Он должен был заниматься пожилой англичанкой, следы которой обнаружились теперь в Мобеже. На сто процентов это опять была не она. Уже потеряли счет ложным следам, пожилым англичанкам, которых видели везде, во всех городах Франции. Позвонил инспектор Ваше за инструкциями: Что мне делать? Торчать в доме или на улице? - Как хочешь. - Несмотря на дождь, я лучше побуду на улице. Это был еще один человек, которому не понравилась атмосфера дома на бульваре Курсель. - Я пришлю кого-нибудь сменить тебя около двенадцати ночи. - Хорошо, патрон. Спасибо. Мегрэ поужинал дома. Этой ночью зубы у жены не болели, и он проспал без просыпу до половины восьмого. Как обычно, ему принесли чашку кофе в постель, и он первым делом взглянул в окно, за которым небо было таким же свинцовым, как и в предыдущие дни. Мегрэ только зашел в ванную, как раздался телефонный звонок. Он услышал, как жена говорила: - Да… да… Одну минуточку, месье Лапуэнт… Это означало катастрофу. Действительно, в половине восьмого Лапуэнт должен был заступить на дежурство в доме на бульваре Курсель. А если он позвонил… - Алло… Да, это я… - Послушайте, патрон… Тут кое-что случилось…. - Он мертв? - Да. - И что с ним случилось? - Неизвестно. Может быть, отравлен. Ранения не видно. Я лишь только взглянул на него. Медицинский эксперт еще не приехал. - Я сейчас буду. Ну разве он ошибся, подумав, что Фюмаль принесет ему только неприятности? Глава 3
Прошлое лакея и человек, проживающий на четвертом этаже
Бреясь, Мегрэ почувствовал, что у него неспокойно на душе. Может быть, оттого, что он испытывал к Фюмалю личную неприязнь? Внезапно он спросил себя, полностью ли он выполнил свой долг. Торговец мясом пришел просить у него защиты. Допустим, при этом он вел себя очень агрессивно, запросил поддержки министра и почти открыто пытался угрожать Мегрэ. Но тем не менее комиссар должен был выполнять свою работу. Сделал ли он все возможное? Он лично поехал на бульвар Курсель, но не потрудился проверить все двери, все выходы, отложив это дело на следующий день, как отложил и допрос всех слуг. Он послал инспектора сторожить дом снаружи. С половины восьмого, если бы Фюмаль не был убит, рядом с ним находился бы Лапуэнт, в то время как Люка на улице Рамбюто и в других местах продолжал бы свое расследование. Действовал бы он по-другому, не будь ему этот человек антипатичен, не окажись у них старых счетов, касайся дело любого другого крупного деятеля Парижа? Перед тем как позавтракать, он позвонил в прокуратуру, а потом на набережную Орфевр. - Ты не вызовешь себе машину? - спросила мадам Мегрэ, которая в такие минуты старалась занимать как можно меньше места. - Я возьму такси. На Больших бульварах было пустынно, лишь иногда появлялись неясные фигуры, выходившие из метро и спешившие к воротам. Напротив дома 586 по бульвару Курсель стояла машина, это была машина доктора, а когда комиссар позвонил, ему тут же открыли. Лакей, которого он видел вчера, не успел побриться, но уже надел свой жилет с желтыми и черными полосами. У него были очень густые брови, и Мегрэ некоторое время рассматривал его, как будто пытался что-то вспомнить. - Где это произошло? - спросил он. - На втором этаже, в кабинете. Поднимаясь по лестнице, комиссар подумал, что позже он займется этим Виктором, который его заинтересовал. Лапуэнт вышел ему навстречу на площадку, служившую залом ожидания. - Я ошибся, патрон, извините меня. В том положении, в котором я его видел, было невозможно заметить рану. - Он не отравлен? - Нет. Врач, когда перевернул его, увидел зияющую рану на спине, в области сердца. Выстрел был произведен в упор. - А где его жена? - Не знаю. Она не спустилась. - А секретарша? - Она должна быть где-то здесь. Пойдемте со мной. Я только теперь начинаю немного ориентироваться в доме. Просторный салон, в окна которого была видна ограда парка Монсо, производил впечатление нежилого, и, несмотря на центральное отопление, воздух там был сырым. Пройдя по коридору, выстланному красным ковром, они обнаружили с правой стороны первый кабинет, совсем небольшой, где Луиза Бурж стояла около окна, выходящего во двор. Рядом с ней находилась служанка. Обе молчали; Луиза Бурж посмотрела на Мегрэ с беспокойством, несомненно спрашивая, как он будет действовать в отношении ее, после ее вчерашнего визита на набережную Орфевр. - Где он? - только и спросил комиссар. Она показала на одну из дверей: - Там. Это был второй кабинет, побольше, тоже с красным ковром, обставленный мебелью в стиле ампир. Около кресла лежало тело, а врач, которого Мегрэ не знал, стоял рядом с ним на коленях. - Мне сказали, что речь идет о выстреле в упор? Врач кивнул в знак согласия. Комиссар уже заметил, что на убитом была та же