Япония

АВТОР	СООБЩЕНИЕ
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 20:01 ¤ Самураи при Токугава ¤ ¤ Хаос в конце концов заканчивается единением. Хотя в середине XVI в. было около ста пятидесяти влиятельных местных военачальников, многие желали стать во главе их всех. Ода Нобунага (1534-1582) первым серьезно взялся за выполнение этой задачи и достиг заметного успеха. Когда он был убит, не завершив своего дела до конца, Тоётоми Хидэёси (1536-1598), один из его полководцев, взял бразды правления в свои руки и завершил начатое. Токугава Иэясу (1542-1616), один из пяти уполномоченных Хидэёси после его смерти, воспользовался плодами трудов предшественников, назначив себя сегуном и основав бакуфу в Эдо, сегодняшнем Токио, в 1603 г. Основанный Иэясу сёгунат просуществовал четверть тысячелетия и стал самым долгим из трех военных правительств. Система рухнула, когда обострились внутренние экономические противоречия, и изоляционистская политика, избранная в начале XVII в., уже не могла сопротивляться иностранному проникновению. Тем не менее, эпоха отличалась отсутствием военного соперничества. Укрепить мир помогли две административные меры: взятие в больших масштабах заложников и кодификация иерархии и поведения.
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 20:09 Система «взятия в заложники», называвшаяся санкин котай, предписывала даймё - землевладельцам с годовым доходом в 10000 коку (или 50000 бушелей риса) и более, - а также вассалам Токугава в ранге хатамото, «адъютантов», проводить каждый второй год или половину каждого года в Эдо под прямым надзором властей. Асано Наганори (1667- 1701) как раз исполнял свою обязанность пребывания в Эдо, когда совершил поступок, коему суждено было развязать самую знаменитую вендетту в истории Японии. (Можно добавить, напоминая о статусе императорского двора в то время, что инцидент произошел, когда Наганори являлся членом комитета по приему ежегодного церемониального посольства из Киото.) Разделение всего населения на четыре сословия: самураи, крестьяне, ремесленники и торговцы, и тщательное рангирование в самом самурайском сословии, сделанное наследным, не всегда насаждалось так уж жестко, как это обычно считается. Торговцы, находившиеся на нижней ступени социальной лестницы, в экономической жизни нисколько не зависели от самураев. Внутри самурайского сословия также существовала достаточная степень свободы, что подтверждает пример Араи Хакусэки (1657- 1725): будучи родом из самурайской семьи, служившей мелкому местному землевладельцу, он поднялся до высокого поста советника сёгуната. И все же сословная градация и система наследного рангирования сковывали социальную мобильность, хотя в равной степени и препятствовали возникновению беспорядков.
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 20:26 Военные действия не велись, гражданская бюрократия крепла, поэтому мирная жизнь заставляла самураев искать оправдание необходимости существования воинского сословия. Ученый-конфуцианец Накаэ Тодзю (1608-1648) был одним из первых, кто попытался дать этому философское обоснование. В своем сочинении «Окина мондо» («Беседы со стариком») два воображаемых человека вступают в сократический диалог: ¤ Кто-то спросил: «Часто говорят, что ученость и военное искусство подобны двум колесам повозки, двум крыльям птицы. Означает ли это, что "ученость" и "ратное дело" различны? Как вы тогда определите "ученость" и "ратное дело"?» ¤ Учитель ответил: «Невежды не понимают "учености" и "ратного дела". Под "ученостью" они подразумевают умение хорошо составлять стихи на японском и писать строфы на китайском, и быть мягким и утонченным, а под "ратным делом" они подразумевают умение стрелять из лука и править лошадью, знать военное искусство и стратегию и быть грубым и необузданным. Кажется, что это так и есть, но они глубоко заблуждаются. ¤ По своей природе "ученость" и "ратное дело" - одна добродетель, и они неотделимы друг от друга. Как в создании Неба и Земли участвуют силы инь и ян, так и в человеческой природе, являющей собой одну добродетель, присутствуют "ученое" и "военное" начала. Точно так же, как инь коренится в ян, а ян коренится в инь, искусство "учености" коренится в "военном" искусстве, а "военное" - в "ученом".
