Мегрэ и порядочные людиЖорж Сименон "Мегрэ и порядочные люди"
Глава 1
Ночью в квартире Мегрэ зазвонил телефон, но комиссар, стараясь ощупью найти аппарат, не ворчал, как обычно, когда его будили среди ночи, а с облегчением вздохнул. Хотя он плохо помнил прерванный сон, но ощущал, что сюжет был неприятный: Мегрэ пытался оправдаться перед каким-то важным чиновником, лица которого не видел, что он не виноват, что необходимо подождать еще несколько дней, потому что он не вошел в привычный ритм и все быстро разрешится. А главное, не нужно смотреть на него таким укоризненно-ироническим взглядом. - Алло! Пока он подносил трубку к уху, мадам Мегрэ приподнялась и включила лампу у изголовья. - Мегрэ? - послышалось в трубке. - Я слушаю. Голос показался ему знакомым. - Говорит Сент-Юбер. Сент-Юбер, комиссар полиции, был ровесником Мегрэ. Они познакомились, когда оба только начинали работать в полиции. Называли они друг друга по фамилии, но на "ты" не переходили. Сент-Юбер, высокий, рыжеволосый, слегка медлительный и степенный, старался ставить точки над "i". - Я вас разбудил? - Да. - Прошу прощения, но, вероятно, вам все равно с минуты на минуту позвонят с набережной Орфевр, чтобы ввести в курс дела. Я поставил в известность прокуратуру и уголовную полицию. Сидя на постели, Мегрэ протянул руку, чтобы взять с ночного столика трубку, которую оставил там, ложась спать, и искал глазами спички, а мадам Мегрэ встала и пошла за ними к камину. В открытое окно проникал теплый воздух светящегося редкими огоньками Парижа и слышно было, как вдали проезжают машины. За пять дней, прошедших после возвращения из отпуска, их впервые будили в такую пору, и Мегрэ почувствовал, как снова начинает понемногу входить в привычный для него ритм жизни. - Слушаю вас, - пробормотал комиссар, делая несколько затяжек, пока жена подносила ему зажженную спичку. - Я нахожусь в квартире Рене Жослена, улица Нотр-Дам-де-Шан, 37, напротив монастыря Сестер милосердия. Здесь совершено преступление. Подробностей еще не знаю, так как приехал двадцать минут назад… Вы меня слышите? - Да… Мадам Мегрэ пошла в кухню за кофе, и Мегрэ с благодарностью посмотрел на нее. - Кажется, это дело не из простых. Довольно деликатного свойства. Вот почему я решился позвонить вам… Я опасался, как бы сюда не прислали дежурного инспектора. По тому, как тщательно он подбирал слова, чувствовалось, что рядом с ним кто-то есть. - Я знал, что вы только из отпуска… - Да. Вернулся на прошлой неделе. Была среда. Точнее, четверг, потому что будильник на ночном столике у кровати мадам Мегрэ показывал десять минут третьего. Вечером супруги Мегрэ ходили в кино, даже не столько за тем, чтобы посмотреть фильм, кстати довольно посредственный, а скорее, чтобы не изменять своим привычкам. - Вы можете приехать? - Да. Уже одеваюсь. - Лично я буду вам крайне признателен. Я немного знаю Жосленов. Никогда бы не подумал, чтобы у таких людей могла произойти драма. Даже табак ассоциировался у Мегрэ с работой: запах недокуренной накануне трубки, которую зажигаешь среди ночи, когда тебя будят по срочному делу. Даже запах ночного кофе отличался от утреннего, ну, а запах бензина, который проникал через открытое окно… Уже неделю Мегрэ казалось, будто что-то произошло. Впервые он провел целых три недели в Мён-сюр-Луар, не имея ни малейшего контакта с уголовной полицией, впервые его ни разу не вызвали в Париж по срочному делу. Они обживали дом, ухаживали за садом. Мегрэ ловил рыбу, играл в белот с местными жителями, а теперь, после возвращения, никак не мог войти в привычную колею. Впрочем, Париж тоже. Уже не было ни дождей, ни недавней летней свежести. Огромные туристические автобусы возили по улицам иностранцев в пестрых рубашках, и хотя многие парижане уже вернулись из отпусков, были еще и такие, которые только