одежда, что и накануне, - выходило, что он не переоделся на ночь. - В котором часу это произошло? - Насколько я могу судить по первому впечатлению, где-то к концу вечера, может быть между одиннадцатью и двенадцатью. Против своей воли Мегрэ подумал о деревне Сен-Фиакр, о школьном дворе, о толстом мальчишке, которого никто не любил и которого звали Бум-Бум или еще Резиновый Шар. Перевернув его, врач придал ему странную позу, и казалось, вытянув руку, он показывал на угол комнаты, где, кстати, находилась лишь нимфа из пожелтевшего мрамора на своей подставке. - Смерть была мгновенной, не так ли? Рана, в которую можно было бы засунуть кулак, делала вопрос неуместным. Но комиссару было не по себе - это дело оказалось не таким, как другие. - Его жену предупредили? - Кажется, да. Он прошел в соседнюю комнату, задал тот же вопрос секретарше: - Его жену предупредили? - Да. Ноэми поднялась к ней, чтобы сообщить об этом. - Она не спустилась? Мегрэ начинал понимать, что здесь все шло не так, как в нормальном доме. - Когда вы его видели в последний раз? - Вчера вечером, около девяти часов. - Он вас вызвал? - Да. - Зачем? - Чтобы продиктовать мне письма. Стенографическая запись - в моем блокноте. Я еще не успела их напечатать. - Письма важные? - Не более и не менее, чем остальные. Он довольно часто диктовал по вечерам. Ей не нужно было ничего добавлять, чтобы Мегрэ понял, что девушка хотела сказать: если ее патрон заставлял ее подниматься в кабинет по окончании рабочего дня, то делал это исключительно для того, чтобы позлить ее. Ведь Фердинанд Фюмаль только и делал в течение всей своей жизни, что злил людей. - К нему кто-нибудь приходил? - Не в то время, что я была здесь. - Он кого-то ждал? - Мне кажется, что ждал. Ему кто-то позвонил, и он сказал, чтобы я шла спать. - В котором часу это было? - В половине десятого. - И вы пошли спать? - Да. - Совсем одна? - Нет. - Где находится ваша комната? - Там же, где и комнаты других слуг, над конюшнями, которые сейчас используются как гаражи. - Месье Фюмаль и его жена были единственными, кто ночевал в доме? - Нет. У Виктора комната на первом этаже. - Это камердинер? - Он же и консьерж, охраняет дом, ходит за покупками. - Он не женат? - Нет. Во всяком случае, насколько мне известно. Он живет в маленькой комнате, круглое окно которой выходит под арку. - Благодарю вас. - Что я должна делать? - Ждать. Когда придет почта, вы мне ее принесете. Интересно, будет ли там еще одно анонимное письмо. Мегрэ показалось, что она покраснела, но он не был в этом уверен. На лестнице послышались шаги. С товарищем прокурора появился следователь, которого звали Планш и с которым Мегрэ еще не доводилось работать. Почти сразу же после них ворота открылись, чтобы впустить людей из службы установления личности. Луиза Бурж все еще стояла у окна в своем кабинете в ожидании инструкций, и именно к ней немного позже снова обратился Мегрэ: - Кто предупредил мадам Фюмаль? - Ноэми. - Это ее личная горничная? - Она убирает комнаты на третьем этаже. У месье была комната на этом этаже, та, которая находится за его кабинетом. - Пойдите посмотрите, что там, наверху, происходит. Она, казалось, колебалась. - Чего вы боитесь? - Ничего. Было по меньшей мере странно, что жена убитого еще не спустилась и что сверху не было слышно никакого шума. Как только приехал Мегрэ, Лапуэнт, не говоря ни слова, принялся рыскать повсюду в поисках оружия. Он открыл дверь большой спальни, тоже обставленной мебелью в стиле ампир, где на раскрытой кровати увидел приготовленные пижаму и домашний халат. Несмотря на высокие окна, атмосфера в доме была сумрачной, а к тому же зажгли только несколько ламп; там и сям фотографы устанавливали свои аппараты, люди из прокуратуры перешептывались в углу, ожидая приезда судмедэксперта. - У вас есть какие-нибудь предположения? - Никаких. - Вы с ним знакомы? - Я познакомился с ним в моей деревенской школе, а вчера он пришел ко мне. Он обратился к министру внутренних дел, чтобы мы обеспечили его защиту. - От чего? - Уже некоторое время он получал анонимные письма. - Вы что, ничего не предприняли? - Один инспектор дежурил всю ночь перед воротами, а другой должен был сменить его на день. - Во всяком случае, очевидно, что убийца унес с собой оружие. Лапуэнт ничего не обнаружил. Как и все прочие. Засунув руки в карманы, Мегрэ спустился по лестнице на первый этаж и приник лицом к круглому окошку, о котором ему говорили. Там находилась комната, которая походила на помещение консьержа, с разобранной кроватью, зеркальным шкафом, газовой плитой, столом, этажеркой с книгами. Сидя верхом на стуле, положив локти на спинку, камердинер пристально смотрел перед собой. Комиссар тихонько постучал