- Он не возвращался? - Я никого не видел. - Полчаса назад он обедал в маленьком ресторанчике. Купил газету и понял, что его ищут… Сразу же вышел. Надо позвонить шефу. Мегрэ находился в своем кабинете на набережной Орфевр. На столе перед ним находился поднос с бутербродами и двумя кружками пива. Комиссар внимательно выслушал рапорт Жанвье. - Постарайся разыскать кафе с дансингом, где он работает. Возможно, это знает хозяйка гостиницы. Вероятно, это в том же квартале. А Жанин пусть понаблюдает за гостиницей. Мегрэ не ошибся. Хозяйка гостиницы действительно знала место работы Пьеро. Она тоже прочитала газету, но ей и в голову не пришло, что упоминавшаяся там Луиза Филон и известная ей Лулу - одно и то же лицо. Впрочем, в газете происшедшему было отведено всего лишь несколько строчек: "Некая Луиза Филон, без определенных занятий, сегодня утром была обнаружена домработницей мертвой в своей квартире на авеню Карно. Она была убита выстрелом из револьвера в упор. Это произошло, скорее всего, вчера вечером. По-видимому, это не преступление с целью ограбления. Следствие ведет лично комиссар Мегрэ, и мы уверены, что он уже напал на след преступников". Пьеро работал в маленьком кафе "Грело" на улице Шарбоньер, рядом с бульваром Шапель, в том же квартале, что и гостиница, но в менее респектабельной части. В эту пору дня кафе пустовало. Кроме хозяина, обедавшего с женой - женщиной неопределенного возраста, в зале никого не было. Хозяин поднял взгляд на вошедшего, и Жанвье понял, что тот с первого взгляда угадал его профессию. - В чем дело? Кафе открывается только в пять. Жанвье показал свой полицейский жетон, но мужчина не повел и бровью. Это был коренастый человек, с носом и ушами бывшего боксера. В зале было что-то вроде галерки для оркестра. Вероятно, музыканты поднимались туда по лестнице. Видя, что Жанвье ждет, хозяин нарушил молчание: - Слушаю вас… - Пьеро здесь нет? Хозяин обвел взглядом пустой зал: - А вы его здесь видите? - И он не приходил сегодня? - Мы начинаем в семь вечера. Но иногда он приходит в четыре-пять на партию белота. - А вчера он работал? Хозяин с хозяйкой переглянулись, и Жанвье понял, что они себе на уме и надо и ними держать ухо востро. - А что он сделал?. - Быть может, ничего особенного, но мне необходимо его кое о чем расспросить. - Почему? Инспектор решил рискнуть. - Потому что Лулу мертва. - Не городите чепухи. Неподдельное удивление прозвучало в его голосе. Видимо, он еще не читал газет. - Давно? - Она умерла прошлой ночью. - Что с ней случилось? - Вы ее знали? - В свое время она торчала здесь почти каждый вечер. Года два назад. - А теперь? - Приходила изредка выпить стакан вина и послушать музыку. - В котором часу вчера вечером выходил Пьеро? - А кто вам сказал, что он выходил? - Консьержка на авеню Карно видела, как он входил в дом, а через четверть часа спустился обратно. Хозяин кафе на мгновение замолчал, размышляя, как вести себя дальше. Он, вероятно, опасался навредить Пьеро своими ответами, но и вступать в конфликт с полицией ему не хотелось. - Скажите сначала, что случилось с Лулу? - Ее кто-то убил. - Только не Пьеро, - убежденно заявил хозяин. - А я и не говорил, что ее убил Пьеро. - Тогда чего же вы от него хотите? - Уточнить кое-какие детали. Вы утверждаете, что вчера вечером он был на работе? - Ничего я не утверждаю. Могу сказать только, что в семь часов он уже играл в оркестре. - Но около девяти часов он выходил? - Его позвали к телефону. Это было двадцать минут десятого. - Лулу? - Не знаю. Возможно, что и она. - Это была Лулу, - вмешалась в разговор жена хозяина. - Я стояла рядом и все слышала. Он ей сказал: "Я сейчас приду". И, повернувшись ко мне, добавил: "Мелани, мне надо съездить туда". Я спросила: "Что-нибудь случилось?" Он ответил: "Вроде бы". И поднялся наверх переговорить с музыкантами, а потом быстро выбежал