Рекс Стаут- И быть подлецом.

    - Запросто. Ты хочешь об этом поговорить?

    - Почему бы нет?

    Я подал знак официанту снова наполнить наши стаканы.

    Я бы отдал всё на свете, по крайней мере в пределах сорока центов, чтобы узнать, прочитал ли Вулф эту статью до того, как я показал ему её вечером в воскресенье. Думаю, что да. Он всегда проглядывает передовицы в трёх газетах, одна из которых "Газетт", и если он заметил её, то должен был прочитать. Она называлась "Ложная тревога" и содержала идею, которую я изложил Лону.

    Я, конечно, знал, что Вулф не начнёт брызгать слюной, и должен был ожидать, что он не подаст никакого знака и никак не будет комментировать статью. Тем не менее ближе к вечеру я забеспокоился. Если он не читал её, надо подсунуть ему газету, а это рискованно. Надо проделать это правильно, иначе он унюхает неладное. Поэтому я обдумал, какой должна быть моя естественная реакция, если я случайно наткнусь на эту статью.

    Я поступил так: развернул стул, улыбнулся ему и небрежно спросил:

    - Вы не видели передовицу в "Газетт" под названием "Ложная тревога"?

    - О чём? - проворчал он.

    - Прочтите лучше сами. - Я поднялся, подошёл к его столу и положил газету. - Забавно, но у меня такое чувство, будто я сам её написал. Это единственная статья за последние несколько недель, с которой я абсолютно согласен.

    Он взял газету. Я снова сел и уставился на него, но он закрыл газетой лицо, и мне не было ничего видно. Читает он медленно, и, хотя времени ушло достаточно, чтобы прочитать всю статью дважды, он сделал бы точно так же, если бы уже знал её наизусть.

    - Пф! - Он бросил газету. - Писака, у которого разгулялась язва и вынудила его сесть на диету.

    - Да, видимо, так. Крыса. Презренная вошь. Если бы он только знал, как вы потеете и волнуетесь, не спите ночами.

    - Арчи, заткнись!

    - Да, сэр.

    Я очень надеялся, что выглядел естественно.

    На этом всё и кончилось, но я не чувствовал себя побеждённым. Я и не надеялся, что он начнёт рвать на себе волосы или расхаживать взад и вперёд по комнате. Немного позже к нам зашёл его старый приятель Марко Вукчич, чтобы скоротать воскресный вечер с лёгкими закусками: пять сортов сыра, желе гуаявы, жареные каштаны и миндальные пирожные. Мне было любопытно, покажет ли Вулф статью Марко, поскольку это было бы плохим знаком. Он не показал. После того как Марко ушёл обратно в ресторан "Рустерман" - лучший ресторан в Нью-Йорке, потому что он им управлял, - Вулф снова уселся с книгой. Он не прочитал и десяти страниц, когда загнул уголок страницы, закрыл книгу и бросил её на дальний конец стола. Затем поднялся, прошёл через комнату к глобусу, остановился около него и стал изучать географию. Похоже, что это обрадовало его не больше, чем книга, поэтому он подошёл к приёмнику и включил его. Настроившись поочерёдно на восемь разных станций, он пробормотал что-то, вернулся в своё кресло, сел в него и нахмурился. Я наблюдал за всем этим лишь краем глаза, поскольку был якобы настолько глубоко погружён в журнал, что даже не знал, что он в комнате.

    Он заговорил первым:

    - Арчи!

    - Да, сэр?

    - Прошло девять дней.

    - Да, сэр.

    - С того дня, когда ты великолепным способом доставил эту самую мисс Шеперд.

    - Да, сэр.

    Он был тактичен. Он имел в виду, что прошло девять дней с тех пор, как он совершил чудо, обнаружив полоску на бутылке и расстройство желудка у мисс Фрейзер, но он вычислил, что если бросит мне кость, то я не буду огрызаться и злорадствовать.

    - Тогда было бы логичным предположить, что потребуется обычная работа. Но события этих девяти дней не подтвердили этого предположения.

    - Да, сэр.

    - Соедини меня с Кремером.

    - Как только дочитаю абзац.

    Я выждал несколько секунд, хотя должен признать, что не видел ни одного слова, затем подошёл к телефону. Я ожидал, что удастся поговорить с кем-нибудь из подчинённых инспектора, поскольку был воскресный вечер, и надеялся, что Вулф это понимает. Однако Кремер был на месте, Вулф взял трубку и пригласил его зайти к нам.

    - Я занят. - Голос Кремера звучал устало. - У вас есть что-нибудь новенькое?

    - Что?

    - Не знаю. Я не буду знать до тех пор, пока не поговорю с вами.

