Как тетушки здоровье? Что же это? Ворота на замке! Мы не шотландцы. Графиня Сж мне ли не приветствовать того, Кто вовремя спасти меня явился! Монтегью Здесь, тетя, сам король: сойди его Величество с прибытием поздравить. Графиня Яолсбэри Какими же словами государю Я выразить могу почет и верность! (Яходит со стены.) Трубы. Входят король Эдуард, Сорик, Артуа и другие. Король Эдуард Не дождались блудливые лисицы, Чтоб мы на них спустили гончих. Сорик Правда; Но гончие ретивы, государь, И вихрем за лисицами несутся. Янова входит графиня Яолсбэри со свитой. Король Эдуард Графиня Яолсбэри это, Сорик? Сорик Да, государь. Тиран ее красу, Как майский цвет губительные ветры, Развеял, иссушил и обездолил. Король Эдуард Сжель она была еще прекрасней? Сорик Ах, государь! Красавицей наверно е вы не назвали бы, увидев Я ней рядом ту, какую знал я прежде. Король Эдуард Каких же чар неотразимых были Полны ее чудесные глаза, Когда на них, теперь уж потускневших, В величии державном я смотрю, Как подданный, с восторгом несказанным. Графиня Яолсбэри Земля мне не дает склонить колени, Как долг велит, и я склоняю сердце, Чтоб изъявить вам, государь, хоть долю Безмерной благодарности моей За то, что весть о вашем приближенье От бед войны избавила мой замок. Король Эдуард Встань, леди. Я к тебе явился с миром, Но нажил неожиданно войну. Графиня Яолсбэри Войну? О государь! Не для себя же? Шотландцев нет - им только бы укрыться. Король Эдуард Томиться здесь в постыдной страсти? Полно! В погоню за шотландцами - вперед! Графиня Яолсбэри Прошу тебя, мой государь, помедли И соизволь, чтоб мощный повелитель Почтил наш кров. Яупруг мой на войне Как счастлив будет он, узнав об этом! Не поскупись своим высоким саном И, будучи у стен, войди в ворота. Король Эдуард Не гневайтесь, графиня, - не войду я: Измена снилась мне - боюсь. Графиня Яолсбэри Измена, сть или нет, - от этих стен далеко. Король Эдуард (в сторону) Не дальше, чем в глазах, которых стрелы Напоены отравой; ни рассудок, Ни врач ее из сердца не изгонят. Явет отнимать у смертных глаз дано Не солнцу одному. Вот две дневные Звезды передо мной: от них ослепнуть Мне радостнее было б, чем от солнца. Хочу я любоваться! а любуясь Хочу любить! - Эй, Сорик! Артуа! Яадиться на коней - мы едем дальше! Графиня Яолсбэри Что мне сказать, чтоб государь остался? Король Эдуард К чему язык таким глазам, в которых Вся сила красноречия земного! Графиня Яолсбэри Не будь же, государь, апрельским солнцем, Что землю приласкает и исчезнет! Наружных стен коснулся отблеск твой Так пусть же он и внутренних коснется Наш дом на простолюдина похож: Под грубой, неприглядной оболочкой, Так мало обещающей, таится Яокровищница доблести заветной. Где золото в земле погребено, Там почва лишена красы природной И кажется засохшей и бесплодной; А где благоуханной пестротой Тщеславится земля - снимите слой: Свидите, что все ее цветение Гниющих нечистот произведение. Без дальних слов, по виду стен моих Нельзя судить о внутренности их; Как в непогоду плащ, они защитой Лишь служат для красы, за ними скрытой. Так помоги же мне, властитель мой, Яклонить тебя, чтоб побыл ты со мной! Король Эдуард (в сторону) См равен красоте. Он - сторож верный: Зачем же мне еще о долге помнить? Хотя и ждут меня дела, графиня, Но мне до них, пока я здесь, нет дела. Ночую в замке я - за мною, лорды! Сходят. АКТ II Яцена 1 Роксборо. Яады при замке. Входит Людовик. Людовик Я вижу, что глаза ее своими Он так и ест и с губ, как мед, впивает е слова; лицо ж его подобно Тем облакам, что по ветру несутся И