Я готов был лягнуть себя. Верно, моя миссия секретов в себе не таила, но все-таки Вулф наверняка предпочел бы не разглашать своих намерений, а тут извольте - сержант Пэрли Стеббинс из уголовной полиции, собственной персоной. Вылупился на меня, словно черта увидел. Из-за его спины выглядывал Карл Дрю, щеки которого совсем обвисли, а глаза казались еще более заплывшими. Позади Дрю я разглядел копну золотистых волос и прехорошенькое личико с голубыми глазами, совсем не заплывшими. Остальное загораживали Дрю и сержант Пэрли Стеббинс. Пэрли сделал шаг вперед, потом еще один. Решил, должно быть, что такая поступь покажется нам наиболее угрожающей. Возможно, так и было бы, только я его представление видел уже неоднократно. - Приветик, - жизнерадостно поздоровался я. - Осматриваешь достопримечательности? - хмыкнул он. У Пэрли довольно примитивные представления о чувстве юмора. - На место преступления потянуло?
Я решил упасть до его уровня. - У меня болезненное любопытство, пояснил я. - Форма психического расстройства. Невроз. - Я перевел взгляд на Карла Дрю, который тоже вошел в комнату. - Кстати, мистер Дрю, если это и есть мисс Торн, то не могли бы вы меня ей представить? - Да, это я, - сказала золотоволосая красотка. - А представлять вас ни к чему. Я и сама знаю, что вы Арчи Гудвин. Теперь, когда моему взору открылось то, что прежде загораживали Дрю и Стеббинс, я убедился, что и носик ее и губы были под стать всему остальному. - Невроз, говоришь? - процедил Стеббинс. - Это с какой стати? - Возрастное, - отрезал я, приподняв одну бровь. Пэрли уверен, что я это делаю назло ему, - он так не умеет, - но я преследовал сугубо личные цели. - Что ты тут делаешь? - Рыбу ловлю, - ответил я. - Послушайте, сержант, давайте не начинать все сначала. Если вы захотите знать, почему я сую нос в расследование убийства или зачем я здесь, то это бесполезно. Даже если бы я и ответил - а отвечать я не собираюсь, - вы бы все равно не поняли, какое это имеет отношение к вашему делу. Я и сам этого не понимаю. В любом случае я уже почти закончил и к тому же еще не обедал. Мне нужно только одно - задать парочку вопросов мисс Торн. Без свидетелей, разумеется. Вы позволите, мисс Торн? - Ну конечно, - живо откликнулась она. - Моя комната находится дальше по коридору. - Минутку, - прорычал Стеббинс. - А не свезти ли тебя в управление? - Я там уже был. Сегодня утром я провел два часа в обществе окружного прокурора. - А ты сказал, что едешь сюда? - Я и сам не знал, что поеду сюда. Я вернулся домой, а мистер Вулф дал мне поручение. - А я, как всегда, застал тебя на месте преступления. И ты, как обычно, укрываешь улики и препятствуешь дознанию. - Ничего подобного. Какие еще улики? - Не знаю, но скоро выясню. Я не собираюсь тратить время на то, чтобы препираться с тобой. - Он повернулся вполоборота. - Мисс Галлент, о чем говорил с вами этот умник? Нет, такого я допустить не мог. Вулф не предупреждал, что нужно держать его гипотезу в тайне, но и о том, что ее нужно выбалтывать, тоже не было сказано ни слова - ведь он даже меня в нее не посвятил. И уж тем более Вулф не хотел бы, чтобы сержант Стеббинс, Кремер или кто-либо еще из полицейской шайки-лейки совал нос в его дела. Пусть даже Флора смолчит, но кто-то из остальных наверняка проболтается. Словом, требовалось срочное вмешательство. Я решительно шагнул вперед и загородил Флору от Стеббинса. - Пойдемте, я хочу сообщить кое-что вашему брату в вашем присутствии. Пойдемте. Флора вскинула голову, метнула быстрый взгляд на Стеббинса, потом встала со стула, и я взял ее за руку. Когда мы приблизились к двери, я сказал Карлу Дрю и Эмми Торн: - И вы тоже. Я хотел бы, чтобы вы это слышали. Пойдемте с нами. Они послушались. Мы с Флорой вышли в коридор, Карл Дрю с Эмми Торн пошли следом, а по пятам за нами топал Стеббинс. Поравнявшись с кабинетом Галлента, я повернул ручку, распахнул дверь и произнес заготовленную речь: - Извините за вторжение, мистер Галлент, но сержант Стеббинс пытается, как всегда, превысить свои полномочия. Он требует, чтобы я сказал ему, с какой целью пришел к вам, а я молчу. Он считает, что сумеет расколоть вас. Вы, конечно, можете ему обо всем рассказать, но вы вовсе не обязаны этого делать; более того, на вашем месте я бы молчал как рыба. Полицейские порой бывают на редкость назойливыми. Они хотят сделать как лучше, но так хотел и мальчик, который метнул камень в кролика, а угодил в глаз сестре. Флора проскользнула мимо меня в комнату. Карл Дрю, похоже, тоже стремился внутрь, и я посторонился, пропуская его. За ним вошел и Стеббинс, метнув на меня свирепый взгляд. Тут кто-то потянул меня за рукав, и я обернулся. - Замечательная речь, - вставила Эмми Торн. - Я бы захлопала в ладоши, если бы знала, что вы закончили. - Рад, что вам понравилось. Заметьте, я не репетировал. Экспромт, так сказать. - Чудесно. Если хотите побеседовать наедине, то Моя комната в конце коридора. Вон там.