    - После того как мы поговорим, вы сможете тратить усилия более продуктивно.

    - Ерунда! Я буду через полчаса.

    Всё это меня не обрадовало. Дело оставалось для меня таким же тёмным. Неужели я убил целый вечер и потратил двадцать долларов на выпивку и еду для Лона Коэна только для того, чтобы заставить Вулфа пригласить Кремера перекинуться с ним парой слов. Что касается того, что у Вулфа что-то есть, - это абсолютная ложь. Всё, что у него было, это ослиное нежелание нарушать своё расслабленное, комфортное состояние.

    Поэтому, когда прибыл Кремер, я не пускал от радости пузырей. Он, кстати сказать, тоже. Он прошёл в кабинет, кивнул в знак приветствия, упал в кресло из красной кожи и прорычал:

    - Мне искренне жаль, что вы не бросили свои эксцентричные привычки и не начали больше двигаться. Я очень занят, но я здесь. В чём дело?

    - Замечание, которое я сделал по телефону, - спокойно сказал Вулф, - могло показаться непонятным, но имело под собой основание.

    - Какое замечание?

    - О том, что ваши усилия могут быть потрачены более продуктивно. Вы добились какого-нибудь прогресса?

    - Нет.

    - За неделю ничуть не продвинулись?

    - Я продвинулся к дню своей отставки, это точно. В остальных смыслах - нет.

    - Тогда я хотел бы задать несколько вопросов о той женщине, Бьюле Пул, которая была найдена мёртвой в своём кабинете утром в пятницу. В газетах пишут, что вы назвали это убийством. Это так?

    Я вытаращил на него глаза. Этого я абсолютно не понимал.

    Когда он неожиданно резко сворачивает в сторону от дороги, нельзя понять, либо он находится в тупике, либо он очень умён, либо старается показать мне, насколько я глуп. Затем я заметил блеск в глазах Кремера. Это показывало, что даже он оставил меня далеко позади. И всё, что я смог сделать, - это вытаращить глаза ещё сильнее.

    Кремер кивнул:

    - Да, это было убийство. А что, вы ищете других клиентов, чтобы я заработал для вас гонорар?

    - Вы не знаете, кто это сделал?

    - Нет.

    - Никаких догадок? Расследование началось удачно?

    - Никак не началось, ни хорошо ни плохо.

    - Расскажите мне об этом.

    - Большая часть фактов напечатана в газетах, - проворчал Кремер. - Мы скрыли от журналистов одну или две детали. - Он глубже уселся в кресло, так, как будто решил остаться дольше, чем предполагал. - Вам не кажется, что сначала вы могли бы мне рассказать, что вас заинтересовало?

    - Конечно. Сирил Орчард был издателем журнала о скачках. Его подписчики платили неслыханную сумму - десять долларов в неделю. Мисс Бьюла Пул издавала журнал, который претендовал на то, чтобы прогнозировать политические и экономические события. Его подписчики платили ту же неслыханную сумму - десять долларов в неделю.

    - Это всё?

    - Я думаю, этого достаточно, чтобы возникло несколько вопросов. Орчард был отравлен, а мисс Пул застрелена. Большая разница в методах. Сейчас предполагается, что мистер Орчард был убит по ошибке. Яд предназначался другому, в то время как пуля, убившая мисс Пул, предназначалась именно ей. Тем не менее это замечательное совпадение - по крайней мере, это возбуждает любопытство. Например, возможно, было бы не напрасным сравнить списки подписчиков обоих изданий.

    - Да, я тоже думал об этом.

    - Неужели? - Вулф был раздражён, как бывает с ним всегда, если кто-то оказывается не глупее его. - В таком случае вы их сравнили. И?

    Кремер покачал головой:

    - Я не сказал, что их сравнивал. Я сказал, что подумал об этом. Но возможно ли сравнить списки, которых не существует?

    - Ерунда. Они должны быть. Вы их искали?

    - Конечно, но слишком поздно. В деле Орчарда нас подвела плохая организация. Его офис, маленькая однокомнатная нора в здании на Сорок второй улице, был заперт. Мы напрасно потратили время в поисках служащего или родственника, который бы нас пустил. Когда на следующий день мы наконец, получив разрешение управляющего, вошли, помещение было очищено: не было ни клочка бумаги, ни адресной книги - ровным счётом ничего. В случае с этой Пул всё было несколько иначе. Её застрелили в собственном офисе - в другой однокомнатной дыре на четвёртом этаже старого дома на Девятнадцатой улице, всего в четырёх кварталах от моей работы, - но её тело было найдено лишь в следующий полдень, и к тому времени, когда мы приехали, всё так же было вычищено. Точно так же.