из кафе. - В котором часу он вернулся? На этот раз ответил мужчина: - Незадолго до двенадцати. - Не был ли он возбужден? - Я этого не заметил. Он извинился за отсутствие и уселся на свое место. Играл до часу ночи. Потом, как обычно, остался с нами выпить по стаканчику. Если бы он знал, что Лулу мертва, то не был бы так спокоен. Он был без ума в нее влюблен, и причем давно. Я ему сто раз повторял: "Пьеро, малыш! Не идеализируй женщин. Они немногого стоят…" - А Лулу тоже была влюблена в него? - спросил Жанвье. - Конечно. - Был ли у нее кто-нибудь еще? - Ну, знаете, саксофонисту не по карману платить за квартиру на Этуаль. - И вы знаете, кто он? - Ни Лулу, ни Пьеро никогда мне ничего о нем не говорили. Знаю только, что ее жизнь резко изменилась после операции. - Какой операции? - Два года назад она тяжело болела. Тогда она еще жила в нашем квартале. - Она была проституткой? Хозяин только пожал плечами: - А чем они еще здесь занимаются, как вы считаете? - Продолжайте. - Ее увезли в больницу, а когда Пьеро пришел навестить, ему сообщили, что надежды почти никакой: что-то у нее было с головой, я не знаю точно… Но через два дня ее перевели в другую больницу, на левом берегу. Сделали ей какую-то операцию, и через несколько недель она уже была здорова. Но сюда она уже не вернулась. Разве что изредка навещала нас. - Она сразу нее поселилась на авеню Карно? - Ты не помнишь? - спросил хозяин свою жену. - Сначала она снимала квартиру на улице Лафайет Около трех часов Жанвье вернулся на набережную Орфевр. Мегрэ сидел в кабинете в рубашке с закатанными рукавами, поскольку в комнате было очень жарко. Воздух казался голубым от табачного дыма. - Садись и рассказывай, что у тебя нового. - Жанвье выложил все, что узнал. - Я приказал наблюдать за вокзалами, - сказал Мегрэ. Но пока Пьеро не пытался уехать поездом. И комиссар показал Жанвье полицейскую регистрационную карточку с фотографией мужчины лет тридцати, в фас и профиль. - Это он? - Да. В первый раз его арестовали в возрасте двадцати лет за участие в драке. Спустя полтора года он подозревался в соучастии в краже, совершенной девчонкой, с которой жил. Только у полиции не было доказательств. В возрасте двадцати четырех лет его арестовали за бродяжничество. Он жил тогда на доходы проститутки, некой Эрнестины. После этого не попадался. Я раздал его фото полицейским. Жанин наблюдает за гостиницей? - Да. Мне показалось, что так будет лучше. - Верно. Только я не думаю, чтобы он туда вернулся. Но чем черт не шутит, рисковать мы не можем. Но Жанин нужен мне здесь. Пошлю Лапуэнта ему на смену. Я бы удивился, если бы Пьеро задумал покинуть Париж. Он всю жизнь провел в этом квартале и знает в нем каждый уголок. Здесь ему легко затеряться. Из всех нас только Жанин хорошо знает его квартал. Позвони Лапуэнту. Лапуэнт выслушал распоряжение шефа и бросился на улицу с таким запалом, словно успех следствия зависел только от него. Мегрэ продолжал: - Я просмотрел досье Луизы Филон. С пятнадцати до двадцати четырех лет она сотни раз задерживалась за проституцию, доставлялась в участок, но в большинстве случаев после соответствующей проверки ее через несколько дней отпускали. - И это все, - словно бы выдохнул Мегрэ и выбил о каблук свою трубку. - Вернее, не совсем все. Но остальное пока еще не совсем ясно. Скорее всего, комиссар говорил для самого себя, просто, чтобы привести в порядок мысли, но Жанвье льстил сам факт участия в размышлениях комиссара. - Существует человек, поселивший Лулу в квартире на авеню Карно. Еще утром я удивился, что простая девушка живет в таком доме, что-то меня беспокоило. Понимаешь, что я имею в виду? - Да. Действительно, дом на авеню Карно никак не походил на те, где селят своих содержанок богатые любовники. Второго такого дома не было во всем квартале. В нем жили респектабельные буржуа и известные всему