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 22:59 Хорошо управлять народом и должным образом следовать пяти постоянствам*, беря Небо как основу ткани, а Землю - как уток, - это дело "учености". Если же появляется тот, кто не боится небесного дао и совершает зло, жестокие и безнравственные поступки и тем самым препятствует исполнению пути "учености", необходимо наказать его, собрать армию и покорить его, так, чтобы народом можно было управлять в мире. Это -"военное" начало. Поэтому китайский иероглиф бу ("у", военное) состоит из иероглифов хоко ("гэ", копье) и ямуру ("чжэн", исправлять)». ¤ Подобные аргументы, подчеркивающие преимущественно гражданский характер военного правления, были весьма сильны. Они стали краеугольным камнем системы Токугава. Однако этого было недостаточно для самих самураев, и они создали свой собственный кодекс поведения. Веками утвержденная вера, что честь - высшее достоинство самурая и что во имя ее сохранения он должен быть готов умереть, была романтизирована в период Эдо. Так родился постулат, провозглашенный устами Ямамото Цунэтомо (1659 -1721): «Я постиг, что Путь самурая - это смерть». ¤ * Пять постоянств - любовь между отцом и сыном, справедливость между правителем и подданным, уважение между мужем и женой, должное поведение между старшими и младшими и верность между друзьями. фото 1 фото 2 фото 3 фото 4 фото 5 фото 6 фото 7
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 23:40 Если бы мы отвергали любого, кто однажды совершал ошибку, то, вероятно, у нас бы вообще не было полезных людей. Человек, который однажды оступился, будет вести себя намного благоразумней и принесет больше пользы, потому что испытал раскаяние. Человек, который ни разу не ошибался, - опасен. Ямамото Цунэтомо, Хагакурэ, 1716 г. ¤ ¤ Араи Хакусэки (1657-1725).¤ ¤ Араи Хакусэки, благодаря своим знаниям занявший пост главного советника при шестом сёгуне Токугава Иэнобу (1662-1712, был сёгуном в 1709-1712 г.г.), отличался энциклопедичностью: он интересовался историей, географией, международной политикой, религиями, лингвистикой и классической литературой. Его автобиографическое сочинение «Оритаки сиба но ки» («Собирание и сжигание хвороста») знаменито включенной в него биографией его отца Масанари (1601-1682), самурая, чья юность пришлась на годы «не столь уж далекие от эпохи Сражающихся царств», как говорит сам Хакусэки. Описанием жизни отца начинается его повествование.
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 23:49 ~ Оритаки сиба но ки ~ ^ Собирание и сжигание хвороста ^ ¤ Мой отец. Люди в старину говорили только тогда, когда у них было что сказать, и никогда не тратили слов попусту. И даже когда они произносили то, что должны были произнести, они обходились немногими словами и выражали самую суть. Мои покойные отец и мать были такими людьми. Когда отцу исполнилось уже семьдесят пять, он заболел тифом. Когда, казалось, смерть уже близка, пришел лекарь и посоветовал принимать доку-дзинто [1]. Отец часто говорил: «Когда ты стар, непристойно забывать о том, что жизнь не бесконечна, и пытаться ненадолго продлить свое существование с помощью лекарств. Это удел молодых. Всегда помни об этом». Помня его слова, кто-то спросил, как же он поступит. Даже стоявшие рядом чувствовали его боль, его тяжелое дыхание, поэтому ему поднесли лекарство вместе с напитком из имбиря. Он стал дышать лучше и в конце концов выздоровел. Позднее мать спросила отца: «Почему во время болезни вы всегда лежали к нам спиной и не говорили нам ни единого слова?» «Даже когда мне очень больно, я никогда не показываю это окружающим. Так что я не мог поступить иначе. Кроме того, я видел много людей, говорящих в бреду постыдные слова, и решил, что будет лучше, если я не произнесу ни слова. Вот почему я так поступил». Теперь вы можете догадаться, как он вел себя, когда был здоров. К сожалению, я часто не осмеливался спросить его о том, о чем хотел спросить. И когда он оставил нас, многое так и осталось неспрошенным.
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 23:52 Отец говорил: «По какой-то причине мой отец потерял свои земли и удалился на покой. У него были большие глаза, густая борода, да и вообще он выглядел устрашающе. Но, насколько я помню, когда он умер, у него не было ни одного седого волоса.» Каждый раз во время еды он доставал палочки из черной лакированной коробочки, на которой были нарисованы ирисы. После еды он клал их обратно в коробочку и оставлял ее рядом с собой. Однажды я спросил об этом старую служанку, воспитавшую меня, и вот что она поведала: «Как-то в сражении он принес своему командующему голову знатного врага. «Вы, должно быть, устали в сражении. Это вам», - сказал командующий и подал ему переносной столик для еды и эти палочки. В те времена то была высокая честь. Вот почему он и сейчас всегда держит их рядом с собой». Тогда я был еще маленьким мальчиком и не понял, когда и где произошла эта битва, и кто был командующим. Единственное, что я и сейчас помню из сказанного им мне, это следующее. Я играл со своим сверстником и сказал ему: «Ты говоришь оскорбительные слова». Отец услышал меня, подозвал и произнес: «Получить оскорбление - позор для мужчины. Сейчас ты позволил оскорбить себя. Никогда не делай этого». Юность отца пришлась на годы, не столь уж далекие от эпохи Сражающихся царств [2]. Люди в то время поступали справедливо и придерживались принципов, весьма отличных от сегодняшних. Отец много лет провел в путешествиях по западу и востоку, редко засиживаясь в одном месте. Когда ему был тридцать один год, он начал служить помощнику министра по общественным делам Минамото-но Тосинао [3]. Как-то ему поручили охранять трех воинов, задержанных по подозрению в ночных грабежах и запертых в сторожевой башне под главными воротами. Получив приказ, он сказал: «Господин, пока мне поручено охранять их, прошу не забирать у них длинных и коротких мечей». Его просьбу удовлетворили и отдали ему мечи арестованных.