сейчас собирались ехать отдыхать. Здание уголовной полиции, даже его собственный кабинет, казались Мегрэ какими-то нереальными, и он время от времени даже спрашивал себя, что он здесь делает, словно настоящая жизнь проходила там, на берегах Луары. Наверное, поэтому ему и приснился такой сон, подробности которого он тщетно пытался вспомнить. Мадам Мегрэ принесла из кухни чашечку горячего кофе и сразу поняла, что ее муж нисколько не раздосадован тем, что его так внезапно разбудили. Казалось, напротив, он был этому даже рад. - Где это? - На Монпарнасе… Улица Нотр-Дам-де-Шан. Он надел рубашку, брюки и уже зашнуровал ботинки, когда снова зазвонил телефон. На сей раз из уголовной полиции. - Патрон, это я, Торранс… Нам сейчас сообщили… - Что на улице Нотр-Дам-де-Шан убит человек… - Вы уже в курсе? Собираетесь туда ехать? - Кто сейчас в кабинете? - Дюпе. Он допрашивает какого-то субъекта, подозреваемого в краже бриллиантов. Есть еще Ваше… Погодите… Вот идет Лапуэнт. - Скажи Лапуэнту, чтобы ехал и ждал меня там. Жанвье был в отпуске. Вернувшийся вчера после отдыха Люка еще не приступал к работе. - Вызвать тебе такси? - спросила мадам Мегрэ. Шофер такси оказался знакомым, и это тоже было приятно комиссару. - Куда поедем, шеф? Он дал адрес и набил полную трубку. На улице Нотр-Дам-де-Шан стояла маленькая черная машина уголовной полиции, а возле нее Лапуэнт с сигаретой в зубах разговаривал с полицейским. - Четвертый этаж, направо, - сказал полицейский. Мегрэ и Лапуэнт вошли в идеально чистый, респектабельный с виду дом, какие бывают только в богатых кварталах. Через тюлевые занавески привратницкой пробивался свет, и, проходя мимо окошка, комиссару показалось, что он узнал инспектора VI округа, который разговаривал с консьержкой. Едва лифт успел остановиться, как открылась дверь и им навстречу вышел Сент-Юбер. - Прокуратура приедет не раньше чем через полчаса… Входите… Сейчас вы поймете, почему я решился вам позвонить. Они очутились в просторной прихожей, потом Сент-Юбер распахнул дверь, и они вошли в тихую гостиную, где никого не было, если не считать мужчины, который полулежал в кожаном кресле. Несмотря на довольно большой рост и полноту, он весь как бы вжался в кресло, голова свисала набок, глаза были открыты. - Я попросил семью выйти отсюда. Мадам Жослен находится на попечении домашнего врача, доктора Ларю, кстати, моего приятеля. - Она ранена? - Нет. Когда это случилось, ее не было дома. Сейчас я введу вас в курс дела. - Кто живет в квартире? Сколько человек? - Двое… - Но вы говорили о семье… - С тех пор как дочь вышла замуж, месье и мадам Жослен живут здесь вдвоем. Их зять - доктор Фабр, педиатр, ассистент профессора Барона в детской больнице. Лапуэнт записывал эти сведения. - Сегодня вечером мадам Жослен с дочерью ушли в театр Мадлен. - А мужья? - Какое-то время Рене Жослен находился дома один. - Он не любил театр? - Не знаю. Пожалуй, был домоседом. - Чем он занимался? - Последние два года - ничем. А раньше владел картонажной фабрикой на улице Сен-Готар. Там выпускают роскошные картонные коробки, например для духов… Но по состоянию здоровья ему пришлось уступить свое дело. - Сколько ему было лет? - Шестьдесят пять или шестьдесят шесть… Итак, вчера вечером он был дома один… Потом, точно не знаю в котором часу, пришел его зять, и они стали играть в шахматы… Действительно, на столике стояла шахматная доска с фигурами, расставленными в той позиции, когда игра была прервана. Сент-Юбер говорил вполголоса, и было слышно, как за неплотно закрытыми дверями кто-то ходит. - Когда мать с дочерью вернулись из театра… - В котором часу? - В четверть первого… Так вот, когда они вернулись, то нашли Рене Жослена в таком виде. - Сколько пуль? - Две… Обе в области сердца… - Соседи ничего не слышали? - Ближайшие соседи еще не вернулись из