городу люди. Удивительно, что управляющий согласился сдать квартиру подобной девице. - И тогда я стал размышлять: вероятно, любовник поселил Лулу именно здесь потому, что сам живет неподалеку. И если консьержка не солгала, что к Лулу никто, кроме Пьеро, не входил, и она не выходила, чтобы регулярно навещать кого-либо, а, случалось, оставалась дома и по целой неделе, то… - Я начинаю понимать. - Это всего лишь предположение. Домашние тапочки и халат, найденные в гардеробе, наверняка не принадлежат саксофонисту. В бельевом магазине на улице Риволи не могли сказать, кто был покупателем халата. Клиентов у них сотни, и их имен они, понятное дело, не записывают. Что касается обувного магазина, то его хозяин, оригинал, кстати сказать, пообещал на днях проверить записи в своих книгах - сегодня, мол, у него времени нет… Следовательно, есть еще кто-то, кроме Пьеро, кто регулярно посещал Луизу Филон и был с ней в настолько близких отношениях, что оставлял в ее шкафу тапочки и халат. И если консьержка никогда его не видела… - Это значит, что он живет в этом же доме? - Это самое логичное объяснение. - У вас есть список жильцов? - Люка мне только что передал его по телефону. Жанвье, хорошо знавший комиссара, чувствовал по ворчливому тону Мегрэ, что во всей этой истории ему что-то не нравится. - То, что ты рассказал мне о болезни Лулу и перенесенной ею операции, наводит на определенные размышления. Мегрэ медленно раскурил трубку и склонился над лежавшим на столе списком жильцов. - Знаешь, кто живет этажом выше? Профессор Гуэн - самый известный специалист по операциям мозга. Реакция Жанвье была мгновенной: - Он женат? - Конечно. Живет вместе с женой. - Что вы собираетесь делать? - Сначала поговорю с консьержкой. Далее если сегодня утром она не лгала мне, то и всей правды тоже не сказала. Наверное, стоит еще раз поговорить с нашей драгоценной Дезире Броль. Думаю, она поступила со мной подобным же образом. - А что делать мне? - Оставайся здесь. Когда позвонит Жанин, пусть ищет Пьеро по всему кварталу. Передай ему фотографию. В пять вечера Мегрэ в служебной машине направился на авеню Карно. Улицы города окутал полумрак. Глядя на прохожих, Мегрэ почему-то вспомнил, что утром, когда его жена, стоя у окна, пыталась различить сквозь туман людей, спешащих на работу, ему в голову пришла довольно забавная мысль. Если бы вдруг сейчас его попросили охарактеризовать ее, он бы выразился так: "рабочий день". И эти два слова - пришедший ему на память припев модной песенки, так и называвшейся - "Рабочий день", как нельзя лучше выражали его теперешнее настроение. Обычный день, когда просто невозможно представить себе человека, получающего удовольствие от хождения по улицам да еще в такую пакостную погоду. Но комиссару казалось, что во всем городе вообще трудно найти человека, получающего наслаждение от каждодневной рутинной работы. Все спешат, месят грязь под дождем, ныряют в темные жерла метро, где их закупоривают в грязные вагоны подземок и выбрасывают на конечных станциях, кишат в магазинах, гнут спины в конторах, снуют по улицам, не замечая промозглой сырости. Комиссар тоже работал сегодня без энтузиазма. Сначала в своем натопленном кабинете, а теперь вот неохотно ехал на авеню Карно. Высокий каменный дом и на этот раз показался ему лишенным всякой привлекательности. Люка по-прежнему дежурил в квартире, и Мегрэ заметил снизу, как он отодвинул занавеску и посмотрел на улицу. Консьержка сидела за круглым столиком в своей комнате и штопала белье. В очках она казалась более старой. Здесь тоже было жарко и спокойно. Эту тишину подчеркивали мерное тиканье старинных часов и доносившийся с кухни шум газовой печки. - Пожалуйста, не беспокойтесь, - сказал Мегрэ. - Я пришел поговорить с вами еще немного. - Это действительно убийство? - спросила консьержка, пока Мегрэ снимал пальто и усаживался