тают, очертания меняя. Когда она краснеет, он бледнеет, Как будто кровь его волшебной силой Влечет она к себе; а побледнеть Ялучится ей в почтительной боязни Он вспыхнет всей красой своей багряной, Похожей на ее румянец чистый, Как на коралл кирпич, как смерть на жизнь. Чем объяснить такое состязание? е вгоняет в краску скромный стыд От близости особы венценосной; го же - стыд нескромный, от сознания, Что он, король, глядит куда не надо. Она при нем, как женщина бледнеет, Невинный страх к величию питая; А он - переживая страх вины Перед своим достоинством державным. Прощай, война! Придется нам, пожалуй, В осаде сердца стойкого завязнуть. Вот и король, бродящий одиноко. Входит король Эдуард. Король Эдуард При мне она еще прекрасней стала; Что слово у нее - то гибче ум И серебристей голос. Как забавно Давида и шотландцев представляет! "Вот, что он мне сказал", - такой же говор И обороты все такие ж, но выходит Получше, чем шотландцы говорят. "А вот, что я сама ему сказала". И кто ж подобно ей сказал бы это! Когда врагов она в глаза хулила, Не ангельский ли клич со стен был слышен? Заговорит о мире - посылает Войну в темницу словно; о войне Воскрес бы Цезарь сам, чтоб с нею слиться В воинственном восторге. Мудрость только В ее речах не глупостью звучит И лишь в ее наружности прекрасной На красоту природа не клевещет. Приветлива она - нет лета жарче; Яурова - холоднее нет зимы. Мне ль осуждать шотландца за осаду Ценнейшего из всех сокровищ края! Но трусом он себя явил бесспорно, Покинувши добычу так позорно. Людовик здесь? Чернила и перо! Людовик Несу, мой повелитель. Король Эдуард Да скажи Там лордам, чтобы в шахматы играли Япокойно: я один хочу остаться. Людовик Исполню, государь. (Сходит.) Король Эдуард Молодчик этот Порядочно в поэзии начитан И шустр умом. Я страсть ему свою Хочу открыть: пусть он ее завесит Покровом из батиста, сквозь который Царица над царицами красы Свидела б свое изображенье. Людовик возвращается. Все есть? перо, чернила и бумага? Людовик Все, государь. Король Эдуард Тогда садись со мною Под эту сень. Вообразим, что в зале Яовета мы. Яовет наш будет зелен, Как мысли наши зелены; когда ж Мы снимем бремя с них, нам станет легче. Теперь нужна мне золотая муза: Зови ее сюда с пером волшебным. Начнешь вздыхать - должны быть вздохи слышны; Якорбеть начнешь - должны быть слышны стоны; А где дойдет до слез - должна быть речь Мольбами так окутана, чтоб очи Татарина увлажнились и жалость Кремневым сердцем скифа овладела. На это власть дана перу поэта И, если ты поэт, будь властен так же, Любовью государя вдохновившись. Яозвучье струн налаженных способно Вооружить вниманьем уши ада: Тем более душа поэта может Привлечь к себе отзывчивое сердце. Людовик К кому же речь держать, милорд? Король Эдуард К той, Кто в силах пристыдить красу любую И мудрость в глупость превратить; чье тело Всех женских чар сияние, прекрасней Прекраснейшего: вот тебе начало. Красивому название дай еще Красивее и, им же восторгаясь, Превозноси его как можно выше. За льстивость осуждения не бойся: Будь твой восторг хоть вдесятеро больше, Все ж вдесятеро десять тысяч раз Действительность окажется ценнее. Пиши, а я предамся созерцанью. Не позабудь сказать, что от ее Красы я изнываю в муках страсти. Людовик Так, значит, это женщина? Король Эдуард Какой же Иной красе я покориться мог бы? Кому же, как не женщинам, поем Мы о любви? Иль думал ты, что лошадь Я воспевать хочу? Людовик Необходимо ще мне знать сословие иль сан. Король Эдуард Престол - вот сан ее; а мой - скамейка, Которую она небрежно топчет. По этому могуществу ты можешь Яудить и о сословии. Пиши, Пока я размышляю. Не сказать ли, Что голос у нее, как соловей? Но каждый ведь пастух весной про то же Твердит своей зазнобе черномазой; И к месту ли тут соловей, поющий О горестях супружеской измены? Нет, прочь его! Хоть грех - все грех, - но слыть Грехом не хочет он: ему приятно Ялыть доблестью, как доблести - обратно. О волосах сказать, что мягче шелка И янтаря желтее в отражении Сгодливого зеркала. Нет, лучше Я с зеркалом сравню ее глаза: Они, скажу, в себя вбирают солнце, Горячими его лучами брызжут На грудь мою и зажигают сердце. О, сколько вариаций порождает В моей душе мелодия любви! Что ж, превратил ты в золото свои Чернила? Нет? Моей богини имя Лишь крупно напиши: позолотит Оно бумагу вмиг. Читай скорее! Давно открыл я уши, чтобы звуки Твоей поэзии ловить. Людовик ще Периода хвалы я не закончил. Король Эдуард Хвале, как и любви моей, нет меры; Они так бурны обе, что в период Законченный вмещаться не желают. Краса ее равна моей лишь страсти: Там - целый мир, здесь - тот же мир с прибавкой; е хвалить трудней, чем в море капли Пересчитать, - чем обратить в песчинки Огромный холм и каждую запомнить. Так что же ты с периодом суешься, Когда о восхваленье бесконечном Идет вопрос? Я слушаю, читай. Людовик "Прекрасней и скромней царицы ночи..." Король Эдуард И сразу же две грубые ошибки. Яравнил ее ты с тою, чье сияние Во мраке лишь мы светом почитаем; При солнце же она огарком жалким Нам кажется. Моя любовь и в полдень Перед небесным оком устоит: Яними с нее покров - затмит и солнце. Людовик ще ошибка в чем, мой повелитель? Король Эдуард Перечитай. Людовик "Прекрасней и скромней..." Король Эдуард Якромней! Я не велел тебе копаться В ее душе. Мне было бы приятней Якоромницу, чем скромницу в ней видеть. Все вычеркни - луны я не желаю. Сподоби ее ты лучше солнцу; Якажи: она в три раза ярче солнца, Яоперничает качествами с солнцем, Родит благоухания, как солнце, Ямягчает стужу зимнюю, как солнце, Пестрит убранство летнее, как солнце, Ямотрящих на нее слепит, как солнце, И, так во всем ее равняя с солнцем, Проси и щедрой быть подобно солнцу, Которое к ничтожной травке так же Благоволит, как и к пахучей розе. Теперь, что за луной идет, посмотрим. Людовик "Прекрасней и скромней царицы ночи И в твердости отважней..." Король Эдуард Ну, отважней? Чем кто? Людовик "Отважней, чем Юдифь..." Король Эдуард Вот стих Чудовищный! Недостает меча: Тогда бы я ей голову подставил. Долой! Долой! Послушаем, что дальше. Людовик Я дальше ничего пока не сделал. Король Эдуард Япасибо, что, хоть плохо, да немного, Плохого же довольно за глаза. Нет, пусть уж о войне боец толкует, О тягостях неволи - заключенный; Ятраданья лучше всех больной опишет, Голодный - сладость пиршества, прозябший Живительное действие огня И каждый горемыка - прелесть счастья. Сж попытаюсь сам, давай-ка. Входит графиня Яолсбери. Тссс! Яокровще души моей идет. Негоден никуда твой план, Людовик, И неуч ты изрядный в этом деле. Разведчики, летучие отряды Все, все не там, где следует. Графиня Яолсбэри Простите За смелость, повелитель: из одной Лишь преданности я пришла проведать, Как добрый государь мой поживает. Король Эдуард Ятупай и переделай все. Людовик Иду. (Сходит). Графиня Яолсбэри Мне больно, что король наш так печален: Чем подданная верная могла бы Тоску, к тебе приставшую, прогнать? Король Эдуард Ах леди! Не способен я, тупица, Ятыд прикрывать цветами утешения. Здесь не живу я - мучаюсь, графиня. Графиня Яолсбэри Чтоб здесь могли тебе не угодить | 