отпуска… - Вам сразу сообщили? - Нет. Сначала они вызвали своего домашнего врача, доктора Ларю, он живет в двух шагах от них, на улице Асса. На это ушло какое-то время, и только в десять минут второго мне позвонили из комиссариата. Я немедленно оделся и приехал сюда… Я смог задать всего несколько вопросов. Учитывая состояние мадам Жослен… - А зять? - Он пришел незадолго до вас. - Что он говорит? - Его с трудом разыскали. В конце концов нашли в больнице, куда он зашел проведать, если я не ошибаюсь, ребенка, больного энцефалитом… - Где он сейчас? - Там… - Сент-Юбер указал на одну из дверей, откуда доносился шепот. - Судя по тому немногому, что мне удалось узнать, речь не идет об ограблении, поскольку мы не обнаружили никаких следов взлома… У Жосленов нет врагов… Это порядочные люди, с ними не случалось никаких скандальных историй… В дверь постучали. Пришел Ламаль, судебный медик. Он пожал руки присутствующим, потом поставил на комод свой чемоданчик и открыл его. - Мне позвонили из прокуратуры, - сказал он. - Сейчас приедет заместитель прокурора. - Я хотел бы задать несколько вопросов дочери, - прошептал Мегрэ, внимательно оглядев комнату. Он понимал ощущение Сент-Юбера. Обстановка здесь была не просто элегантной и комфортабельной, все здесь дышало миром, семейным покоем. Они находились не в гостиной с показной роскошью, а скорее в комнате, где все было приспособлено для жизни. Каждый предмет имел свое назначение и свою историю. В огромном кресле из рыжеватой кожи, без сомнения, по вечерам любил сидеть перед телевизором Рене Жослен. На этом рояле долгие годы играла маленькая девочка, портрет которой висел на стене, а возле другого кресла, не такого глубокого, как у хозяина дома, стоял красивый рабочий столик в стиле Людовика XV. - Позвать ее? - Я предпочел бы поговорить с ней в другой комнате. Сент-Юбер постучал в какую-то дверь, на минуту исчез, а потом вернулся. Идя за ним, Мегрэ заглянул в спальню и увидел там на кровати женщину, над которой склонился врач. Другая женщина, помоложе, вышла к комиссару и спросила шепотом: - Вы не возражаете, если мы пройдем в мою бывшую комнату? Они вошли в комнату молодой девушки, с сувенирами, безделушками, фотографиями, словно она, уже будучи замужней женщиной и приходя в родительский дом, снова хотела вернуться в обстановку своей юности. - Ведь вы комиссар Мегрэ, не так ли? Он кивнул. - Пожалуйста, курите. Мой муж с утра до вечера не выпускает изо рта сигареты. Не курит он разве что у постели своих пациентов… Она была в нарядном платье, а перед театром побывала в парикмахерской. Она нервно теребила в руке носовой платок. - Вы не хотите присесть? - Нет. И вы тоже? Она не могла оставаться на одном месте, ходила по комнате, не зная, на чем остановить взгляд. - Вы представляете, что это значит для нас? В газетах, по радио каждый день говорят о преступлениях, но трудно представить, что такое может случиться в твоей семье… Бедный папа! - Вы были очень близки с отцом? - Это был человек редкой доброты… Я значила для него все на свете… Единственная дочь. Месье Мегрэ, вы непременно должны разобраться в том, что произошло, и объяснить нам… У меня не выходит из головы, что это чудовищная ошибка… - Вы думаете, убийца мог, например, ошибиться этажом? Она посмотрела на него как человек, которому бросают якорь спасения, но тут же покачала головой: - Это невозможно… Замок не сломан… Отец сам открыл дверь… - Лапуэнт, можешь войти! - позвал Мегрэ. Он представил его, и тот покраснел от неловкости, очутившись в девичьей комнате. - Позвольте задать вам несколько вопросов. Кому именно, вам или матери, пришла в голову мысль этим вечером пойти в театр? - Не помню. Кажется, маме. Она всегда настаивает на том, чтобы я куда-то выходила. У меня двое детей. Старшему три года, младшему - десять месяцев. Муж мой либо