напротив нее. - На месте преступления револьвера не обнаружено, он пропал самым невероятным образом. В квартире была только служанка, и перед уходом, я уверен, она ничего не уносила. Конечно, тщательно ее не обыскивали. О чем вы думаете, мадам Карне? - Я? Ни о чем. Об этой бедной девочке. - Вы уверены, что утром ничего не утаили от меня? Вопрос комиссара заставил ее покраснеть, и она низко опустила голову. Прошло какое-то время, прежде чем она осмелилась заговорить. - А почему вас это интересует? - Мне кажется, что вы знаете человека, поселившего Луизу Филон в этом доме. Вы сдавали ей квартиру? - Нет, управляющий. - Я с ним встречусь, и он, наверняка, расскажет мне больше. А сейчас я пойду на четвертый этаж, мне необходимо кое о чем расспросить… При этих словах консьержка подняла голову и переспросила, словно ослышавшись: - На четвертый этаж? - Ведь именно там живет профессор Гуэн с супругой, не так ли? Насколько мне известно, они занимают целый этаж? - Да. Консьержка овладела собой, и комиссар продолжал: - Мне бы хотелось узнать у них, не слышали ли они чего-нибудь вчера вечером. Ведь они были дома? - Мадам Гуэн была дома. - Весь день? - Да. К ней в гости приходила сестра и пробыла до половины одиннадцатого. - А профессор? - Он уехал в больницу около восьми. - А когда вернулся? - Примерно минут пятнадцать двенадцатого. Незадолго до ухода свояченицы. - Профессор часто уходит в больницу по вечерам? - Довольно редко, только в особых случаях. - Сейчас он дома? - Нет. Он почти никогда не приезжает до обеда. И хотя в квартире имеется хорошо оборудованный кабинет, больных на дому он никогда не принимает. Кроме редких случаев. - Я поднимусь и поговорю с его женой. Консьержка не остановила его, когда он поднялся и направился к стулу, на котором лежало его пальто. Он уже хотел открыть дверь, как она произнесла еле слышным голосом: - Мосье Мегрэ! Он ожидал именно этого и повернулся в ее сторону с легкой улыбкой. Консьержка явно искала слов и смотрела на него с почти умоляющим выражением лица. Комиссар решился: - Это он? Она не поняла его. - Не хотите же вы сказать, что подозреваете прфессора в… - Вовсе нет, у меня и в голове подобного не было. Но я уверен, что Луизу Филон в этот дом устроил профессор Гуэн. Она словно с сожалением кивнула головой в знак согласия. - Почему вы мне сразу не сказали об этом? - Вы меня об этом не спрашивали. - Я спрашивал: знаете ли вы человека, который.. - Нет, вы меня спросили, видела ли я кого-либо, поднимающегося наверх… - Профессор просил вас молчать? - Нет. Ему это все равно. - Откуда вам это известно? - Знаю. Он этого не скрывает. - Тогда почему вы мне не сказали сразу… - Сама не знаю. Просто подумала, что не стоит его без особых причин вмешивать в это дело. Он спас жизнь моему сыну, сделав бесплатно очень сложную операцию, и потом два года наблюдал за ним. - Где сейчас ваш сын? - Служит в армии. Во Вьетнаме. - Мадам Гуэн знает об этом? - Да. Но она не ревнует. Привыкла. - Значит, весь дом знает, что Лулу была любовницей профессора? - Если кто-то и не знает, то просто не хочет знать. В этом доме жильцы мало интересуются своими соседями… Профессор часто спускался на третий этаж в пижаме и халате. - Что за человек профессор? - Вы его не знаете? Консьержка разочарованно посмотрела на Мегрэ. Комиссар часто видел фото Гуэна в газетах, но ему не доводилось встречаться оним лично. - Ему лет шестьдесят, да? - Шестьдесят два. Но он выглядит моложе. Впрочем, для таких мужчин, как он, возраст не имеет особого значения. Мегрэ постарался вспомнить лицо знаменитого хирурга. Большая голова, крупный нос, грубый подбородок. О прожитой жизни свидетельствовали складки на щеках и мешки под глазами. И было забавно слушать консьержку, которая говорила о профессоре с энтузиазмом молоденькой студентки, рассказывающей о своем преподавателе. | 