Комната Эмми Торн размерами оказалась с две предыдущие, в которых я побывал, и в ней не было ни Женщин, ни одежды. На столе не громоздились папки или бумаги, а рядом с ним стояли два стула. Я подождал, пока сядет Эмми, после чего уселся сам. - Флора говорит, вы хорошо танцуете, - проговорила она. - Молодец, девчонка. Я также мастер чесать языком. - А я, признаться, не очень. - Ее левый глаз показался мне более голубым, чем правый; впрочем, возможно, так падал свет. - Что вы там наплели про письма от Сары Йер? - Со мной, должно быть, что-то не так, - ответил я. - То ли галстук перекошен, то ли пиджак испачкан, не знаю. Но сначала со мной резко говорил мистер Дрю, потом мистер Галлент едва не запустил в меня пепельницей. А теперь вот вы. Почему простой вопрос, который, заметьте, я задаю в вежливой и уважительной форме, вызывает здесь подобную реакцию? - Я, пожалуй, неверно выразилась. Вместо "наплели" мне следовало сказать: "вешали лапшу на уши". - Какое право вы вообще имеете приходить сюда и задавать вопросы? Вежливо или нет. - Никакого. Это вовсе не право, а свобода. Свобода поступать как мне вздумается. Например, я не вправе пригласить вас отужинать со мной сегодня вечером, хотя это было бы неплохо, но я волен высказать свои мысли, а вы вольны ответить, что скорее согласились бы отужинать в обществе бабуина или, скажем, орангутана, хотя это и не слишком вежливо. Более того, если я спрошу вас, не получали ли вы каких-либо писем или иных посланий от Сары Йер, вы вольны сказать, чтобы я катился ко всем чертям, если находите вопрос предосудительным. Правда, могу добавить, что я волен катиться не ко всем чертям, а только к одному, например - к чертячке. Или чертихе. Вы получали какие-либо письма или иные послания от Сары Мер? Эмма Торн расхохоталась. Зубки оказались ровные и беленькие. Она перестала смеяться и утерла слезы. - Господи, - она покачала головой, - никогда так не хохотала. А ведь думала, что по крайней мере год вообще не смогу смеяться. Сначала этот вчерашний кошмар, а потом Сара… Нет, я не получала от нее писем. Вам не придется катиться ко всем чертям. Или чертовкам. - Она посерьезнела, а голубые глаза, внимательно смотревшие на меня, светились живым умом. - Что вас еще интересует? И вновь мне пришлось бороться с искушением. Если в случае с Дрю искушение было чисто профессиональное, то с ней - лишь частично профессиональное и лишь частично чистое. Кремер сказал, что Эмми Торн отвечает в фирме за связи; по-моему, еще одна связь ей бы совсем не помешала. Но я устоял и поэтому отрицательно помотал головой. - Больше ничего, если вы сами не хотите сообщить мне что-нибудь заслуживающее внимания. Например, не получал ли кто другой от нее писем? - Нет. - Она изучающе смотрела на меня. - Но, конечно, мне очень любопытно. Если я подобрала правильное слово. Я очень любила Сару, и мне интересно знать, что привело вас к нам. Вы сказали мистеру Дрю, что Ниро Вулф проводит расследование, но отказались сказать, кто его нанял. - Верно - сказал и отказался. - Значит, вы и мне не скажете. Мне ведь и все мое очарование не поможет, да? Или нет? - Увы… - Я встал. - А жаль - я бы дорого дал, чтобы посмотреть, как это у вас получится. Должно быть, это очень здорово.