    Раздражение Вулфа улетучилось. У Кремера в распоряжении было два совпадения, а у него - только одно.

    - Прекрасно, - промурлыкал он. - Всё становится на свои места. Несмотря на различия, есть любопытные детали. Конечно, вы наводили справки?

    - Да. Издания печатались в разных типографиях, и ни в одной из них нет списков подписчиков, нет ничего такого, что помогло бы делу. Ни Орчард, ни эта женщина не держали у себя помощников. После Орчарда остались вдова и двое детей, но, кажется, они ни черта не смыслят в его делах. Ближайшие родственники Бьюлы Пул живут на западе Колорадо, и они вообще не знают ничего, даже как она зарабатывала себе на жизнь. Мы задавали и обычные в таких случаях вопросы, но всё без толку. Никто не видел, чтобы кто-нибудь входил в дом или уходил, никто не слышал выстрела, не найдено ни оружие, ни отпечатки пальцев, которые помогли бы расследованию.

    Вулф задумчиво кивнул:

    - Вы сказали, что ещё не начали расследования, но, конечно, оно последует. Не найдена ли какая-нибудь связь между мисс Пул и Орчардом?

    - Если таковая и существует, мы не смогли её обнаружить.

    - Где находилась мисс Фрейзер и остальные, когда была застрелена мисс Пул?

    Кремер искоса посмотрел на него:

    - Вы считаете, это направление перспективно?

    - Я хотел бы задать им такой вопрос. А вы?

    - Я уже задавал его. Видите ли, то, что оба офиса были очищены, - это как раз тот факт, о котором мы не сообщали газетчикам. - Кремер посмотрел на меня: - И будьте добры не сообщать его вашему приятелю Коэну из "Газетт". - Он снова обратился к Вулфу: - Всё не так просто, поскольку время её смерти установлено с точностью до четырёх-пяти часов. Мы опросили всю компанию, но ничьи показания нельзя проверить.

    - Саварезе? Мисс Шеперд? Мистер Шеперд?

    - Что? - Глаза Кремера округлились. - Откуда, чёрт возьми, появился Шеперд?

    - Не знаю. Арчи он не понравился, а я знаю по опыту, что тот, кто ему не нравится, вполне может оказаться убийцей.

    - Забавное наблюдение. Эта Шеперд была в Атлантик-Сити с матерью и до сих пор находится там. Насчёт Саварезе надо посмотреть в отчётах, но я знаю, что его не проверяли, потому что не проверяли никого. Кстати, мы раскопали ещё двух подписчиков на издание Орчарда, кроме Саварезе и Фрейзер. Ничего интересного. По их словам, они играют на скачках, поэтому и подписались.

    - Я хотел бы поговорить с ними, - заявил Вулф.

    - Пожалуйста. В моём кабинете в любое время.

    - Вздор! Вы знаете, что по делам я никогда не выхожу из дома. Если вы дадите Арчи их имена и адреса, он займётся этим.

    Кремер сказал, что Стеббинс позвонит мне и продиктует адреса. Я никогда не видел Кремера столь желающим помочь. Видимо, никогда раньше он не был так разочарован.

    Они поговорили ещё немного, но у Кремера не было больше ничего важного для Вулфа, а Вулф не мог подсказать Кремеру, с чего начать. Я слушал разговор вполуха, в то время как голова была занята приведением фактов в систему. Я должен был признать, что непросто осмыслить эти два совпадения, не говоря уже о том, чтобы связать их каким-то образом воедино. К тому же для этого мне пришлось бы сосредоточиться. Когда кто-то отдаёт деньги, непонятно что получая взамен, первая мысль, которая приходит вам в голову, связана с шантажом. Я задумался над этим, но не пришёл ни к какому выводу, потому что это был далеко не единственный вариант. По крайней мере, было ясно, что ещё не создалось условий, при которых потребовалось бы применение моих интеллектуальных способностей.

    Кремер ушёл, Вулф сидел, уставясь на дальний угол потолка чуть приоткрытыми глазами. Я тоже сидел, не желая беспокоить его: когда я увидел, что он снова и снова жуёт губами, то понял, что он включился, и это меня обрадовало. Конечно, он мог решить, что помог Кремеру всем чем мог, и снова вернуться к чтению, пока Кремер не сообщит об успехах или не убьют кого-нибудь ещё. Но статья хорошо его встряхнула. Наконец он посмотрел в мою сторону и позвал меня.

    - Да, сэр, - обрадованно сказал я.

    - Возьми блокнот. Запиши.

    Я приготовился.

    - Бывшие подписчики на издание Сирила Орчарда или Бьюлы Пул должны связаться со мной немедленно. Помести объявление в трёх газетах: "Газетт", "Ньюс" и "Геральд трибюн" - объявление умеренного формата, скажем два дюйма. Пусть ответы присылают на наш почтовый ящик. Пусть, по возможности, разместят объявление на хороших страницах.