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 23:55 Он взобрался на сторожевую башню и вернул мечи трем воинам со словами: «Если вы хотите бежать, отрубите мне голову прямо сейчас. Я не могу сражаться с вами троими. Это значит, что в моих мечах проку нет». Потом он перевязал свои мечи длинным полотенцем и сбросил их вниз. В течение десяти дней он ел и спал с ними. Затем выяснилось, что разговоры о причастности этих троих к грабежам безосновательны. Тем не менее их сочли недостойными для несения службы и изгнали из дома Кохо [4]. Перед уходом трое воинов сказали моему отцу: «Какими же недостойными считал нас господин, если поручил охранять нас одному человеку. Мы считали, что должны доказать ему нашу верность, но если бы мы убили вас, безоружного, он бы счел, что у нас совсем нет совести. И это причинило нам боль. Мы решили: если нам суждено быть преданными смерти, пусть так и будет. Если же нам суждено остаться в живых, мы найдем способ отомстить за себя. Вышло так. что благодаря вашему состраданию нас не лишили мечей, и мы не утратили имени самураев. Мы никогда не забудем о вашем милосердии. Наша боль ушла». Вот что отец передал мне. Вскоре он получил новое назначение и закончил службу в доме Кохо. Сколько я помню своего отца, он придерживался твердого распорядка дня и никогда не изменял его. Каждый день он вставал в четыре утра, умывался и самостоятельно укладывал волосы.
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	25 марта 2009, 23:57 В холодные дни мать говорила: «Умойся горячей водой». Но отец всегда отвечал: «Не стоит тревожить слуг». Когда ему стало за семьдесят, мать сказала; «Я постарела и более не могу выносить ночной холод». Впредь она жгла древесный уголь и, ложась спать, вытягивала ноги у очага. Она также ставила рядом с очагом чайник с водой и подавала отцу горячую воду, когда он вставал. Оба были ревностными буддистами. Каждое утро отец, приведя в порядок прическу, переодевался и молился Будде. В дни поминовения они сами готовили рис и подносили его умершим предкам, никогда не позволяя слугам сделать это за них. Если все было исполнено, а солнце еще не взошло, отец садился и ждал рассвета, а потом отправлялся на службу. Место его службы находилось к югу от дома, а выходил он через северные ворота. Утром он огибал дом с восточной стороны, а вечером - с западной. Он носил сэтта, сандалии с кожаными подошвами, и намеренно ступал очень громко, чтобы люди знали о его приближении. Дети переставали плакать. Каждый год в восьмом месяце Кохо отправлялся в свое поместье Мота, что в провинции Кадзуса, и возвращался в середине двенадцатого месяца [5]. После возвращения он всегда вызывал моего отца и расспрашивал его о том, что произошло за время его отсутствия [6]. Каждый год отец говорил одно: «Доложить особенно не о чем, господин». Так шли годы, и однажды Кохо сказал: «Конечно, наш дом невелик, но все-таки был оставлен не один человек. Ведь не может же быть, чтобы за все эти годы совсем ничего не случилось? Но вы год за годом говорите мне, что доложить не о чем. Не понимаю, как это так!». «О всех важных делах вам докладывают незамедлительно, господин, -ответил отец. - Что же касается незначительных дел, то я обсуждаю их с людьми, уполномоченными вами на время вашего отсутствия, и решаю их. Поэтому действительно нет ничего такого, о чем бы я мог вам доложить».
Okcu Moderator Имя: Оксана Сейчас нет на сайте Репутация: 4 Регистрация: 4.07.2008 Всего сообщений: 1227 Откуда: Ростов -на - Дону	26 марта 2009, 00:20 Но и после этого Кохо по возвращении из Кадзуса неизменно вызывал моего отца. Кохо говорил ему о том, что видел, и лишь спустя много часов отпускал его. «Он более никогда не спрашивал, что произошло в его отсутствие», - сказал отец. В конце второго года Сёхо [1645] подошел черед Кохо охранять замок Суруга [7]. У отца в то время были дела в поместье Кохо в Кадзуса, поэтому он не отправился вместе с господином. Весной следующего года к нему прибыл гонец с приказом спешно явиться. Отец сразу же покинул провинцию Кадзуса и направился к Суруга. «В те дни покои охранявших замок были все еще окружены лишь частоколом из перевязанных стеблей бамбука», - говорил отец, -«Поэтому каждую ночь молодые самураи перемахивали через частокол и играли. Старшие говорили господину, что нет никакой возможности удержать их. Вот почему Кохо вызвал меня.» В таком положении, думал я, наша репутация пострадает, даже если один человек совершит какой-нибудь проступок. И у меня появилась идея. Я осмотрел местность вокруг наших покоев и расставил стражу. Потом я приказал построить четыре-пять сторожевых домика и в каждый поместил по два воина. Каждую ночь, после захода солнца и до рассвета, я лично обходил местность, хвалил тех, кто не пренебрегает своими обязанностями, и предупреждал тех, кто делал это. Так продолжалось в течение всей нашей службы. Я не спал ни одной ночи. Но никто не выскочил ночью играть».