь знает, поскольку это азбука сыскного дела, что убийца после того, как расправился с кем-то, голоден как волк. Хайетт повторил, что ей придется подождать до прихода полиции, пропустил мимо ушей протестующие возгласы Стива Амсела и вышел, закрыв за собой дверь. Оставшиеся посмотрели друг на друга. Я был, честно говоря, разочарован. Мне доводилось, несколько раз сидеть взаперти с подозреваемыми в убийстве, но сегодня впервые все подозреваемые были не кто-нибудь, а профессиональные сыщики, и вроде бы им следовало быстрее прийти в себя от неожиданности. Но нет. Им понадобилось не меньше минуты, чтобы опомниться после заявления Хайетта, словно они были сборищем самых заурядных людей. Потом все, как по команде, посмотрели на нас с Вулфом. Первым очухался Стив Амсел. Он был чуть ли не вполовину меньше ростом, чем Вулф, так что, подойдя вплотную, ему пришлось откинуть назад голову, чтобы посмотреть Вулфу прямо в глаза. - Так вот что это за происшествие. Убивство! - Ну, может, он сказал и не совсем "убивство", но прозвучало почти так. - Ну. Кого убили-то? - Да, Гудвин ведь узнал его, - вставил Джей Керр. - Назовите его. Дол Боннер, выжидающе глядя на нас, подошла поближе; Салли держалась чуть сзади. Харланд Айд произнес: - Мистер Вулф, если я правильно понял, убитый - ваш бывший клиент? Все окружили Вулфа, так что ему пришлось отступить на шаг. - Я не могу вам сказать, кто он, - Ответил Вулф, - я и сам этого не знаю. И мистер Гудвин тоже. Его имя нам неизвестно. Салли Колт подавила смешок. - Чушь, - с отвращением заявил Стив Амсел. - Ведь Гудвин его узнал? Или вы затеяли игру в угадайки? - Так это ваш клиент или нет? - пропищал Джей Керр. - В самом деле, мистер Вулф, - возмутилась Дол Боннер, - вы перегибаете палку. К лицу ли вам поступать так с вашей-то репутацией? Или вы хотите убедить нас, что клиент, который вас нанял, даже не представился вам? - Вовсе нет. - Вулф поджал губы. Потом произнес: - Дамы и господа, мне приходится просить вас быть снисходительными. Только что, прямо здесь, к моему стыду и на мою беду, меня постигла кара за самую жестокую ошибку, которую я когда-либо совершал. Чего вы еще от меня хотите? Большего позора уже и представить немыслимо. Да, мистер Гудвин узнал его, этот человек был моим клиентом, но я не знаю о нем ровным счетом ничего. И это все. Он протопал к креслу возле стены, уселся в него и, опустив руки на колени, закрыл глаза. Я подошел к нему и, повысив голос, осведомился: - Указания есть? - Нет. - Вулф даже не открыл глаза. - Вы не забыли, что сейчас здесь, в Олбани Джил Тобер? Он на короткой ноге с фараонами. Может, мне ему позвонить, чтобы он был наготове, если нам что-нибудь понадобится? - Нет. - Вулф явно не намеревался поболтать. Я вернулся к нашим собратьям, которые по-прежнему дружно стояли кучкой, и объявил: - Ну что ж, дорогие коллеги, если вам хочется перемыть нам косточки, валяйте, не стесняйтесь. Может, хоть скажете что-нибудь полезное для нас. - Где труп? - спросил Стив Амсел. - В тридцать восьмой комнате, по ту сторону коридора. - Как его убили? - Задушили собственным галстуком. Вряд ли он мог бы сделать это сам. Сначала, видимо, его оглушили тяжелой бронзовой пепельницей. Она валялась там на полу. - Вы с Вулфом пришли сюда последними, - отметил Харланд Айд. - Вы не видели его по пути сюда? Я посмотрел на него и хмыкнул. - Послушайте, нам еще фараоны всю плешь проедят. Поимейте совесть. Мы же братья по оружию. Неужто и вы будете допрашивать нас с пристрастием? - Вовсе нет, - спесиво возразил он. - Я всего лишь подумал, что раз та комната расположена между этой и лифтом, а дверь была открыта, то вы вполне могли увидеть его, или даже поговорить с ним. Я совсем не собираюсь… Тут его прервали. Дверь открылась, и вошел какой-то человек - широкоплечий тип, похожий на Кинг-Конга, с лицом, явно не обремененным работой мысли. Он закрыл за собой дверь, остановился и, шевеля губами, пересчитал нас. Затем, ни слова не говоря, ногой подтолкнул к двери стул и взгромоздился на него. И снова компания сыщиков не оправдала моих ожиданий. Одного взгляда на вошедшего орангутанга было достаточно, чтобы понять - с умственными способностями у него туго, и вряд ли ему удастся запомнить и пересказать услышанное - даже если он и не глухонемой. Собравшиеся не могли не заметить этого и не понять, что появление соглядатая никак не может ограничить их свободу общения. Однако все разом смолкли, и молчали добрых полчаса. Для очистки совести я несколько раз пытался завязать разговор, но все мои попытки потерпели неудачу. Дамы снова уединились в своем углу; я попробовал их разговорить, и, как мне показалось, Салли была не прочь как-то разрядить напряжение и немного потрепаться, но Дол Боннер явно набрала в рот воды, а Дол, как ни крутите, была шефом Салли. Дверь снова отворилась в десять минут второго - я как раз взглянул на часы. На этот раз вошли двое. Первым в проеме двери возник долговязый субъект ростом не меньше шести футов с вытянутой физиономией и засаленной шевелюрой. Остановившись в трех шагах от нас, он обвел всех взглядом и провозгласил: - Я Леон Грум, начальник сыскной полиции города Олбани. - Он остановился, видимо, рассчитывая на бурную овацию, но ее не последовало. Его лицо надо было видеть, такая на нем читалась многозначительность. Голос его тоже звучал весьма торжественно, впрочем, при тех обстоятельствах это было вполне понятно: не каждый день шефу филеров выпадает счастье обращаться к аудитории, состоящей исключительно из частных детективов - той самой породы, которую многие легавые на дух не переносят, - а кроме того, все мы приехали из Нью-Йорка, что в глазах этого провинциального выскочки равняло нас примерно с улитками или с иной нечистью. Грум продолжал: - Вам уже сказали, что в одной из комнат на этом этаже насильственной смертью умер человек, поэтому вас задержали, чтобы задать несколько вопросов. Сейчас со мной пойдут Ниро Вулф и Арчи Гудвин. Скоро и остальных поочередно проводят в ту комнату, чтобы показать тело. - Он указал пальцем на своего сопровождающего. - Если вы голодны, то скажите этому человеку, какие сандвичи вам принести, и вам их доставят. За счет налогоплательщиков города - Олбани. Теодолинда Боннер - это вы? |