Выйдя в коридор, я двинулся к лифту, но у двери в кабинет Галлента приостановился и навострил уши. Я услышал кваканье (это был Пэрли), звонкое сопрано (Анита Принс) и, наконец, воинственный баритон (Галлент). Но никаких слов из-за толщины двери расслышать не удалось. Выйдя из здания, я повернул налево, зашел в телефонную будку на Мэдисон-авеню, набрал самый знакомый и до боли привычный номер, наткнулся на Фрица и попросил, чтобы соединили меня с Вулфом. В ухо ворвался родимый рык: - Да, Арчи? - Рыбы так и кишат. Роятся. Целые косяки. Сара Йер два года заказывала здесь платья, и все ее обожали. Писем она им, судя по всему, не писала. Все хотят знать, кто вас нанял и зачем, особый интерес проявляет Флора Галлент. Я не обедал и голоден как волк, но становился позвонить, чтобы узнать, нет ли чего срочного. В самый неподходящий миг ворвался Стеббинс и, Разумеется, захотел знать, какого черта я там делаю. - Ты ему не сказал? - Нет, конечно. Когда он заявил, что выведает у Кого-нибудь из остальных, я собрал их вместе и произнес пылкую речь, смысл которой сводился к тому, что мозг человека это его крепость, сами понимаете… Впрочем, любой из них может проболтаться, вот я хочу предупредить вас, чтобы это не нарушило вашего плана. Если он у вас есть, конечно. - Не нарушит. Я продолжаю. У меня есть новые указания. Ты должен… - Нет, сэр. Бурю в желудке я еще успокоить смогу, проглотив сандвич и запив его стаканом молока, но вот дальше ни шага не сделаю, прежде чем вы мне не объясните, что задумали. Если хотите, можете сказать сейчас, по телефону.. - Нет. Хорошо, это не очень срочно. Фриц разогреет тебе обед. Возвращайся домой. - Хорошо. Через пятнадцать минут. Я повесил трубку и остановил такси.
Обычно мы с Вулфом обедаем в столовой, но, оставаясь в одиночестве, я предпочитаю трапезничать на кухне. Вернувшись домой, я сразу прошел туда и в один присест расправился с запоздалым обедом из солянки с грибами, цыплячьего паштета, белого вина и тертого сыра; Фриц извинился, что сыр перегрелся, поскольку я слишком задержался. Налив себе кофе, я взял чашечку и отправился в кабинет. - Вот, теперь совсем другое дело, - заявил я Вулфу. - Жаль, что Пэрли здесь нет. Как желаете - от начала и до конца? - Нет. - Вулф отложил книгу в сторону. - Ты уже сказал мне все, что мне нужно знать. Так вам ничего не нужно? Как же насчет моей выдающейся речи? - Можешь ее отпечатать и поместить в архив. Чтобы сохранить навеки. У меня есть для тебя поручение. - Я понял. - Я прихлебнул кофе. - Оно потерпит десять минут? - Пожалуй, да. - Тогда повторю свой вопрос. Почему? Вулф откинулся на спинку своего необъятного кресла. - Как я тебе уже говорил утром, я считаю, что меня провели как мальчишку, и я хотел в этом убедиться. Вполне возможно, что представление, которое вчера здесь устроили, - подозвали нас к телефону как раз в ту минуту, когда случилось убийство, - было лишь ловким трюком. Даже более, чем возможно. Объяснить - почему? - Нет. Это даже Кремер заподозрил. - Совершенно верно. Но его гипотеза о том, что Бьянку Фосс убили раньше, а рядом с телом дежурила другая женщина - не убийца, - дожидаясь звонка, не выдерживает никакой критики. Пояснений не требуется? - Нет, если Кремер не имел в виду какого-нибудь лунатика. Только ненормальный мог рисковать, дожидаясь возле трупа, когда в любую минуту может кто-нибудь зайти. - Разумеется. Но если ее убили не во время нашего разговора по телефону, то убить ее могли только раньше, поскольку ты сразу перезвонил и кого-то отправили наверх выяснить, что случилось. Следовательно, звуки, которые мы слышали, доносились не оттуда. Мисс Галлент набрала совсем другой номер. Она позвонила кому-то, с кем заранее уговорилась. Он приподнял руку ладонью кверху. - Я пришел к этому выводу или, если хочешь, умозаключению, вчера вечером, прежде чем отойти ко сну, и эта догадка не давала мне покоя. Одна мысль о том, что меня могли посчитать таким ослом, сводила меня с ума. Когда сегодня утром, читая за завтраком "Тайме", я обратил внимание на заметку о смерти Сары Йер, мое внимание привлек тот факт, что она была актрисой. Актрисы могут сыграть любую роль. В последнее время она испытывала нужду. К тому же она умерла. Заметь, что если бы ее уговорили сыграть эту роль, то ее смерть оказалась бы на руку тому, кто ее уговорил. - Сара Йер погибла, до того как узнала об убийстве и поняла, что поневоле оказалась сообщницей убийцы. Я отдаю себе отчет в том, что это всего лишь догадки, но они вполне обоснованны; именно поэтому я спустился в кабинет, посмотрел, числится ли Сара Йер в телефонном справочнике, убедился, что да, и набрал ее номер. Алгонкин девять, один-восемь-четыре-семь. Зачем? Ведь она мертва. - Трубку я не снимал. Я просто набрал номер, чтобы послушать, как крутится диск. А прежде чем это сделать, я поднапряг память. Мне пришлось вспомнить звуки, которые покоились в глубине моего мозга, куда попали с помощью моего слухового анализатора. Насколько тебе известно, я прошел специальную тренировку на внимание, наблюдательность и память. Как и ты. Та же самая информация запечатлена и в твоем мозгу. Закрой глаза и постарайся извлечь ее. Верни свои уши во вчерашний день, в ту минуту, когда ты стоял вот здесь, уступив свой стул мисс Галлент, а она набирала телефонный номер. Не в первый раз - туда ты потом и сам перезвонил, - а во второй, когда, по ее словам, она звонила прямо в кабинет Бьянки Фосс. - Закрой глаза и перенесись в эту обстановку. Напрягись. Я попробовал. Встал, занял то место, где стоял вчера, закрыл глаза и погрузился во вчерашнюю обстановку. Десять секунд спустя я сказал: - Готово. Начинайте. Послышался звук крутящегося диска. Я слушал, затаив дыхание, а потом заключил: - Нет. Не то. Первая, третья и четвертая цифры не совпадают. Вторая, возможно… - Закрой глаза и попытайся еще раз. Сейчас я наберу другой номер. Скажи, когда можно начинать. Я зажмурился, постоял секунд пять, потом сказал: - Начинайте. Диск прокрутился семь раз. Я открыл глаза. - Это уже более похоже. Первые четыре цифры совпадают. Насчет остальных я не совсем уверен. Но в таком случае… - Приемлемо. - Вулф отодвинул от себя телефонный аппарат и устроился поудобнее. - Первых четырех вполне достаточно. В первый раз я набрал номер Плаца два, девять-ноль-два-два - если верить справочнику, то это служебный номер Бьянки Фосс, по которому якобы звонила мисс Галлент и который ты столь категорически отверг. Во второй раз я позвонил по домашнему номеру Сары Йер - Алгонкин девять, один-восемь-четыре-семь. - Ну и ну. - Я плюхнулся на стул и залпом допил кофе, который успел уже порядком остыть. - Ну вы даете!
Вулф не стал упиваться моим восхищением. - И тем не менее это оставалось всего лишь умозаключением, хотя и подкрепленным довольно вескими доводами. И если не доказать существование связи между этими людьми, в особенности мисс Галлент, и Сарой Йер, то этому умозаключению грош цена. Вот я и отправил тебя на разведку, а то, что тебе удалось нащупать, укрепило мое умозаключение, превратив его уже почти в твердое убеждение. Который час? Ему пришлось бы крутануть шею на целых четверть оборота, чтобы посмотреть на настенные часы, когда мне достаточно было опустить голову, чтобы взглянуть на циферблат моих наручных часов. Я уступил. - Без пяти четыре. - Тогда буду краток. Отправляйся в квартиру Сары Йер на Тринадцатой улице и осмотри ее. Ее телефон могли отключить после сообщения о самоубийстве. Я же, прежде чем начну действовать, должен убедиться в том, что ее телефон еще на месте и исправен. Если я собираюсь наказать того, кто хотел обвести меня вокруг пальца, я прежде должен принять все меры для того, чтобы не сесть в калошу. - Он отодвинул кресло назад, схватился за ручки и приподнял свою тушу. - Я тебя достаточно просветил? Я допил остаток кофе, уже почти остывшего, надел в прихожей пальто, нахлобучил шляпу и отбыл восвояси. |