принимает в своем кабинете, тогда я его совсем не вижу, либо находится в больнице или у своих больных. Он весь в работе. И вот, время от времени, два-три раза в месяц мама звонит мне и предлагает нам куда-нибудь вместе пойти. Сегодня шел спектакль, который я давно хотела посмотреть… - Ваш муж был занят? - По крайней мере до половины десятого. А это слишком поздно. Кроме того, он не любит театр. - В котором часу вы пришли сюда? - К половине девятого. - Где вы живете? - На бульваре Брюн, возле университетского городка. - Вы приехали на такси? - Нет. Меня подвез муж на машине. У него было окно между двумя визитами. - Он поднялся с вами наверх? - Нет. Он высадил меня около дома и уехал. - А позже он должен был вернуться сюда? - Обычно, когда мы с мамой уходили, Поль, так зовут моего мужа, закончив свои дела, заезжал сюда. Они с отцом играли в шахматы или смотрели телевизор. - Так было и вчера? - Он говорит, что так. Приехал Поль вскоре после половины десятого. Они начали партию, потом мужа вызвали по телефону к больному. - В котором часу? - Он не успел мне сказать… Он уехал, а когда мы с мамой вернулись, то застали… - А где был в это время ваш муж? - Я сразу же позвонила домой, и Жермена, наша няня, сказала, что он еще не вернулся. - Вам не пришло в голову позвонить в полицию? - Не знаю… Мы с мамой были так потрясены… Мы ничего не понимали… Необходимо было с кем-то посоветоваться, и я решила позвать доктора Ларю… Это наш друг и в то же время - папин домашний врач… - Вас не удивило отсутствие мужа? - Сначала я подумала, что его задержали какие-то срочные дела… Потом, когда пришел доктор Ларю, я позвонила в больницу. Он оказался там. - Как он отреагировал? - Сказал, что немедленно приедет. Доктор Ларю уже вызвал полицию. Я не уверена, что рассказываю вам все по порядку… Я в это время находилась возле мамы. Она абсолютно не сознавала, что происходит… - Сколько ей лет? - Пятьдесят один. Она намного моложе папы. Он поздно женился, в тридцать пять лет… - Позовите, пожалуйста, вашего мужа. Через открытую дверь Мегрэ услышал голоса в гостиной, голос заместителя прокурора Мерсье и молодого следователя, Энтьена Госсара, которого, как и всех остальных, подняли с постели. Не замедлили явиться и сотрудники из отдела судебной экспертизы. - Вы хотели меня видеть? Доктор Фабр оказался худым, нервным молодым человеком. Жена вернулась вместе с ним и робко спросила: - Мне можно остаться? Мегрэ кивнул. - Мне сказали, доктор, что вы приехали сюда около половины десятого? - Чуть позже, не намного… - Ваш рабочий день уже закончился? - Я так полагал, но с моей профессией нельзя никогда ни в чем быть уверенным. - Вероятно, уходя из дому, вы оставляете служанке адрес, по которому вас можно найти? - Жермена знала, что я буду здесь. - Это служанка? - Да, но когда жены нет дома, она сидит с детьми. - Что делал ваш тесть? - Как обычно, смотрел телевизор. Ничего интересного не показывали, и он предложил мне сыграть партию в шахматы. Мы сели. Примерно в четверть одиннадцатого зазвонил телефон… - Спрашивали вас? - Да. Звонила Жермена и сказала, что меня срочно вызывают на улицу Жюли, дом 28… Это в нашем квартале. Жермена не расслышала фамилию, не то Лесаж, не то Леша, а может быть, Лаша… Ей показалось, что человек, который звонил, был очень взволнован… - Вы тут же поехали? - Да, сказал тестю, что вернусь, если этот визит не займет много времени, а в противном случае сразу же поеду домой. Я собирался так поступить. Поскольку я работаю в больнице, то всегда встаю очень рано. - Сколько вы пробыли у больного? - В том-то и дело, что никакого больного там не оказалось. Я спросил у консьержки, но она удивленно на меня посмотрела и сказала, что во всем доме нет человека с фамилией, похожей на Лесаж или Леша, и что больных детей тоже нет. - Что вы сделали? |