    - А я мог бы звонить и узнавать, есть ли ответы. Это сэкономит время.

    - Так и поступим.

    Я заложил бумагу в машинку. Зазвонил телефон. Сержант Пэрли Стеббинс хотел дать мне имена и адреса двух подписчиков Орчарда, которых они обнаружили.

    Таким образом, начиная с утра понедельника мы снова действовали, а не сидели и не ждали у моря погоды. Однако я чувствовал себя не в своей стихии. Мне нравятся дела, которые можно изобразить диаграммой. Я не против сложности, это даже хорошо, но, если вы вышли охотиться на медведя, глупо сосредоточивать усилия на поисках лосиных следов. Наш гонорар зависел от того, выясним ли мы, как и почему Орчард получил цианистый калий, выпив кофе Мадлен Фрейзер. Однако мы тратили время и силы, разбираясь с женщиной по имени Бьюла Пул. Даже если признать, что один и тот же тип стянул карандаши и разлил чернила на ковер, то, если вас наняли поймать похитителя карандашей, вы этим и должны заниматься.

    Должен признать, что это замечание не совсем справедливо, поскольку в понедельник мы занимались в основном делами, связанными с убийством Орчарда. Казалось, что Вулф считает важным поговорить с этими двумя подписчиками. Поэтому вместо того, чтобы воспользоваться услугами телефона, я поехал за ними сам. Благодаря моим усилиям, один из них дожидается Вулфа в кабинете в одиннадцать часов утра. Это был помощник управляющего в крупной компании по производству кафеля. Вулф провёл с ним меньше четверти часа, принимая во внимание, конечно, что полицейские занимались им гораздо дольше и проверили его показания. Он долгие годы играл на скачках. Год назад в феврале он узнал, что появилось ежедневное издание "Ипподром" и он подписался, хотя десять долларов в неделю составляли шестую часть его зарплаты. Он получал его в течение девяти недель, а затем прервал подписку. С него хватило.

    Немного иначе обстояло дело со вторым подписчиком. Мари Леконн владела шикарным косметическим кабинетом на Мэдисон-авеню. Она не приняла бы моего приглашения, если бы не решила, что Вулф связан с полицией, хотя я прямо об этом ей не говорил. В тот вечер она провела с нами больше двух часов, хотя после этого визита не выяснилось ничего значительного. Она подписалась на "Ипподром" в августе, семь месяцев назад, и оставалась подписчицей до дня смерти Орчарда. До этой подписки она практически не играла на скачках - мы так и не поняли, что значило "практически не играла". Однако, подписавшись на "Ипподром", она стала часто играть на скачках, но отказалась сообщить нам, где, через кого и на какие суммы ставила. Вулф, зная, что время от времени я могу рискнуть пятёркой, намекнул мне, чтобы я поговорил с ней о подходящих темах, например о лошадях или жокеях. Она отказалась поддержать этот разговор. Вообще она прекрасно контролировала себя. Нервы сдали у неё лишь один раз, когда Вулф загнал её в угол, потребовав объяснений, почему она подписалась на такое дорогое издание. Это привело её в раздражение, а поскольку женщина в гневе - это то, что может до смерти напугать Вулфа, он быстро сдался.

    Он продолжал допрос, заходил с различных сторон, но всё, что мы в конце концов узнали, - это то, что она подписывалась на "Ипподром" не для того, чтобы лучше разобраться в шансах пони. Она извивалась как уж, и Вулф не продвинулся дальше полицейских.

    Я предложил Вулфу:

    - Мы могли бы попросить Сола разузнать о ней у людей её круга.

    Вулф фыркнул:

    - Кремер наверняка попытался сделать это, и в любом случае из неё придётся вытягивать всё дюйм за дюймом. От объявления результаты должны появиться быстрее.

    Результаты действительно дали о себе знать, но не совсем те, которых мы ожидали. В газеты, вышедшие в понедельник, объявление не успело попасть, так что впервые оно появилось утром во вторник. Разглядывая его, я пришёл к выводу, что, несмотря на небольшие размеры, оно привлекает внимание. После завтрака, который мы всегда едим вместе с Фрицем на кухне, в то время как Вулфу еда приносится в его комнату на подносе, я разобрал утреннюю почту и вышел поразмять ноги. Я подумал, что могу прогуляться в направлении "Геральд трибюн". Конечно, так быстро я ничего не ожидал, но вреда от визита в редакцию не было, поэтому я так и сделал. Меня ждала телеграмма. Я вскрыл её и прочитал: