Пока Жеф в обществе Торанса сидел в кабинете на Набережной Орфевр, Мегрэ провел около двух часов у судьи Данцигера. Тот позвонил помощнику прокурора Паррену и попросил его зайти. Затем Мегрэ подробно - от начала до конца - изложил им свою версию преступления. Судья делал у себя в блокноте пометки карандашом и, когда Мегрэ закончил, со вздохом произнес: - В общем, у вас нет против него ни одной улики. - Ни одной, - подтвердил комиссар. - За исключением несовпадения во времени в его показаниях. Но любой опытный адвокат отведет этот аргумент. - Знаю. - У вас есть надежда добиться признания? - Никакой. - Бродяга будет по-прежнему молчать? - Я в этом убежден. - Как вы думаете, почему он занял такую странную позицию? Объяснить это было трудно. Особенно тем, кто никогда не сталкивался с людьми, ночующими под мостами. - Вот именно: почему? - вставил слово помощник прокурора. - Ведь он чуть не отправился на тот свет. Мне думается, он должен был бы… В самом деле, как иначе мог думать помощник прокурора, который жил с семьей в Пасси[9], устраивал у себя дважды в месяц приемы и заботился прежде всего о собственной карьере и о повышении оклада. Но не так думал бродяга. Ведь существует же правосудие! Еще бы! Но те, кто не боится спать зимой под мостами, завернувшись для тепла в старые газеты, меньше всего думают об этом самом правосудии. - Ну, а вы, комиссар, его понимаете? Мегрэ не решился ответить "да", поскольку это вызвало бы недоумение. - Видите ли… для него суд присяжных, разбирательство дела, вопросы, приговор и тюрьма - все это не имеет существенного значения. Что бы подумали эти двое, если бы комиссар рассказал им о стеклянном шарике, который он вложил в руку пострадавшего? Или хотя бы о том, что бывший доктор Келлер, чья жена живет на острове Сен-Луи, а дочь вышла замуж за крупного фабриканта аптекарских товаров, хранит у себя в кармане, как десятилетний мальчишка, стеклянные шарики? - Он все еще требует встречи с консулом? Речь снова зашла о Жефе. Взглянув на помощника прокурора, судья нерешительно заметил: - При таком положении дела я едва ли смогу подписать ордер на его арест. Судя по вашим словам, комиссар, если я даже и допрошу ван Гута, то это все равно ни к чему не приведет. Да, чего не смог добиться Мегрэ, вряд ли добьется судья! - Что же дальше? Что дальше? Прежде чем прийти сюда, Мегрэ уже знал, что партия проиграна. Остается только одно: отпустить ван Гута да еще принести ему извинения, если он потребует. - Простите, Мегрэ, но при таких обстоятельствах… - Я понимаю… Предстояло пережить несколько неприятных минут. Это случалось не в первый раз и всегда, когда он сталкивался с людьми недалекими. - Извините, господа, - тихо произнес Мегрэ, покидая кабинет судьи. Немного спустя комиссар повторил эти слова уже у себя в кабинете. - Извините, мосье ван Гут! Правда, я приношу извинения только формально. Знайте: своего мнения я не изменил. Я по-прежнему убежден, что это вы убили своего хозяина, Луи Виллемса, и сделали все возможное, чтобы избавиться от бродяги, который мог оказаться нежелательным свидетелем. А теперь можете вернуться на свою баржу к жене и ребенку. Прощайте, мосье ван Гут! Вопреки ожиданиям, речник не возмутился, а только с некоторым удивлением поглядел на комиссара и, уже стоя на пороге, протянул ему длинную руку, проворчав: - Всякий может ошибиться, верно? Мегрэ сделал вид, что не заметил протянутой руки, и пять минут спустя с головой погрузился в текущие дела. В последующие недели полиция произвела нелегкую работу, проверив все обстоятельства дела как в районе набережной Берси, так и у моста Мари. Допросили множество людей. Бельгийская полиция прислала запрошенный материал, который подкололи к остальным материалам расследования. Что же касается комиссара, то в течение трех месяцев его часто видели у причала на набережной Селестэн. Сунув руки в карманы, с трубкой в зубах, он, словно бездельник, прохаживался мимо моста Мари. Тубиб выписался из больницы и снова вернулся в свое убежище под сводом моста. Вещи ему возвратили. Иногда Мегрэ как бы случайно останавливался возле бродяги. Разговор их бывал недолог: - Живем? - Живем! - Рана вас больше не беспокоит? - Временами немного кружится голова… Они избегали говорить о случившемся, но Келлер прекрасно понимал, зачем приходит сюда комиссар. И Мегрэ тоже знал, что тот все понимает. Это превратилось уже в своеобразную игру. Невинную игру, которая длилась до наступления летней жары. Однажды утром комиссар остановился перед бродягой, который жевал краюху хлеба, запивая ее красным вином. - Живем? - Живем! Быть может, Франсуа Келлер решил, что его собеседник достаточно ждал? Посмотрев на стоявшую на приколе бельгийскую баржу, очень похожую на "Зваарте Зваан", он заметил: - Хорошо живется этим людям. И, указав на двух белокурых детей, игравших на палубе, добавил: - В особенности малышам… Мегрэ внимательно посмотрел ему в глаза, инстинктивно чувствуя: сейчас за этим что-то последует. - Но жизнь никому не дается легко, - продолжал бродяга. - Так же, как и смерть… - И судить никому не дано. Они поняли друг друга. - Спасибо, - прошептал комиссар. Наконец-то он узнал то, что хотел узнать. - Не за что. Я же ничего не сказал. - И, подражая фламандцу, Тубиб добавил: - Верно? Он и вправду ничего не сказал. Он отказывался судить. Он не пожелал давать свидетельских показаний. Тем не менее за завтраком Мегрэ не удержался и как бы мимоходом спросил жену: - Ты помнишь историю с баржей и бродягой? - Конечно. Есть что-нибудь новое? - Я тогда не ошибся… - Значит, ты его арестовал? Он отрицательно покачал головой. - Нет! Пока фламандец не допустит какого-либо промаха - а это вряд ли случится, - его не арестуешь. - Тубиб что-нибудь сказал? - В известном смысле - да… Больше взглядом, чем словами. Они поняли друг друга, и Мегрэ улыбнулся, вспоминая то удивительное сообщничество, которое на мгновение возникло между ними под мостом Мари. notes1
"Зваарте Зваан" (фламанд.) - "Черный Лебедь". 2
Тубиб - от арабского "тебиб" - ученый: в разговорном французском языке - врач. 3
Эспадрильи - холщовые туфли на веревочной подошве. 4
В коматозном - в бессознательном состоянии. 5
Соваж - по-французски "дикий". 6
Швейцер, Альбер (1875-1965) - крупный французски ученый, врач и прогрессивный деятель. Организовал в Габоне хирургическую клинику и лепрозорий. 7
Французские силы внутреннего сопротивления во время второй мировой воины. 8
Белот - вид карточной игры. 9
Пасси - один из фешенебельных районов Парижа.
www.profismart.org | 