в стекло, и мужчина вздрогнул, нахмурившись, посмотрел на него, потом встал и пошел к двери. - Вы меня узнали? - спросил он, глядя на Мегрэ одновременно с испуганным и подозрительным видом. Уже вчера Мегрэ показалось, что он где-то его уже видел, но он не мог припомнить, где именно. - Что до меня, я вас сразу узнал. - Ты кто? - Вы не были со мной тогда знакомы, потому что я уже совсем не молод. Когда я родился, вы уже уехали. - Уехал откуда? - Из Сен-Фиакр, черт побери! Вы не помните Николя? Мегрэ очень хорошо его помнил. Это был старый пьяница, который работал поденно то там, то тут на фермах, летом на молотилках, а по воскресеньям звонил в колокола. Он жил в лачуге на опушке леса и отличался тем, что ел ворон и хорьков. - Это был мой отец. - Он умер? - Уже давно. - А как давно ты в Париже? - А вы что, не читали газеты? Там даже моя фотография была помещена. У меня были неприятности, там. В конце концов все поняли, что я это сделал не специально. У него были жесткие волосы, низкий лоб. - Расскажи. - Я занимался браконьерством, это абсолютно точно, я никогда не отрицал. - И ты убил сторожа? - Вы об этом читали? - Какого сторожа? - Молодого, вы его не знали. Он все время следил за мной. Клянусь вам, что я это сделал не нарочно. Я охотился на косулю, и когда услышал шум в кустах… - Ну и как же потом тебе пришла мысль приехать сюда? - Я об этом и не думал. - Фюмаль приехал за тобой? - Да. Ему был нужен преданный человек. Вы же к нам не вернулись, хотя в наших краях вас не забыли, и там, я могу с уверенностью сказать, вами гордятся. Что касается его, как только у него оказалось достаточно денег, он перекупил замок Сен-Фиакр… У Мегрэ слегка сжалось сердце. Он там родился. Естественно, среди обслуги, но тем не менее он именно там родился, а графиня де Сен-Фиакр очень долго олицетворяла для него идеальную женщину. - Я понял, - проворчал он. А если Фюмаль приближал к себе людей, которые зависели от него? Ему был нужен не камердинер, а скорее нечто вроде телохранителя, бульдога, и он привез в Париж детину, который чудом избежал каторги. - И именно он оплатил услуги твоего адвоката? - А вы откуда знаете? - Расскажи мне, что произошло вчера вечером. - Ничего не произошло. Месье не выходил. - Когда он вернулся? - Незадолго до восьми, чтобы поужинать. - Он вернулся один? - С мадемуазель Луизой. - Машину поставили в гараж? - Да. Они и сейчас там. Они все три там. - Секретарша ест со слугами? - Это ей доставляет удовольствие, из-за Феликса. - Все в курсе ее отношений с Феликсом? - Это не трудно заметить. - А твой патрон тоже был в курсе? Виктор замолчал, а Мегрэ сказал, как бы подтверждая: - Ты ему об этом сказал, не правда ли? - Он меня спросил… - Ты ему об этом сказал? - Да. - Если я правильно понял, ты доносил ему обо всем, что происходило в людской? - Он мне за это платил. - Вернемся к вчерашнему вечеру. Ты выходил из своей комнаты? - Нет. Жермена принесла мне ужин сюда. - Как каждый вечер? - Да. - А которая из них Жермена? - Самая старая. - Кто-нибудь приходил? - Месье Жозеф вернулся около половины десятого. - Ты хочешь сказать, что он живет в этом доме? - А вы что, этого не знали? Мегрэ об этом даже и не догадывался. - Расскажи мне поподробнее. Где находится его комната? - Это не комната, но целая квартира на втором этаже. Комнаты со скошенным потолком, но более просторные, чем те, что находятся над гаражом. Раньше это были комнаты слуг. - И как давно он живет в доме? - Я не знаю. Это произошло до меня. - А как давно ты здесь? - Пять лет. - А где месье Жозеф ест? - Почти всегда в пивной на бульваре Батиньоль. - Он холостяк? - Вдовец, так, по крайней мере, мне говорили. - Он никогда не ночует вне дома? - Кроме тех случаев, когда он в поездке, естественно. - Он много разъезжает? - Именно он ездит проверять счета в филиалах в провинции. - Так в котором часу, ты сказал, он вернулся? - Около половины десятого. - Он потом никуда не выходил? - Нет. - Больше никто не приходил? - Месье Гайярден. - А ты откуда его знаешь? - Потому что я часто открывал ему дверь. Раньше это был дружок патрона. Потом они поссорились, и вчера, впервые за долгое время, он… - Ты открыл ему дверь? - Месье позвонил мне и сказал, чтобы я его впустил. Между кабинетом и швейцарской есть внутренняя телефонная связь. - Это было в котором часу? - Около десяти часов. Вы знаете, я больше привык узнавать время по солнцу и нечасто гляжу на часы. Особенно если те, что здесь, всегда спешат, по крайней мере на десять минут. - Сколько времени он находился наверху? - Может быть, с четверть часа. - А как ты открыл ему дверь, когда он уходил? - Нажав на грушу, вот здесь, как во всех швейцарских. - Ты видел, как он выходил? - Конечно. | 
